Джон Килленс - Молодая кровь

Янгблад дерзко ухмыльнулся.

Все вышли из кабинета насупившись, но ворчать начали лишь тогда, когда оказались на почтительном расстоянии. Роб был так сердит, что не желал никого слушать.

Ровно в восемь он покинул свой пост в главном вестибюле. Ему хотелось поскорее уйти из гостиницы. За несколько минут до восьми прибыло двое постояльцев, и коридорный, сменивший Роба, пошел провожать одного из них в номер, а другой остался в вестибюле, чтобы записаться в книге для приезжих. Кроме Роба, направлявшегося к лестнице в раздевалку, других коридорных не было.

— Эй, черномазый, — заорал белый, — ступай сюда, бери мои вещи! — Одет он был, как миллионер, возле него стояло множество чемоданов, которые внес сюда шофер такси.

Роб уже спускался вниз, делая вид, что ничего не слышит.

— Эй, черномазый, ступай сюда, бери чемоданы! Что-нибудь неладно с этим черномазым? — обратился он к портье.

Тот выскочил из-за барьера.

— Минуточку, сэр! — и побежал за Робом. — Эй, малый! Янгблад! — кричал он, догоняя Роба на лестнице.

Роб обернулся и посмотрел ему прямо в лицо. В узких прищуренных глазах, злобно смотревших на белого, была угроза.

— Что с тобой, малый?

— Ничего.

Портье был местный житель, молодой белокурый человек, почти одного роста с Робом.

— Ты что, не слышишь, постоялец зовет? В чем дело, оглох, что ли?

— Никто меня не звал, ничего я не слышал. Моя фамилия Янгблад.

— Да не мог ты не слышать!

— Нет, говорю вам. Никто меня не звал.

— Придется тебе промыть хорошенько уши. Ступай, малый, обслужи приезжего.

— Моя смена уже давно кончилась.

— Ничего с тобой не случится, Янгблад! Сейчас только пять минут девятого. Иди обслужи мистера Кейтона. Он щедро дает на чай. Гас, мерзавец, до сих пор не явился. А как домой придешь, не забудь, малый, промыть уши!

Роб, разъяренный до последней степени, вернулся к столу портье. Обливаясь потом, он перетащил в номер все четыре чемодана, потом выполнил еще несколько приказаний важного приезжего, осыпавшего его при этом бранью, и, когда все закончил, получил на чай десять центов. Робу очень хотелось бросить монетку в лицо богатому гостю, но он этого не сделал, а оставил ее на полу за дверью.

Бывают же такие окаянные дни! Слава богу, этот наконец отработан. Сейчас Роб пойдет в раздевалку, ни с кем не станет разговаривать, переоденется и поспешит домой. Однако когда он спустился вниз, все коридорные находились еще там.

— Где ты был, Янгблад? Вот жадина, старается загрести все деньги!

Роб не откликнулся, даже не поглядел на Элмо. Он подошел к своему шкафчику и начал стаскивать куртку. Все остальные коридорные успели уже переодеться.

— Мы ждем тебя, Янгблад, — сказал Эллис Джорден.

— А зачем я вам нужен?

— Хотим кое о чем с тобой поговорить.

— Поговорить? Да что толку? Вы все в раздевалке только болтаете, а перед мистером Чарли стоите, как немые.

— Ну, здесь мы разговаривать не будем. Подождем, пока выйдем на улицу.

— Ну и ждите, если вам угодно, — ответил Янгблад. — Я вам не запрещаю.

Все столпились у дверей. В эту минуту в раздевалку вошел Рой Бэйкер.

— Здорово, ребята!

— Добрый вечер, мистер Рой, — ответил Вилл Тернер за всех, — Как ваше здоровье?

— Прекрасно, благодарю, — Белый медленно оглядел всех и остановил взгляд на Янгбладе. — Вот он, мой дружок! — Тишина показалась Робу оглушительной, а вода, капавшая рядом, в уборной, — пистолетными выстрелами.

