Мухаммад ал-Мувайлихи - Рассказ Исы ибн Хишама, или Период времени

Говорил Иса ибн Хишам: Его слова нас убедили, мы за любезное предложение поблагодарили и решили еще ненадолго остаться в Париже, к здешним порядкам и нравам приглядеться поближе.

Говорил Иса ибн Хишам: Наш ученый друг повсюду нас водил и светом своей мысли и знаний путь наш осветил. Мы следовали за ним, как верблюды за погонщиком или как путники за проводником, не делали без него ни шагу и благодарили судьбу, пославшую нам такой подарок. Покончив с осмотром выставки, которая уже казалась нам сном, мы посещали разные заведения и многолюдные собрания, где встречали людей и из высших классов, и из простонародья: сегодня общались со знатью, а завтра — с наемными работниками, беседовали с владельцами дворцов и с обитателями ветхих хижин, выслушивали проповеди и речи, произносимые с трибун, и непристойные шуточки черни, перемещались из кабинетов ученых в переулки, где проживают подонки, из научных обществ, распространяющих знания, в кабаре, где танцуют и играют. Скоро не осталось ни одного места, где бы мы не побывали. Таким образом мы узнали все достоинства и пороки и высших классов и низших, изучили их причины и истоки, и нам открылось то, что прежде было скрыто. Но тут наступила зима с ее холодами и грязью, с ее дождями и бурями. Солнце скрывалось на много дней, и мир погружался во тьму. Пришлось нам с утра до вечера жить при свете электрических фонарей. Небо заволоклось дымом из фабричных труб и от домашних печей, и на нем добавилось туч. Дожди лили день и ночь, наполняя лужи и реки, словно в городе начинался потоп. Вода затапливала нижние этажи домов, и мы сидели в комнатах, никуда не выходя, страдая то от зимнего холода, то от печного огня, и целыми днями беседовали об этой цивилизации, перебирая все, что успели о ней узнать. Наш друг, по обыкновению, много говорил, все критиковал и самые неприглядные стороны западной цивилизации вспоминал, так что ученый однажды не выдержал и возражать ему стал.

Ученый (другу) : Ты, о друг, много говорил и западную цивилизацию не пощадил. Хотя и есть доля справедливого в твоих словах, все же следует сказать и о хороших ее сторонах, не стоит замалчивать ее достоинства и преуменьшать ее значение. Вы, восточные люди, берите у нее то, в чем видите пользу для себя, то, что вам подходит, и оставьте то, что считаете вредным, не соответствующим вашей природе. Воспользуйтесь достижениями ее промышленности, ее орудиями и машинами и станьте сильными, способными отразить напор желающих вас колонизовать и поработить. Перенесите все хорошее с Запада на Восток и сохраните все лучшее из своих обычаев и нравов, никому в этом не подражая. Живите и благоденствуйте в вашей стране и благодарите Аллаха за его милости.

Говорил Иса ибн Хишам: Нам ничего не оставалось, как отправиться в обратный путь и молить Аллаха на родину нас благополучно вернуть. Славим Аллаха вслух и в душе, в начале и в конце.

Академик А. Е. Крымский назвал «Рассказ Исы ибн Хишама» «макамным романом», исходя из двойственной жанровой природы этого единственного художественного произведения Мухаммада ал-Мувайлихи. В «Рассказе», действительно, сопрягаются черты средневековой арабской плутовской новеллы — макамы — и современного западного романа, что делает его важнейшим звеном в цепи трансформаций традиций классической арабской прозы в новые прозаические формы, перенимаемые у европейской литературы.

Однако определение, данное А. Е. Крымским, не исчерпывает всего многообразия литературного генезиса «Рассказа», вобравшего в себя черты не только макамы и романа, но и других традиционных и современных жанров, в том числе публицистической статьи и драматической пьесы. В нем нашли себе место и живые наблюдения автора над текущей египетской действительностью, и отрывки из арабских исторических и религиозных сочинений, из французских переводов древнегреческой литературы и даже из первого арабского перевода рассказа А. П. Чехова «Хамелеон». Словом, в «Рассказе» отобразилось, наряду с реалиями окружающей жизни — главным объектом внимания автора, — все, что составляло круг чтения и давало пищу уму, чувствам и воображению молодого, образованного и пожившего в Европе египетского литератора рубежа XIX и XX вв., периода наивысшего подъема просветительского движения в египетской культуре и активной деятельности идеологов мусульманской реформации Джамал ад-Дина ал-Афгани и Мухаммада ‛Абдо.

Ко времени написания «Рассказа» уже почти три десятилетия не было в живых первого египетского просветителя шейха Рифа‛а ат-Тахтави (1801—1873), автора книги «Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа» [1] Ат-Тахтави Р. Р. Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже / Пер. В. Н. Кирпиченко. М., 2009. , написанной в традиции жанра «путешествия за знаниями». В 1893 г. скончался и автор «энциклопедического романа» (по определению того же А. Е. Крымского) «‛Алам ад-Дин» (1882) ‛Али Мубарак, также описавший путешествие из Каира в Париж — на этот раз ученого шейха-египтянина и английского ученого-востоковеда — и признававшийся, что придать некоторую занимательность собранию полезных сведений из различных областей науки и знания его побудила лишь необходимость удерживать внимание читателя. Его огромный четырехтомный роман так и остался незавершенным, как, по определению, не может быть «завершена» никакая энциклопедия.

Мувайлихи идет по стопам своих прямых предшественников, делая основой сюжета путешествие героев. Но это путешествие особого рода, путешествие вымышленное, к тому же совершаемое во сне. Один из его участников — рассказчик — литератор Иса ибн Хишам носит имя рассказчика из макам, основоположника макамного жанра Абу-л-Фадла Ахмада ибн ал-Хусейна ал-Хамадани (969—1008), получившего прозвище Бадис аз-Заман (Чудо времени). И выбор имени, и смена места действия в каждом эпизоде, и «украшенный» макамный стиль повествования свидетельствуют о преемственности «Рассказа» по отношению к классической макамной традиции. Но в отличие от цикла макам, отдельных новелл, в которых повествователь и герой встречаются каждый раз случайно, и место действия не связано с самим действием, в «Рассказе» перемещения персонажей обусловлены затруднительными ситуациями, в которых оказывается второй, странный и поначалу «наивный» герой — паша-турок, живший в эпоху правления Мухаммада ‛Али, умерший полвека тому назад, а ныне воскресший из мертвых. Между эпизодами возникают причинно-следственные связи, намечается романный сюжет. Необычный герой — человек, очутившийся не в своем времени, понадобился автору для того, чтобы глазами «очевидца» сравнить «век нынешний и век минувший» — Египет времен правления Мухаммада ‛Али и Египет рубежа XIX и XX вв.