Уильям Теккерей - Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

На это генералъ отвѣчалъ ей:

— Не хуже чѣмъ другимъ, моя милая!

И перемѣнялъ разговоръ. Въ другой разъ она говорила:

— Ты слышалъ, какъ грубъ былъ Филиппъ Фирминъ съ мастеромъ Гобдэйемъ?

А генералъ отвѣчалъ:

— Я игралъ въ карты, моя милая.

Опять она говорила:

— Мистриссъ Туффинъ говоритъ, что она не хочетъ приглашать Филиппа Фирмина на свои вторники.

А генералъ отвѣчалъ:

— Тѣмъ лучше для него!

— Ахъ! прибавила она:- онъ вѣчно обижаетъ кого-нибудь!

— Кажется, онъ не очень нравится тебѣ, Элиза! замѣтилъ генералъ.

— Да, я признаюсь, отвѣчала она:- и мнѣ непріятно думать, что моё кроткое дитя будетъ терпѣть бѣдность и съ такимъ человѣкомъ.

— А ты развѣ думаешь, что я нахожу это очень хорошей партіей? вскричалъ генералъ и отвернувшись къ стѣнѣ, заснулъ.

Бѣдной же Шарлотты мать не боялась; и когда онѣ обѣ оставались вдвоемъ, бѣдная дѣвушка знала, что мать будетъ её огорчатъ нападками на Филиппа.

— Видѣла ты какъ онъ одѣтъ? На жилетѣ недостаетъ пуговицы, на сапогѣ дыра.

— Мама, вскричала Шарлотта, вспыхнувъ:- онъ могъ бы лучше одѣваться, если бы… если бы…

— То-есть, ты хотѣла бы, чтобы твои отецъ сидѣлъ въ тюрьмѣ, мать просила милостыню, сёстры ходили въ лохмотьяхъ, братья умирали съ голода, Шарлотта, чтобы заплатить Филиппу Фирмину деньги, украденныя его отцомъ — да? вотъ что ты хотѣла сказать. Нечего тебѣ объясняться. Я могу очень хорошо понять тебя. Благодарствуй. Спокойной ночи. Я надѣюсь, что ты будешь спать хорошо, а я не буду послѣ этого разговора. Спокойной ночи, Шарлотта.

О потокъ истинной любви! всегда ли ты гладко течошь? Бѣдная Шарлотта помолилась за своего Филиппа, и когда она закрыла глаза на своёмъ изголовьи, они были омочены слезами. Почему ея мать вѣчно говоритъ противъ него? Почему ея отецъ становится такъ холоденъ, когда упомянутъ о Филиппѣ? Можетъ ли Шарлотта думать о комъ нибудь другомъ? О! никогда, никогда! А въ смежной комнатѣ, старый джентльмэнъ не можетъ сомкнуть глазъ и всё думаетъ:

«Моя бѣдная дѣвочка помолвлена за нищаго. Всѣ наши надежды, что онъ получитъ наслѣдство послѣ этого лорда, кончились. Бѣдное дитя! бѣдное дитя! что будетъ съ нею?

Теперь перенесёмся въ комнату мистера Филиппа, который былъ такъ грубъ и непріятенъ на вечерѣ. Онъ не имѣетъ ни малѣйшаго понятія о томъ, что онъ оскорбилъ кого-нибудь. Онъ воротился домой очень довольный. Прежде чѣмъ лёгъ спать онъ сталъ на колѣна возлѣ своей кровати и отъ всего своего сердца и отъ всей своей души поручилъ свою возлюбленную покровительству небесному и заснулъ какъ ребенокъ.

Біографъ друга моего мистера Филиппа Фирмина, не сталъ я ничего смягчать и, я надѣюсь ничего не представилъ злоумышленно. Если у Филиппа были дыры на сапогахъ, я и писалъ, что у него дыры на сапогахъ; если у него борода рыжая, она и представлена рыжей въ этой исторіи; я могъ бы разрисовать её великолѣпнымъ каштановымъ оттѣнкомъ. Съ скромными людьми онъ всегда бывалъ кротовъ и нѣженъ; но я долженъ признаться, что вообще въ обществѣ онъ не всегда былъ пріятнымъ собесѣдникомъ. Онъ часто бывалъ надмененъ и дерзокъ; онъ терпѣть не могъ ни длинныхъ разсказовъ, ни пошлостей. Гарнизонные анекдоты мистриссъ Бэйнисъ очень нетерпѣливо выслушивались мистеромъ Филиппомъ, хотя Шарлотта кротко увѣщевала его, говоря:

— Дайте же мама до конца разсказать свою исторію, не отвёртывайтесь, не заговаривайте о другомъ, не говорите ей, что вы слышали прежде эту исторію, грубіянъ! Если она недовольна вами, она сердится на меня и я должна страдать, когда вы уйдёте.

