Полное собрание сочинений. Том 3

«Сынъ мой, это вы? — послышался пріятно-звучный, ув ѣренный голосъ изъ сос ѣдней комнаты, — войдите сюда».

Молодой челов ѣкъ по звуку голоса и еще бол ѣе по названію сына тотчасъ узналъ своего знакомаго и вошелъ къ нему. —

Это былъ высокій мущина, л ѣтъ 30, чрезвычайно худой, съ рыжими бакенбардами, проходящими по середин ѣщокъ до концовъ рта и начала острыхъ воротничковъ, длиннымъ сухимъ носомъ, спокойными, впалыми, голубыми глазами, выражающими умъ и насм ѣшливость, и чрезвычайно тонкими, бл ѣдными губами, которыя, исключая того времени, когда открывали прекрасные мелкіе зубы, складываясь въ выразительную, симпатичную улыбку, лежали всегда какъ-то особенно важно и строго. Онъ сид ѣлъ, вытянувъ длинныя ноги, передъ большимъ трюмо, въ которомъ, казалось, съ удовольствіемъ разсматривалъ отражавшуюся стройную фигуру молодаго челов ѣка, и предоставлялъ полную свободу выказать свое куафёрское искуство Мосьё Шарлу, который, ловко поворачивая въ помадныхъ рукахъ щипцы и покрикивая на Эрнеста , подававшаго ихъ, давалъ, по своему выраженію, «un coup de peigne à la plus estimable de ses pratiques» . 117 117 [Прикосновение гребня своему самому уважаемому клиенту.]

«Что? на балъ? любезный сынъ». —

«Да, а вы, Князь?»

«Тоже долженъ ѣхать; видите», — прибавилъ онъ, указывая на б ѣлый жилетъ и галстукъ, такимъ недовольнымъ тономъ, что молодой челов ѣкъ съ удивленіемъ спросилъ его: неужели онъ не хот ѣлъ ѣхать? и что-бы онъ д ѣлалъ въ такомъ случа ѣц ѣлый вечеръ?

«Спалъ-бы», — отв ѣчалъ онъ равнодушно и безъ мал ѣйшей афектаціи.

«Вотъ этаго я не могу понять!»

«И я тоже не понималъ л ѣтъ 10 тому назадъ: л ѣтъ 10 тому назадъ я готовъ былъ проскакать 300 верстъ на перекладныхъ и не спать 10 ночей для однаго бала; но тогда я былъ молодъ, разум ѣется, влюбленъ на каждомъ бал ѣ, а — главное — тогда мн ѣбыло весело; потому что я зналъ, что я хорошъ, что, какъ меня ни поверни, никто не увидитъ ни лысины, ни накладки, ни вставленнаго зуба........»

«А вы за к ѣмъ волочитесь? сынъ мой», — прибавилъ онъ, вставая передъ зеркаломъ и оправляя воротнички рубашки.

Этотъ вопросъ, сд ѣланный самымъ простымъ разговорнымъ тономъ, казалось, очень удивилъ молодаго челов ѣка и привелъ въ такое зам ѣшательство, что онъ, красн ѣя и запинаясь, едва могъ выговорить: «я ни за... я ни.. когда еще не волочился».

«Виноватъ, я и забылъ, что въ ваши года не волочатся, а влюбляются, такъ скажите мн ѣпо крайней м ѣр ѣ, въ кого влюблены?»

«Знаете, Князь, — сказалъ молодой челов ѣкъ улыбаясь, — что я даже не понимаю, что такое значитъ: волочиться, faire la cour...» 118 118 [ухаживать...]

«Я вамъ сейчасъ объясню — вы знаете, что такое быть влюблену?»

«Знаю».

«Ну такъ, волочиться значить д ѣлать совершенно противное того, что д ѣлаютъ влюбленные — понемногу разсказывать про свою любовь и стараться, чтобы въ васъ были влюблены; однимъ словомъ, д ѣлать противное тому, что вы д ѣлаете въ отношеніи къ милому дебардеру , въ котораго вы влюблены».

Молодой челов ѣкъ покрасн ѣлъ еще разъ.

«Нынче утромъ мы съ вашей кузиной говорили про васъ, и она открыла мн ѣвашу тайну. — Почему вы до сихъ поръ не представлены?»

«Не было случая».

«Какъ можно, чтобы не было случая; н ѣтъ, скажите лучше, что не можете р ѣшиться; я знаю, истинная, а въ особенности первая любовь стыдлива. Это нехорошо».

«Кузина нынче об ѣщала представить меня», — сказалъ молодой челов ѣкъ д ѣтски-заст ѣнчиво улыбаясь.

«Н ѣтъ, позвольте мнЊ васъ представить, любезный сынъ; пов ѣрьте, что я это сд ѣлаю лучше, ч ѣмъ ваша кузина; и посмотрите, съ моей легкой руки, — прибавилъ онъ, над ѣвая шинель и шляпу. — По ѣдемъ вм ѣст ѣ».