Роб, нагнувшись, шнуровал ботинки и видел, как движутся к нему длинные ноги белого.

— Так нам с тобой, мальчик, еще ни разу и не довелось потолковать о Нью-Йорке. Ты всегда такой надутый — почему, мальчик? А мне очень интересно с тобой поговорить, ведь для меня все это новость!

Роб даже головы не поднял. Белый стоял над ним, глядя сверху вниз. Его лицо, и шея, и даже уши покраснели. Атмосфера в раздевалке становилась угрожающей.

— Мистер Рой, Янгбладу сегодня нездоровится, — вмешался Вилл Тернер. — У него страшно болит голова.

Кто-то из негров кашлянул, как показалось Робу, ужасно громко.

— Да ну? — усомнился мистер Рой. — Ладно, если даже и так, от беседы ему хуже не станет. Я подозреваю, что она у него вечно болит, никогда не слышу, чтоб он разговаривал. Ты что, малый, язык проглотил? — Он скрутил папиросу, сплюнул прилипший к губам табак Робу под ноги, и тот почувствовал, как пот букашками пополз у него по спине. Белые женщины… Белые женщины… Рой Бэйкер целился в него этими словами, точно двустволкой.

— Пари, что у тебя здорово работал язык, когда ты разгуливал по Нью-Йорку. Все-таки скажи, малый, неужели правда то, что болтают? Неужели цветные ходят там с белыми женщинами и так далее в таком духе?

Роб встал на ноги и посмотрел на него в упор. Вот так бы трахнуть кулаком по этой красной роже! Все сегодняшние события и события предыдущих дней вдруг камнем навалились на Роба, а тут еще этот вопрос, который Рой Бэйкер в миллионный раз задает ему. Роб чувствовал, что сейчас сорвется. Его узкие темные глаза встретились с серыми глазами повара. Тот переступил с ноги на ногу и заморгал ресницами.

— Что ты все артачишься, парень? Брось! Ты мне только скажи, правда ли, что цветные на Севере гуляют с белыми женщинами и так далее и тому подобное?

Минута тишины, бесконечная минута.

— Да, и так далее и тому подобное! — буркнул Роб, передразнивая белого, и вышел из раздевалки. Все остальные негры последовали за ним.

Не оглядываясь, они быстро прошли мимо сторожа и очутились на темной улице. Здесь Роб обернулся к товарищам:

— Ну-с, о чем вы желали поговорить со мной?

— Уф-уф, — запыхтел Эллис. — У нас тут небольшое дельце.

— Куда ж вы хотите пойти?

— Давайте пойдем к Бесси Мэй, — сказал Элмо. — Она ведь влюбилась в нашего Янгблада.

Роб почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Но сейчас ему было не до шуток.

— А что, если ко мне домой? — предложил он.

— Отличная мысль, Янгблад, — обрадовался Эллис, — если, конечно, Твоя мать нас не выставит.

До самого Плезант-гроува они шли пешком, разговаривали и шутили. Однако никому не было весело.

— Да, наш Янгблад здорово отбрил белого! Господи, жаль только, что Жирный Гас этого не слышал.

— Лучше бы Жирный Гас вовремя приходил на работу!

— Этот крэкер точит на тебя зубы! — сказал Вилл Тернер. — Так что гляди в оба!

— Ну и он пускай тоже глядит в оба! — сказал Роб, отнюдь не чувствуя себя таким храбрым, каким хотел показаться. Он и виду не подал, что боится. Хотя здесь, на улице, вспоминая эту стычку, он весь дрожал от страха. И чем больше раздумывал, тем страшнее ему становилось. В любую минуту может случиться беда. И тогда туго придется всем — и папе, и сестре, и даже маме! Нельзя так горячиться. Ведь каждое утро надо ходить в гостиницу на работу! Ну ладно, сейчас-то нечего бояться: сейчас с ним товарищи.