Уильям Теккерей - Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

— Дочь моя лежитъ; у ней головная боль.

А потомъ она должна была видѣть, къ величайшей своей досадѣ, какъ Гели отъѣхалъ, простившись съ ней рукою. Дамы, въ гостиной, видѣли всё это и мистриссъ Бёнчъ обрадовалась, что модный щоголь, которымъ вѣчно хвасталась Элиза, принужденъ быль уѣхать ни съ чѣмъ.

Между тѣмъ мущины сидѣли въ столовой, по британскому обыкновенію, къ которому весьма бываютъ пристрастны подобные ветераны. Другіе мущины ушли, нѣсколько испугавшись бури, при которой Шарлотта ушла изъ столовой, и оставили старыхъ воиновъ наслаждаться, по ихъ послѣобѣденной привычкѣ, рюмочкой «его-нибудь горячительнаго», какъ говорится. Вино баронессы было самое жалкое; но чего лучшаго могли они ожидать за эти деньги?

Бэйнису не очень хотѣлось остаться глазъ на глазъ съ Бёнчемъ, и я не сомнѣваюсь, что онъ покраснѣль, оставшись наединѣ съ своимъ старымъ другомъ. Но что было дѣлать? Генералъ не смѣлъ уйти наверхъ въ свои собственные апартаменты, гдѣ, вѣроятно, бѣдная Шарлотта плакала, а мать ея сердилась. Въ гостиной навѣрно мистриссъ Бёнчъ накинулась бы да него. Съ тѣхъ поръ, какъ Бэйнисы вступили въ высшій свѣтъ, саркастическія замѣчанія мистриссъ Бёнчъ о лордахъ, лэди, посланникахъ, секретаряхъ посольствъ и знатныхъ людяхъ вообще, сыпались безпрестанно. Итакъ Бэйнисъ остался съ своимъ другомъ, вечеромъ, въ большой молчаливости, уткнувъ свой старый носъ въ стаканъ грога.

Низенькій, краснолицый, полковникъ Бёнчъ сидѣлъ напротивъ своего стараго товарища и смотрѣлъ на него не безъ насмѣшки. У Бёнча была жена. У Бёнча были чувства — не-уже-ли вы думаете, что эти чувства не были возбуждены его женою въ секретномъ разговорѣ? Не-уже-ли вы думаете, что когда двѣ пожилыя женщины жили вмѣстѣ почти въ одной сферѣ общества и вдругъ одна возвысилась, попала въ высшій кругъ, говоритъ о своихъ новыхъ друзьяхъ, графиняхъ, герцогиняхъ, посланницахъ — не-уже-ли вы думаете, я говорю, что женщина, которая не имѣла того успѣха въ жизни, будетъ радоваться успѣху другой? Званіе вашего собственнаго сердца, милостивая государыня, должно сказать вамъ истину. Я не желаю, чтобы вы сознались какъ вы сердитесь на то, что ваша сестра гостила въ замкѣ герцогини Фицбаттльаксъ; но вы сердитесь, вы это знаете сами. Вы дѣлали насмѣшливый замѣчанія объ этомъ вашему мужу, и я не сомнѣваюсь, что подобныя же замѣчанія сдѣлала мистриссъ Бёнчъ своему мужу о своей бѣдной пріятельницѣ генеральшѣ Бэйнисъ.

Мы оставили генерала уткнувшимъ носъ въ стаканъ грога. Онъ не могъ же вѣчно держалъ его тамъ. Онъ поднялъ голову и вздохнулъ.

— Что такое случились съ бѣдной Шарлоттой, Бэйнисъ? спросилъ полковникъ.

— Семейныя дѣла — несогласія, отвѣчалъ генералъ.

— Надѣюсь, что ничего не вышло дурного съ нею и съ молодымъ Фирминомъ?

Генералу не поправился пристальный взглядъ этихъ глазъ, устремлённыхъ на него изъ-подъ косматыхъ бровей.

— Ну да, Бёнчъ, вышло кое-что дурное и ужасно огорчило меня и мистриссъ Бэйнисъ. Молодой человѣкъ поступилъ какъ забіяка, подрался на балѣ посланника, всѣхъ васъ сдѣлалъ смѣшными. Онъ не джентльмэнъ. Не будемъ говорить объ этомъ, Беичъ.

— Сообразите, какъ онъ былъ раздражонъ! вскричалъ полковникъ, не обращая вниманія на просьбу своего друга. — Я слышалъ отъ него объ этой исторіи, сегодня, у Галиньяни. Человѣкъ ругаетъ Фирмина, хвастается, что онъ сбилъ его съ ногъ, и Фирминъ повалилъ его за это. Eй-богу! я думаю, что Фирминъ былъ правъ. Если бы кто-нибудь поступилъ такъ съ вами или со мной, что сдѣлали бы мы, даже въ наши лѣта?