«Для того, чтобы им ѣть усп ѣхъ у женщинъ, — продолжалъ онъ докторальнымъ тономъ, проходя къ двери, не зам ѣчая ни поклоновъ Мосьё Шарля, ни улыбочки «demoiselle de comptoir», 119 119 [кассирши,] слушавшей его, — для того, чтобы им ѣть усп ѣхъ у женщинъ, нужно быть предпріимчиву, а для того, чтобы быть предпріимчиву, нужно им ѣть усп ѣхъ у женщинъ, въ особенности въ первой любви; а для того, чтобы им ѣть усп ѣхъ въ первой любви, нужно быть предпріимчиву. Видите, «cercle vicieux». 120 120 [«заколдованный круг».]

Молодаго челов ѣка звали Сережей Ивинымъ. Онъ былъ прекрасный мальчикъ, съ душой юной, неотуманенной еще позднимъ сознаніемъ ошибокъ, сд ѣланныхъ въ жизни; сл ѣдовательно, съ св ѣтлыми мечтами и благородными побужденіями. Окончивъ курсъ въ Училищ ѣ...... совершеннымъ ребенкомъ душою и т ѣломъ, онъ прі ѣхалъ въ Москву къ своей матери — мил ѣйшей женщин ѣстараго в ѣка и любившей его такъ, какъ можетъ любить мать единственнаго сына, которымъ гордится.

Прі ѣхавъ въ Москву, онъ какъ-то невольно и незам ѣтно для самаго себя очутился какъ дома въ добродушномъ и — ежели можно такъ сказать — фамильномъ московскомъ св ѣт ѣ, въ который люди съ изв ѣстнымъ рожденіемъ, несмотря на ихъ внутреннія качества, принимаются во вс ѣхъ отношеніяхъ какъ свои и родные; въ особенности-же — дов ѣрчиво и радушно, когда они, какъ Ивинъ, не им ѣютъ еще для этаго св ѣта неизв ѣстнаго прошедшаго. Трудно сказать, было-ли это для него счастіемъ или н ѣтъ; съ одной стороны св ѣтъ доставлялъ ему много истинныхъ наслажденій, a ум ѣть наслаждаться въ ту пору молодости, когда каждое отрадное впечатл ѣніе съ силой отзывается въ юной душ ѣи заставляетъ дрожать св ѣжія струны счастія, уже большое благо; съ другой-же стороны св ѣтъ развивалъ въ немъ ту страшную моральную заразу, прививающуюся къ каждой части души, которая называется тщеславіемъ. — Не то св ѣтское тщеславіе, которое никогда не довольно т ѣмъ кружкомъ, въ которомъ оно живетъ, a в ѣчно ищетъ и добивается другаго, въ которомъ ему будетъ тяжело и неловко. Московскій св ѣтъ особенно милъ и пріятенъ т ѣмъ, что онъ друженъ и самостоятеленъ въ своихъ сужденіяхъ; ежели челов ѣкъ разъ принятъ въ немъ, то онъ принятъ в ѣзд ѣ, обсуженъ вс ѣми одинаково, и ему нечего добиваться: живи, какъ хочешь и какъ нравится. Но у Сережи, несмотря на то, что онъ былъ умный и энергическій мальчикъ, было тщеславіе молодости. См ѣшно сказать, онъ, — лучшій московскій танцоръ, — мечталъ о томъ, какъ-бы ему попасть въ скучную партію — по полтин ѣ— Г. О., о томъ, какъ бы ему, невинному и стыдливому какъ д ѣвушка, — попасть на скандалезныя вечера Гжи З. и сойдтись на ты съ старымъ, сально-развратнымъ холостякомъ Долговымъ. Прекрасныя мечты любви, дружбы и см ѣшныя планы тщеславія съ одинаковою прелестью неизв ѣстности и силою увлеченія молодости наполняли его воображеніе и какъ-то странно путались въ немъ.

На балахъ нын ѣшней зимы, которые были для него первыми въ жизни, онъ встр ѣчалъ Графиню Шöфингъ, которую Князь Корнаковъ, дававшій вс ѣмъ прозвища, называлъ почему-то милымъ дебардеромъ . Одинъ разъ онъ танцовалъ противъ нея, глаза его встретились съ простодушно-любопытнымъ взглядомъ Графини, и взглядъ этотъ такъ поразилъ его, доставилъ столько наслажденія, что онъ не могъ понять, какъ прежде не былъ безъ памяти влюбленъ въ нее, и внушилъ, Богъ знаетъ почему, столько страха, что онъ сталъ смотр ѣть на нее какъ на существо необыкновенное, высшее, съ которымъ онъ недостоинъ им ѣть ничего общаго, и поэтому н ѣсколько разъ уб ѣгалъ случаевъ быть ей представлену.