Джеймс Джойс - Улисс [ЛП]

ЦВЕЙТ: Пенни с фунта.

( Мираж озера Килмерет со смазанным стадом, пасущимся в серебристой дымке, направлен на стену. Мозес Длугач, хорькоглазый альбинос в синих джинсах, встаёт посреди зала, держа в каждой руке по оранжевому апельсину в комплекте со свиной почкой. )

ДЛУГАЧ: ( Хрипло. ) Бляйбтройштрассе, Берлин, В-13.

( Дж. Дж. О'Моллой вступает на невысокий пьедестал и торжественно берётся за лацканы своего пиджака. Его лицо удлиняется, превращаясь в бледное бородатое лицо Джона Ф. Тейлора, с ввалившимися глазами, чахоточными пятнами и лихорадочно сухими скулами. Он прикладывает свой платок ко рту и осматривает неудержимый выплеск розоватой крови. )

ДЖ. ДЖ. О'МОЛЛОЙ: ( Почти без голоса. ) Простите, я страдаю жестокой простудой, только что поднялся с одра болезни. Позвольте пару отборных слов. ( Он приобретает птичью голову, лисьи усы и слоновье красноречие Сеймура Буше. ) И коль откроем ангельскую книгу, хотя бы на чуть-чуть, что возвестила задумчивым челом душеизменчивость и душепеременность то, говорю я, заслуживает жить священная привилегия подсудимого на сомнение. ( Бумага с чем-то на ней написанным передается суду. )

ЦВЕЙТ: ( В придворном костюме. ) Представлены наилучшие отзывы. Г.г. Келлен, Колман. М-р Виздом Хелис. Мой бывший шеф Джо Кафф. М-р В. Б. Дилон, экс-лорд-мэр Дублина. Я вращался в чарующем кругу высокороднейших Королев Дублинского Общества. ( Беззаботно. ) Не далее как сегодня я болтал в вице-королевской резиденции с моими добрыми приятелями, сэром Робертом и леди Болл, и с королевским астрономом, на приёме. Послушайте, сэр Боб, говорю я ему…

М-С ЙЕЛВЕРТОН БАРРИ: ( В опаловом бальном платье с низким корсажем и в перчатках до локотей цвета слоновой кости; в волосах гребешок с бриллиантами и султанчик плюмажа. ) Арестуйте его, констебль. Он прислал мне анонимное письмо с наклоном почерка влево, когда мой муж был в Северном Райдинге Типперери с инспекционным объездом Мунстера, с подписью Лавберч. В письме он сообщал, что, по милости богов, сподобился обозревать мои бесподобные глобусы, когда я сидела в ложе КОРОЛЕВСКОГО ТЕАТРА на представлении La Cigala, по королевскому соизволению. Я, как он выразился, глубоко его воспламенила. Далее следовали неблаговидные предложения, склонявшие меня к неподобающему поведению в ближайший вторник в половине пятого, по местному времени. Он также предлагал переслать мне по почте художественное произведение мсье Поля де Кока под названием ДЕВИЦА С ТРЕМЯ КОРСЕТАМИ.

М-С БЕЛИНГХЕМ: ( В шапочке и котиковой пелерине, закутанная до самого носа, соступает из своего экипажа и всматривается через лорнет в черепаховой оправе, который вынула из своей огромной оппосумовой сумки. ) И мне всё то же самое. Да, по-моему, именно этот мерзавец. Из-за того, что придержал дверцу моего экипажа возле дома сэра Торлея Стокера в гололедицу, в период резкого похолодания в феврале девяносто третьего, когда обледенела даже решетка сливной трубы и запирающий шарик моей банной цистерны. Вскоре после, был прислан конверт с цветком эдельвейса, сорванным, по его заверениям, в мою честь на горной вершине. Консультация с экспертом ботаники поставила меня в известность, что это цветки домашнего картофеля, похищенные из теплицы опытной фермы.

М-С ЙЕЛВЕРТОН БАРРИ: Позор ему!

( Толпа потаскушек и подонков высыпает вперёд. )

ПОТАСКУШКИ И ПОДОНКИ: ( Визжат. ) Держи вора! Ура Синей бороде! Троекратно Изику Моше!