— Мы люди военные. Я сказалъ, что не желаю говорить объ этомъ, Бёнчъ, сказалъ генералъ нѣсколько надменно.

— Вы хотите сказать, что Тому Бёнчу нечего вмѣшиваться не въ своё дѣло?

— Именно, отвѣчалъ генералъ коротко.

— Будемъ же говорить о герцогахъ и герцогиняхъ, бывшихъ на балѣ. Это теперь болѣе по вашей части, сказалъ полковникъ съ насмѣшкой.

— Что вы подразумѣваете подъ герцогами и герцогинями? Что вы о нихъ знаете и какое мнѣ до нихъ дѣло? спросилъ генералъ.

— О! и это также запрещается? Ну, вамъ не угодишь, заворчалъ полковникъ.

— Слушайте же, Бёнчъ, вдругъ сказалъ генералъ: — я долженъ высказаться, если вы не хотите оставить меня въ покоѣ. Я несчастливъ — вы можете это видѣть довольно хорошо. Три ночи сряду я не имѣлъ покоя. Изъ этой помолвки моей дочери съ мистеромъ Фирминомъ не можетъ выйти ничего хорошаго. Вы видите каковъ онъ — забіяка, придирчивый, драчунъ: можетъ ли моя дочь быть счастлива съ такимъ человѣкомъ?

— Я молчу, Бэйнисъ. Вы не велѣли мнѣ вмѣшиваться, заворчалъ полковникъ.

— О! если вы принимаете это такимъ образомъ, Бёнчъ, разумѣется мнѣ не къ чему продолжать! вскричалъ генералъ Бэйнисъ. — Если старый другъ не хочетъ подать совѣтъ своему старому другу, или поддержать его, или сказать доброе слово, когда онъ несчастливъ — мнѣ нечего и говорить. Я зналъ васъ сорокъ лѣтъ и ошибался въ васъ — вотъ и всё.

— Вамъ не угодишь. Вы говорите «молчите!» — я замолчалъ, а вы говорите: «зачѣмъ вы молчите?» — Зачѣмъ я молчу? затѣмъ, что вамъ не понравятся мои слова, Чарльзъ Бэйнисъ, къ чему же вамъ говорить?

— Чортъ побери! вскричалъ Бэйнисъ, стукнувъ стаканомъ во столу:- ну что вы скажете?

— Я скажу, если вы уже непремѣнно этого хотите, вскричалъ полковникъ, сжавъ кулаки въ своихъ карманахъ:- я скажу, что вамъ нуженъ былъ предлогъ, чтобы разстроить этотъ бракъ. Я не говорю — замѣтьте, чтобы это была хорошая партія, Бэйнисъ, но вы дали слово — ваша честь обязываетъ васъ держать его въ отношеніи молодого человѣка, которому вы обязаны…

— Чѣмъ я ему обязанъ? Кто разсказалъ вамъ о моихъ ceкретныхъ дѣлахъ? вскричалъ генералъ, покраснѣвъ. — Это Филиппъ Фирминъ хвалился?

— Вы сами, Бэйнисъ. Когда вы пріѣхали сюда, вы говорили мнѣ безпрестанно о томъ, что сдѣлалъ этотъ молодой человѣкъ, и вы думали тогда, что онъ поступилъ какъ джентльмэнъ. Если вы хотите теперь нарушить данное слово…

— Нарушить слово! Великій Боже! знаете ли вы что говорите, Бёнчъ?

— Да; а вы что дѣлаете, Бэйнисъ?

— Что я дѣлаю?

— Самый постыдный поступокъ, если вы хотите знать. Не говорите мнѣ. Не-уже-ли вы думаете, что Фанни — не-уже-ли вы думаете, что всѣ не видятъ что дѣлаете вы. Вы думаете, что ваша дочь можетъ составить лучшую партію и вы съ Элизой хотите отказать молодому человѣку, которому была обѣщана ея рука и который могъ бы разорить васъ, если бы захотѣлъ. Я говорю, что это низкій поступокъ!

— Полковникъ Бёнчъ, какъ вы смѣете говорить мнѣ такое слово? закричалъ генералъ, вскочивъ.

— Еще бы не смѣлъ! Я говорю, что это дрянной поступокъ! закричалъ полковникъ, вставая также.

— Тише! или вы хотите растревожить дамъ! Разумѣется, вы знаете, что значатъ эти выраженія, полковникъ Бёнчъ? спросилъ генералъ понижая голосъ и опять опускаясь на свой стулъ.