Шарлотта не говорила до какой степени она страдала безъ Филиппа, какъ постоянно ея мать бранила его, какую грустную жизнь, вслѣдствіе своей привязанности къ нему, должна была вести молодая дѣвушка; и я боюсь, что неуклюжій Филиппъ, въ своей эгоистической беззаботности, не очень принималъ во вниманіе страданія, какія его поведеніе причиняло дѣвушкѣ. Видите, я признаюсь, что онъ былъ виноватъ съ своей стороны; его, впрочемъ, можно бы извинить въ нѣкоторой степени, оттого что генеральша Бэйнисъ была гораздо болѣе виновата передъ нимъ. Она не любила бы Филиппа всегда; а не-уже-ли вы думаете, что она могла полюбить Филиппа за то, что была обязана ему? Любите ли вы вашего кредитора за то, что вы должны ему болѣе, чѣмъ вы въ состояніи ему заплатить? Если бы я никогда не платилъ моему портному, находился ли бы я съ нимъ въ хорошихъ отношеніяхъ? Мнѣ не правились бы ни его сукно, ни его покрой, и навѣрно я находилъ бы счоты его непомѣрными, хотя не платилъ по намъ. Одолженія очень неудобоваримы; они тяжелы для очень гордыхъ желудковъ.

Изъ экономіи Бэйнисы не имѣли гостиной у баронессы С*, потому что нельзя же было назвать гостиной эту комнату во второмъ этажѣ, въ которой стояло двѣ кровати и въ которой младшіе Бэйнисы учились на фортепіано у бѣдной Шарлотты. Филиппъ долженъ былъ ухаживать за своей возлюбленной на глазахъ всего семейства; это было бы ужасно и почти невозможо, если бы наши друзья не прогуливались иногда въ Элисейскихъ Поляхъ. Я не намѣренъ секретничать относительно того, что они, наконецъ, обвѣнчались и были счастливы. Я презираю хитрости. Въ то время, когда была мода писать романы въ три тома, не глядѣли ли вы всегда за конецъ: будутъ ли счастливы Луиза или графъ (а можетъ быть и молодой пасторъ)? Если они умрутъ или будутъ имѣть какія-нибудь огорченія другого рода. Я положилъ бы книгу въ сторону. Но эта чета обвѣнчалась и, надѣюсь, была счастлива. До свадьбы и послѣ, однако, они имѣли большія горести и непріятности. Они обвѣнчались? Разумѣется. Не-уже-ли, вы думаете, я допустилъ бы Шарлотту встрѣчаться съ Филиппомъ въ Элисейскихъ Поляхъ, если бы они не должны была обвѣнчаться потомъ? Они гуляли вмѣстѣ, и разъ, когда шли рука объ руку по Элисейскимъ Полямь, съ маленькимъ братомъ Шарлотты, разумѣется, кого вы думаете увидали они въ щегольской коляскѣ? молодого Туисдена и мистера и мистриссъ Улькомъ, которымъ Филиппъ снялъ свою шляпу съ низкимъ поклономъ, и потомъ громко захохоталъ. Улькомъ вѣрно это слышалъ, а мистриссъ Улькомъ слегка покраснѣла, что, безъ сомнѣнія, еще увеличило красоту этой изящной лэди. Я не секретничаю на счотъ моихъ дѣйствующихъ лицъ и высказываю моё мнѣніе о нихъ совершенно свободно. Говорятъ, что Улькомъ былъ ревнивъ, скупъ, жестокъ, что жена его вела печальную жизнь — ну такъ что жь? Мнѣ право всё равно.

— Это нищій Фирминъ! закричалъ смуглый новобрачный, кусая своя усы.

— Безстдный и дерзкій негодяй, сказалъ младшій Туисденъ.

— Не лучше ли остановить коляску и разругать его передъ нимъ, а не при мнѣ? томно сказала мистриссъ Улькомъ, откидываясь на подушки.