Линда Сауле - Самый желтый карандаш

Можно сказать, я поехала в Англию на спор, только Егор уже и не помнил об этом споре, однако, люди никогда не знают, на какую почву упадет сказанное ими слово. И он тоже не знал, что сидя на заднем сиденье черного кэба, колесившего по улицам Лондона, я мысленно вернулась к тому разговору, и так же мысленно проговорила:

– Спасибо тебе, Егор.

***

За получасовую поездку на счетчике натикало восемьдесят фунтов, но сумма не произвела на меня никакого впечатления, я еще не так хорошо ориентировалась в ценах, чтобы осознать свои траты. Весьма распространенная ошибка всех приезжих, посещающих другую страну с карманами, полными денег. Кажется, что они будут там всегда, хватит на все-все. Но стоит зазеваться, как остаются сущие гроши. На восемьдесят фунтов можно было прожить пару недель, но мне это было невдомек, ведь меня переполняла эйфория – впереди целая жизнь, полная приключений, новизны и открытий.

Но сначала предстояло обосноваться в районе под названием Woolwich Arsenal и увидеть свою будущую комнату, которую я до этого рассматривала только на фотографии. Я выбирала комнату, а не квартиру, потому что цены на жилье в Лондоне – одни из самых высоких в мире. Снять целую квартиру можно, если вы готовы платить ежемесячно около двух или трех тысяч фунтов. На тот момент один фунт равнялся пятидесяти рублям, а сегодня – это уже почти сто.

У меня не было возможности снимать целую квартиру, поэтому я остановилась на сумме, которую могла бы безболезненно платить ежемесячно, – пятьсот фунтов. Я не долго выбирала свою будущую комнату, да и требований было мало. Она должна быть достаточно уютной, в меру просторной, и, конечно же, способствовать творчеству. Моя комната выглядела именно такой. На фотографии.

Такси подвезло меня прямо к трехэтажному дому, который располагался в небольшом тихом дворике. Вокруг стояли невысокие новые дома из светло-серого кирпича, широкие окна доходили до пола. Чистый асфальт, на котором белой линией расчерчены парковочные места, зеленый газон и аккуратно подстриженные кустарники окружали дом, где мне предстояло жить.

Дома для съема в Англии делятся на несколько типов. Это обычный rent, когда хозяин сдает квартиру, flat sharing, когда ты делишь жилье и плату за него с кем-нибудь еще, student accomodation – комната в общежитии, на удивление дорогой вариант. Еще есть lodger, когда владелец сдает комнату в своем собственном доме, и house of multiple occupation – дом, построенный специально для сдачи в аренду нескольким жильцам. Именно таким и был мой дом.

Я в ожидании стояла у подъезда с чемоданом, который услужливый таксист выгрузил рядом со мной, и смотрела по сторонам. Из этого подъезда я буду выходить каждое утро, чтобы ехать на учебу, а этот лесок, который виднеется по правую сторону, за домами, буду наверняка видеть из окна, мне бы так этого хотелось! А футбольное поле по соседству будет заряжать меня энергией, когда ребята из соседских домов придут играть в футбол и наполнят веселыми криками округу.

За своими мыслями я и не заметила, как подъехал автомобиль, и из него вышла ухоженная блондинка лет пятидесяти. Она была одета в брючный костюм, в руке дорогая сумка, под стать «ауди» последней модели, которой управляла женщина. Она процокала на шпильках в моем направлении, с интересом посмотрела на меня и строго спросила:

– Доброе утро. Вы Юна?

Я поздоровалась в ответ и кивнула.

– Я Энн, – женщина пригласила последовать за ней. Я схватилась за ручку чемодана и потащила его за собой. Энн выудила из сумки массивную связку брелоков и открыла одним из них кодовый замок на входе. Держалась она деловито, но в ее движениях проскальзывало нетерпение, словно она с трудом нашла время приехать сюда, и я почувствовала себя неловко. Мы поднялись на неожиданно просторном лифте на второй этаж и пошли по коридору. Моя комната оказалась третьей по счету.

Пока Энн возилась с замком, я мысленно готовилась ворваться в свою новую комнату и сразу же обжить ее. Там я поставлю чемодан, там развешу свои вещи, положу сумку, пройду до кровати, а потом к столу… Но когда комната предстала моим глазам, я не могла скрыть разочарования. Она была столь мала, что это казалось неприличным. Однако, владелица – или, как говорят англичане, лэндлорд – пригласила меня внутрь и заученным текстом стала описывать внутреннее убранство. А я и сама видела, что поместились туда лишь односпальная кровать и узкий письменный стол со стулом. В комнате не было даже шкафа. Как я выяснила позже, он был встроен в стену, этот прием помогает англичанам сэкономить много полезного пространства.

Когда мы вошли, в комнате не осталось места даже для моего чемодана. Я оставила его в коридоре и мучительно размышляла, как мне уйти отсюда, не обидев при этом человека, который из-за меня бросил свои дела. В ту минуту я была уверена, что не останусь здесь ни на час.

В моей стране не принято экономить место, а комната, подобная этой, просто не прошла бы по стандартам ни в одном жилом доме. Она была похожа на кладовую или на четверть комнаты, но никак не на место, где человек сможет прожить хотя бы неделю, не сойдя с ума от клаустрофобии.

Тем временем Энн щебетала, расписывая, какой это хороший, безопасный район. Она говорила, что совсем рядом, в двух остановках на автобусе, находится станция, от которой за двадцать минут можно доехать до центра города, что совсем недалеко находится Гринвичская обсерватория, Мекка для всех туристов, что прямо под вашим окном – обратите внимание – растет дерево. Я вежливо послушалась и подошла к узкому окну, только такое и смогло поместиться между выступающим углом, у которого стола кровать, и правой стеной.

Я выглянула на улицу. Не могу сказать, что верю в знаки, но то, что я увидела, я восприняла именно как знак, что это место должно быть моим. На дереве, между густых, разросшихся ветвей сидел ярко-зеленый попугай. Он деловито ковырялся лапой в клюве и совершенно не обращал внимания на белку, сидевшую на соседней ветке. Эти двое, по всей видимости, были знакомы друг с другом уже давно. Но самое большое изумление меня настигло, когда, опустив взгляд, я увидела под окном лису. Она сидела на траве, оторопело глядя куда-то перед собой, вероятно, размышляя о каких-то своих лисьих делах. Попугай, белка и лиса, возможно, и выглядят обычно сами по себе, но все вместе, увиденные одновременно, они производили какое-то сюрреалистическое впечатление.

На моем лице расплылась совершенно идиотская улыбка, когда я изумленно выкрикнула, повернувшись к Энн:

– Там лиса!

Тогда я еще не знала, что лисы в Англии подобны бродячим собакам в России, они свободно бегают там, где им заблагорассудится, гадят на детских площадках и вообще вызывают раздражение у жителей всей страны.