Холли Борн - Как я вам нравлюсь теперь?

И тут оказалось, что по плану рассадки я должна сидеть отдельно от своих друзей.

– Что за бред? – пробормотала я, еще раз сверяясь со схемой. Каждый столик носил сырное название, ведь Гарри и Клэр – большие фанаты сыра. Разве вы не знали? Ди, Найджел, Эми, ее дети и все остальные сидели за столиком «Гауда». Мы же с Томом попали за дальний стол «Бри».

– О нет, – пискнула Эми за моей спиной. От нее несло шампанским. – Тор, Тор, ты сидишь не с нами!

Она развернулась и упорхнула, тут же выкинув из головы эту мысль, – она-то сидела с друзьями.

Ди была возмущена.

– Хрень какая-то, – прошептала она. – Это из-за того, что ты тогда не попала на девичник?

– У меня была причина! Я была в Берлине, выступала на TED вообще-то. По-моему, это важнее, чем потратить семьдесят фунтов на коктейли в Tiger Tiger.

– Клэр, очевидно, так не считает. – Ди увела меня в сторону. Вокруг схемы рассадки столпилась куча народу, и она переживала за живот. – Она не меньше пяти раз прошлась тогда на эту тему – мол, ты «слишком крутая для простого девичника».

– Фу! Вот поганка. Я не хочу сидеть без тебя! – пожаловалась я Ди.

– А я без тебя. – Она обняла меня. – Тор, если еще хоть один человек поделится со мной ужасами деторождения, я просто взорвусь. И все равно, судя по всему, это будет не так больно, как роды.

– Пожалуйста, займите свои места, чтобы поприветствовать жениха и невесту, – раздался голос парня, который весь день будет отдавать вежливые приказы. Мы с Ди обнялись напоследок, я взяла Тома за руку и отвела его к «Бри». Этот столик явно был сформирован по остаточному принципу. Тут был мерзкий дядя, на которого жаловалась Ди, и другие люди, которых между собой ничего не объединяло. Нам с Томом ничего не оставалось, как завязать беседу.

– Как вы познакомились с молодоженами?

– О, вы работаете вместе с ней? Здорово.

– Вы с Гарри вместе занимаетесь волонтерством? Я и не знала, что он волонтер. А где? А, в местном атеистическом центре. О да, институт религии – страшная вещь. Бр-р.

Мы как раз познакомились со всеми, когда появились жених и невеста. Молодожены, будто рок-звезды, вошли в зал под наши бурные аплодисменты. Затем все расселись по своим местам и в ожидании супа прилагали усилия, чтобы не съесть весь хлеб. Я то и дело кидала завистливые взгляды на «Гауду». За одним концом стола сидели дети, каким-то чудом полностью поглощенные бумагой и карандашами, а за другим концом, не обращая внимания на мое отсутствие, смеялись и болтали взрослые.

– За кого вы болеете? – спросил Том дядюшку-извращенца. И больше рассчитывать на Тома не приходилось: они погрузились в обсуждение старта сезона и шансов их команд. Коллега Клэр с работы, которая сидела рядом со мной, пришла в восторг от того, что я писатель, и начала гуглить мою книгу.

– Ого, она даже продается на «Амазоне», – взвизгнула она.

– Самой не верится.

Она разошлась тиражом больше двух миллионов экземпляров.

Том не ограничивал себя в выпивке, и я следила, как потихоньку проявляются верные признаки опьянения. Скоро он начнет усиленно жестикулировать. Затем придет время нежностей. Потом он решит, что прекрасно танцует. Затем переключится на виски и примется читать лекцию о виски всем, кому не посчастливится оказаться поблизости. А потом мне нужно будет крайне внимательно следить за своими словами, потому что он начнет искать во всем скрытый смысл и затеет ссору на тему, как я изменилась за эти годы. Сама я переключилась на воду.

Принесли десерты. Речи и тосты лились рекой. «Ты так прекрасна сегодня». Невеста промокала глаза. Речи сменились музыкой столь стремительно, что никто еще не был готов танцевать. На пустой танцпол ложились блики диско-шара, диджей делал вид, что не замечает отсутствия людей. Только несколько детей слонялись по краю танцпола. Гарри и Клэр собирались поблагодарить гостей. Том все тянулся поцеловать меня в щеку, как по расписанию. Я улыбнулась ему, надеясь, что он задержится на этой стадии опьянения дольше обычного. Как только со столов все унесли, я метнулась к Ди.

