Полное собрание сочинений. Том 2

Глава 1-я. Выставляютъ окна.

Въ тотъ годъ, когда я поступалъ въ Университетъ, Святая была очень поздно, такъ что экзамены назначены были на фоминой, а на страстной я долженъ былъ и гов ѣть и приготавливаться. Какъ памятна для меня эта нед ѣля! Было начало Апр ѣля — рожденіе весны — время года, бол ѣе всего отзывающееся на душу челов ѣка.

Я стоялъ передъ черной доской и р ѣшалъ на память какое-то уравненіе изъ алгебры Франкера, которую, заложивъ страницу пальцомъ, держалъ въ другой рук ѣ. Николай въ фартук ѣсъ клещами и крылушкомъ выставлялъ окно, которое отворялось на полисадникъ. Это было въ страстную середу. Вечеромъ <���отецъ Евлампій, старичокъ,> монахъ изъ Донского монастыря, духовникъ нашего дома, долженъ былъ прі ѣхать испов ѣдывать насъ, и я находился въ томъ особенномъ сосредоточенномъ въ самомъ себ ѣи кроткомъ состояніи духа, которое испытываетъ каждый съ искренностью готовящійся къ исполненію христіянскаго обряда. — Работа и стукъ Николая развлекали и сердили меня, но вспомнивъ, что сердиться гр ѣхъ, я р ѣшился дождаться, пока онъ кончитъ, положилъ книгу на столъ и подошелъ къ нему. Замазка была отбита, рама держалась только на кончик ѣгвоздя. —

«Позволь, я теб ѣпомогу, Николай», сказалъ я, стараясь дать своему голосу самое кроткое выраженіе, и мысль, что я поступаю очень хорошо, подавивъ свою досаду и помогая ему, возбудила во мн ѣкакое-то отрадное чувство. «Ежели рама выдетъ теперь сразу», сказалъ я самъ себ ѣ: «значить, д ѣйствительно я поступилъ очень хорошо». Мы вм ѣст ѣпотянули за перекладины, рама подалась на бокъ и вышла. «Куда отнести ее?» сказалъ я.

— «Позвольте, я самъ управлюсь, отв ѣчалъ Николай, надо не спутать, а то тамъ въ чулан ѣдругія есть».

— «Я зам ѣчу ее», сказалъ я и понесъ раму.

Я бы очень радъ былъ, ежели бы чуланъ былъ версты за дв ѣ, и рама в ѣсила бы въ пятеро больше: мн ѣбы доставило наслажденіе измучаться, относя ее.

Когда я вернулся въ комнату, кирпичики, цв ѣточки и соленыя пирамидки были сняты, и Николай крылушкомъ сметалъ песокъ и сонныхъ мухъ въ растворенное окно. Св ѣжій, пахучій весенній воздухъ уже проникъ въ комнату. Изъ окна слышался городской шумъ и чиликанье птичекъ въ полисадник ѣ. Вс ѣпредметы были осв ѣщены ярче; легкій в ѣтерокъ шевелилъ листья моей [?] алгебры и волоса на голов ѣНиколая, который съ засученными руками отковыривалъ замазку отъ притолокъ. Я подошелъ къ окну, облокотился на него, и мн ѣстало удивительно хорошо; но не одно хорошо — мн ѣбыло и грустно отчего-то. Проталинки въ палисадник ѣ, на которыхъ кое-гд ѣпоказывались ярко зеленыя иглы новой травы съ жолтыми стебельками; ручьи мутной воды, по которымъ вились прутики и кусочки чистой земли; пахучій воздухъ; весенніе звуки — все говорило мн ѣ: ты могъ бы быть лучше, могъ бы быть счастливње! Чувство природы указывало мн ѣпочему-то на идеалъ доброд ѣтели и счастія. Мое прошедшее не совс ѣмъ совпадало съ нимъ, и грусть, которую я чувствовалъ, была почти раскаяніе, но слившееся до того съ сознаніемъ будущности и уб ѣжденіемъ въ усовершенствованіи, что это было не чувство раскаянія, а чувство сожал ѣнія и надежды, чувство юности. —

