Холли Борн - Как я вам нравлюсь теперь?

Я встала у изножья кровати. Он по-прежнему не смотрел в мою сторону. Я сбросила платье и осталась только в красивом белье, которое позволено увидеть только Тому. Но он не смотрел. Я начала неспешно раздеваться. Прямо сейчас я самая горячая штучка во всем Лондоне. Я стояла, совершенно голая, положив руку на бедро. Откинула волосы назад, но челка попала мне в глаз. Ай , больно.

Том наконец-то поднял глаза.

– А вот и ты, Тор, – сказал он скучающим и безжизненным тоном.

– Трахни меня, – сказала я глубоким голосом. Обычно у меня не такой голос. Но он должен забыть об истеричке, которая устроила скандал по поводу свадьбы перед сотнями людей, и видеть перед собой только эту сексуальную обнаженную женщину.

Но он почему-то выглядел встревоженным.

– Давай-ка уложим тебя в кровать. Тебе нужно выспаться.

– Трахни. Меня, – повторила я, встряхнув волосами.

– Тор, я не могу заниматься с тобой сексом, когда ты так пьяна.

– Как хочешь. – Я опустила руку и медленными нежными движениями принялась ласкать себя. Не то чтобы это доставляло мне удовольствие – руки были холодными после того, как я смывала с них рвоту, – но я все же издала стон. Громкий стон, как в порнофильме. В одной серии «Секса в большом городе» Шарлотта провернула этот трюк с Треем, и это сработало. А ведь он был патентом. Постойте… не то слово. Я откинула голову назад, издав протяжный стон. И еще один.

– Я не шучу, Тор. Хватит. Прошу тебя.

Он скоро сдастся. Все фильмы единодушно сходятся в одном: когда девушка так себя ведет, мужчина рано или поздно сдается. Даже если он терпеть ее не может. Это в любом случае секс . Нам с Томом нужен секс, мы должны положить конец этому воздержанию. Снова сделать секс привычкой. Ощутить себя парой. Я забралась на кровать и уселась поверх Тома, не переставая ласкать себя. Мои голые бедра оказались прямо перед его лицом для лучшего обзора. Что ж, по крайней мере, он отложил планшет.

Как по сигналу я наклонилась и поцеловала его. Засунула язык в рот, потерлась грудью о его лицо. Я чувствовала привкус морских гадов, но все равно – мы целовались… и целовались…

Он оттолкнул меня.

– Тор, от тебя воняет! Тебя что, стошнило?

Пожалуй, стоило дважды почистить зубы. Ладно, отличный секс возможен и без поцелуев в губы. Я буду как Джулия Робертс в «Красотке», она не целовалась в губы. Вместо этого я принялась целовать и покусывать его грудь, притворяясь, будто не замечаю его попыток остановить меня.

– Тор? Тор! – Моя рука сжала его трусы, но он оказался не так уж и возбужден.

– Тори, прошу тебя. Я не в настроении. Хватит. Пожалуйста. Ну перестань же. Ты ничего не соображаешь. Тор? ТОР!

Он слегка оттолкнул меня, но я была слишком пьяна. Покачнувшись, я замахала руками и свалилась на пол. Я упала с кровати. Валялась на полу как мешок. Он слез с кровати.

– Черт, Тор! Ты как? Ты грохнулась как в мультике. – Он нервно рассмеялся.

– Ты… ты… ты не хочешь меня больше, – простонала я, моментально забыв о своем падении. Подбородок задрожал. – Ты считаешь, что я страшная и противная, ты больше не хочешь заниматься со мной сексом.

Он крепко прижал меня к себе. Пожалуй, слишком крепко.