– Судя по всему, за вашим столиком было весело, – сказала я всем, намекая на свое загадочное отсутствие. Но их вины в этом не было, так что намек прошел впустую.

– Да, было классно, – подтвердил Найджел. – Я услышал столько историй о чокнутом заведующем общежитием на втором курсе.

– Аа, – кивнула я. – Малкольм-держи-дверь-закрытой.

Найджел от души расхохотался.

– Да, он самый! Здорово!

Мы воссоединились, но я все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Я пыталась понять, почему меня отсадили. Да, скорее всего, причина в том, что я пропустила этот дурацкий девичник, но Клэр ни за что не признается в этом даже себе. В чем еще может быть дело? Мы с Ди всегда раньше приходили вдвоем, так почему же нас рассадили?

Потому что у меня нет детей, а у них есть.

Вот основная причина. Пускай это я придерживала волосы Клэр, когда она блевала в ночном автобусе. Пускай я не пропустила ни одного дня рождения, ни одной вечеринки, ни одного скучного вечера, когда мы смотрели «Соседей» по второму разу… Теперь мы находимся по разные стороны баррикад.

– ТОРРРРРРР! – Я обернулась, узнав голос Клэр. Она приближалась, распахнув объятия. – У тебя все-таки получилось выбраться!

Я поморщилась, пока она обнимала меня, так что она не могла это увидеть.

– Да, получилось.

– Я так рада, что ты здесь.

– Ты чудесно выглядишь, – сказала я, потому что так принято. – Классные туфли.

Она указала на мысок.

– Ага. И это гораздо лучше, чем выбросить все деньги на дорогое свадебное платье, ведь их я смогу носить и потом. Ой, так хорошо, что ты пришла.

– Как я могла пропустить такое событие?

Она ничего не ответила. Этот раунд за мной, так что я сменила тему. Выразила восхищение церемонией, поблагодарила за отсутствие козьего сыра, и она рассмеялась. Мы снова обнялись.

– Кстати, дорогая. Насчет рассадки, – сказала она. – Ты не обиделась, что я посадила тебя за другой стол?

Я улыбнулась, глядя ей прямо в глаза.

– Нисколько.

– Просто все были с детьми, и места не хватало. И я знаю, что вы с Томом очень общительные. Особенно Том! Гарри прямо-таки влюблен в него. А где он, кстати?

– У барной стойки.

– Пойду поздороваюсь. Вы же следующие на очереди? Хорошо бы нам всем встретиться не на свадьбе. Это так сложно, когда у всех дети.

И она ушла. Обняла Ди. Погладила ее по животу.

– Уже скоро, да? Как ты себя чувствуешь? Я так измучилась , рожая Бонни…

Вечер шел своим чередом. Стемнело. Родители, вытянувшие короткую соломинку, забирали детей. Эми вытянула длинную соломинку и отрывалась на всю катушку. Гости выстроились в очередь и опрокидывали шоты. Том, опершись о барную стойку, объяснял Найджелу, каким бывает виски, впрочем, Найджел и сам разбирался в виски, поэтому они просто объясняли это друг другу. Все наконец напились достаточно, чтобы танцевать, и даже были готовы танцевать под «Love Shack». Мы с Ди притулились в уголке – островок трезвости посреди океана взрослых людей, которые пьют, чтобы забыть, в какую ловушку они себя загнали. Мы помахали нашей компании. Те сбились в кружок, посередине крутилась Эми. Как же она счастлива, что детей нет рядом, но никогда в этом не признается. Я чувствовала спокойствие. Месяц без социальных сетей – это была идея психолога – пошел мне на пользу. Пережив ломку в первые пару дней, я привыкла. Приятно просто думать о чем-то, не оценивая это с точки зрения «из этого может получиться хороший пост». Когда на прошлой неделе умер известный певец, мне не пришлось делать вид, будто я была без ума от его музыки. Мне не пришлось искать глубокомысленные цитаты из его песен и спешить с публикацией, чтобы получить как можно больше репостов. Вместо этого в голове промелькнула мысль: «А, этот умер», и день прошел своим чередом, я не написала ни строчки. А теперь, когда Ди попросила помассировать ей лодыжки, я не думала о том, что нам нужно сделать селфи, это же так забавно . Я просто наслаждалась моментом. Но это всего на один месяц. Мне нужно присутствовать на этих сайтах. К сожалению, это ключевая часть моей работы.