Николай уже давно смелъ подоконникъ и вышелъ изъ комнаты, а я все еще сид ѣлъ у открытаго окна, полной грудью вдыхалъ воздухъ и думалъ: я могу быть лучше и счастливње и буду лучше и счастливње . Съ поступленіемъ въ университетъ, я перестаю быть ребенкомъ, я буду учиться такъ, чтобы быть первымъ не только въ Университет ѣ, но во всей Россіи, во всей Европ ѣ, въ ц ѣломъ мір ѣ. Нынче испов ѣдаюсь — сложу съ себя вс ѣстарые гр ѣхи, (вс ѣразскажу и раскаюсь) и ужъ больше ни за что не буду д ѣлать этого. (Зд ѣсь я припоминаю вс ѣгр ѣхи, которые приготовился разсказать духовнику, и одинъ ужасно мучаетъ меня, не потому, чтобы я находилъ его особенно тяжелымъ, но потому, что мн ѣстыдно будетъ сказать его Священнику). Съ нын ѣшней весны начинаю рано вставать рано утромъ, потомъ, когда буду студентомъ, верхомъ буду ѣздить одинъ на Воробьевы Горы готовить лекціи, буду по ц ѣлымъ днямъ сид ѣть на воздух ѣвъ т ѣни и читать, или буду рисовать виды; я не ум ѣю рисовать, но думаю, что выучусь отлично рисовать. Одна д ѣвушка, брюнетка съ род[инкой] подъ губой и прав[?ымъ?] глаз[?омъ?], которая тоже ходитъ потихоньку гулять по утрамъ съ горничной на Воробьевы Горы, подойдетъ ко мн ѣи спроситъ, кто я такой. Я скажу: «Я сынъ Священника». Она подастъ мн ѣруку и скажетъ: «Я васъ понимаю», а я скажу: «садитесь сюда, подл ѣменя», и такъ просто, но печально посмотрю ей въ глаза. Она сядетъ и каждое утро въ 4 часа будетъ приходить. Потомъ я приведу Дмитрія туда же, и втроемъ будемъ проводить тамъ утра, будемъ есть молоко и фрукты. Потомъ я буду д ѣлать упражненія и гимнастику каждый день, такъ что буду сильн ѣе вс ѣхъ въ дворн ѣ, въ университет ѣ, сильн ѣе Раппо буду. —

— «Пожалуйте кушать», сказалъ вошедшій слуга.

Глава 2-я. Хоръ.

Передъ самымъ об ѣдомъ Нехлюдовъ и Дубковъ проходили черезъ столовую изъ комнаты Володи.

— «Restez dîner avec nous, petit Prince», 127 127 [Останьтесь обедать с нами, милый князь,] сказалъ папа Нехлюдову: «ежели вы не боитесь нашей постной б ѣшеной коровы».

Дмитрій пожалъ мн ѣруку и с ѣлъ подл ѣменя.

— «Сколько мн ѣвамъ сказать нужно», сказалъ я ему, думая передать ему мое чувство умиленія сегодняшняго утра.

За об ѣдомъ папа говорилъ о томъ, какъ мы проведемъ л ѣто.

— «Только бы Nicolas выдержалъ хорошо экзаменъ, сейчасъ же въ деревню и за хозяйство: Вольдемаръ будетъ смотр ѣть за полевыми работами, Nicolas за постройками, Люба съ Катенькой за скотнымъ дворомъ, а я буду только присматривать. И вы прі ѣзжайте къ намъ, petit Prince. Боюсь только, чтобы этотъ не задержалъ меня», добавилъ онъ, съ улыбкой кивая на меня.

— «О, в ѣрно н ѣтъ, отв ѣчалъ Дмитрій, въ этомъ я ув ѣренъ. Ежели только онъ васъ задерживаетъ, то мы вм ѣст ѣM-r St.-Jérôm’омъ къ вамъ». —

— «А въ самомъ д ѣл ѣ, в ѣдь ты не кончишь раньше Мая? а теперь лучшее время. Вамъ бы я поручилъ его, ежели вы об ѣщаете прі ѣхать? J’en parlerai ce soir à votre mère. 128 128 [Я поговорю об этом сегодня вечером с вашей матерью.]

Дмитрій красн ѣя сказалъ, что не знаетъ, какъ можно ему поручить, но просилъ, чтобы мн ѣпозволили остаться. Об ѣщалъ прі ѣхать вм ѣст ѣсо мной. И было р ѣшено, что папа, не дожидаясь меня, ѣдетъ на 2-й день пасхи. —

Посл ѣоб ѣда Дубковъ подошелъ къ закрытымъ фортепьянамъ, открылъ и заигралъ: «Нын ѣсилы небесныя».

— «Спойте, спойте, mon cher, сказалъ папа, подергивая плечомъ, я это очень люблю». И самъ зап ѣлъ своимъ добрымъ, но сиплымъ голосомъ. Дубковъ баритономъ сталъ вторить ему. —

— «Н ѣтъ, безъ тенора нельзя, а у насъ съ Нехлюдовымъ отлично идетъ, Нехлюдовъ, поди сюда, пой: Ны.. и.. нњ... .