ВТОРОЙ СТРАЖ: ( Достает наручники. ) А вот и браслетики.

М-С БЕЛИНГХЕМ: Он прислал на мой адрес несколько записок с комплиментами, называя меня Венерой в мехах, и выражал глубокое сочувствие моему кучеру Балмеру, который ждал меня в такой мороз, имея, впрочем, отличные наушники и шубу, а главное – счастье быть приближённым к моей особе, стоять позади моего стула, носить мою ливрею с гербовыми знаками: Белингхемовский щит удерживаемый соболем, в центре поля голова лося в профиль. Он весьма экстравагантно превозносил мои нижние конечности, полноту моих икр в шёлковых до предела растянутых чулках, и пылко восхвалял мои прочие сокровища сокрытые в бесценных кружевах что, по его словам, не помеха его воображению. Он умолял меня о снисхождении и заверял, что цель всей его жизни побудить меня к осквернению брачного ложа и совершить прелюбодеяние при первой же удобной возможности.

ДОСТОЧТИМАЯ М-С МЕРВИН ТЕЛБОЙЗ: ( В костюме амазонки: твердая шляпка, сапожки со шпорами, замшевые мушкетёрские перчатки с плетёными застёжками, придерживает свой длинный шлейф, непрестанно прихлопывая охотничьим хлыстом. ) И мне всё то же самое. После того как увидал меня на стадионе в Феникс-Парке, на матче по поло Вся Ирландия против Остальной Ирландии. Естественно, мои глаза божественно сияли, когда я любовалась заключительным победным броском капитана Слоггера Деннеги из Иннискиллинга на его прекрасном жеребчике Кентавр. Этот плебейский Дон Жуан разглядывал меня из-за наёмной коляски, и впоследствии прислал мне в двойном конверте фотографию скабрезного толка, из тех, что продаются, как стемнеет, на бульварах Парижа, оскорбительные для всякой дамы. Снимок до сих пор у меня. Там изображена частично обнаженная сеньорита ( его жена, клятвенно заверял он, снятая им на природе ) в порочной позе сношения с мускулистым тореодором негодяйской наружности. Он склонял меня к подобному же поведению, к распутству и блуду с офицерами местного гарнизона. Он также умолял меня осквернить его письмо, я не могу повторить каким именно образом, причинить ему боль, усесться верхом и скакать на нём, хлеща как жеребца.

М-С БЕЛИНГХЕМ: Точь-в-точь как и мне.

М-С ЙЕЛВЕРТОН: И мне – слово в слово.

( Несколько высокочтимых дублинских дам вскидывают неблаговидные письма полученные ими от Цвейта. )

ДОСТОЧТИМАЯ М-С МЕРВИН ТЕЛБОЙЗ: ( Топает, призвякивая шпорами, в неудержимом пароксизме нахлынувшего гнева. ) Что я и сделаю, клянусь Всевышним! Исполосую эту размазню, эту козявку – с живого не слезу. Запорю!

ЦВЕЙТ: ( Закрыв глаза обмякает в предвкушении. ) Прямо здесь? ( Ёлзается. ) Ещё! ( Похотливо дышит. ) Обожаю опасность.

ДОСТОЧТИМАЯ М-С МЕРВИН ТЕЛБОЙЗ: Мало не будет! Выпишу под завязку! Ты у меня попляшешь Джека Латтена.

М-С БЕЛИНГХЕМ: Расквась тыльные части пошляку! Размалюй в полоски со звездами.

М-С ЙЕЛВЕРТОН БАРРИ: Позорище! Какая беспардонность! Женатый мужчина!

ЦВЕЙТ: Тут же люди! Я имел ввиду отшлепать. Докрасна, но без кровоподтеков. Изощрённое постёгивание для стимуляции обращения.

ДОСТОЧТИМАЯ М-С МЕРВИН ТЕЛБОЙЗ: ( С презрительным смешком. ) Даже так, моя прелесть? Богом клянусь, получишь сюрпризик на всю жизнь, так вздую, что жизнь на волоске повиснет. Ты разъярил дремавшую во мне тигрицу.