– Послушай, ты просто напилась. Я не хочу секса, когда ты так пьяна. Это неправильно. Разве ты не понимаешь? Конечно же, ты очень привлекательна. Я люблю тебя. Правда люблю. Прекрати постоянно спрашивать меня об этом, я же сказал, что люблю! Тебе надо поспать. Ты сможешь забраться под простынку? Не плачь, пожалуйста. Я чувствую себя виноватым. Ты очень красивая. Очень. Гораздо красивее, чем Ди. Я сто раз тебе об этом говорил. Прошу тебя, закрой глаза, мы поговорим утром. Ну же, Тор, прошу тебя…

Оливия Джессен опубликовала изображение

[КАРТИНКА]

Мама с папой сегодня всю ночь не сомкнули глаз, потому что КОЕ-КТО просыпался семь раз.

3 «нравится»

Комментарии:

Андреа Симмонс:Держись, подруга! Обнимаю тебя. Дальше будет попроще. Ты когда-нибудь пробовала советы Джины Форд [8] Британская писательница, автор многочисленных пособий для родителей. ?

Когда я проснулась, тело ломило от боли.

Голову жгло так, будто на ней поставили клеймо. Пот лил градом, я лежала в коконе из влажной простыни.

Тома рядом не было.

Я с трудом разомкнула глаза, на горизонте занимался багряный рассвет. В комнате воняло, моя жизнь была разрушена.

Я толком не была уверена, что же случилось, но точно ничего хорошего.

Морщась от боли, я повернула голову. Свернулась калачиком. На полу виднелись подсохшие лужицы рвоты, кровать была забрызгана. Я попыталась встать, но дыхание перехватило. Голова раскалывалась. Во рту пересохло как в Сахаре, но меня страшно мутило – едва ли получится удержать воду внутри. Так что я просто лежала и смотрела, как солнечный луч скользит по шторам. Воспоминания о вчерашней сцене накатили волной, и мне пришлось прикусить себе руку, чтобы не закричать.

Воспоминания были отрывочными, но и этого хватало.

Я вопила «ПОЧЕМУ ТЫ НА МНЕ НЕ ЖЕНИШЬСЯ?» перед сотнями зрителей.

Я умоляла его о сексе.

Моя жизнь никогда не будет прежней?

Рассвело настолько, что можно было различить предметы в комнате. Я заставила себя встать с грязных простыней. Кошка пришла в восторг от моего раннего подъема. Она урчала, мяукала, обвивалась вокруг лодыжек, а я шикнула на нее. На цыпочках я пробралась на кухню, миновав диван, на котором развалился Том. Один его вид пробудил во мне десяток эмоций и новый приступ тошноты, при котором рот наполнился слюной. Я покормила Кошку, чтобы она заткнулась. Тихонько налила себе стакан воды. Та благодарно хлынула в мой пустой желудок. Несмотря на тошноту, я умирала от голода. Я намазала на белый хлеб соленую пасту – Ди это помогало при токсикозе, может, и с моим жутким похмельем сработает. Я прокралась обратно в комнату, стараясь не смотреть на Тома. Моему обезвоженному телу только слез сейчас не хватало. Стоит только зарыдать, и я не смогу остановиться. Влажными салфетками я вытерла пятна рвоты и сунула вонючие простыни в стиральную машину.

Что, если Том захочет расстаться?

Едва зародившись, эта мысль начала заполнять мое сознание, и меня замутило еще сильнее. Очень вероятно, что он меня бросит. Поводов для этого достаточно. Сложно будет восстановить то, что я разрушила. Я не знала, почему он ушел на диван, – это значит, что мы расстались, или это связано с тем, что я заблевала всю кровать? Возможно, и то и другое.

Примостившись на краешке полосатого матраса, я съела хлеб. Желудок благодарно заурчал. C каждой минутой в комнате становилось все светлее. Свет обжигал глаза, в висках застучало. Нужно постараться ненадолго уснуть. Я приняла ибупрофен, так что голова пройдет, если я посплю хотя бы часик. Я завернулась в чистую простыню и усилием воли расслабилась. Но стоило мне закрыть глаза, как воспоминания о прошлом вечере вернулись с новой силой.