Омар Суфи - Последний аккорд
- Название:Последний аккорд
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательские решения
- Год:2020
- ISBN:978-5-4498-8651-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Омар Суфи - Последний аккорд краткое содержание
Последний аккорд - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Сперва об Ольге — она все жаждала видеть Берегового, которого Драгунский перестал приглашать к себе домой. Она пару раз просила подруг передать ему письма, которые оставались без ответа. Но, сразу скажу, что она конечно совсем не усыхала по нему. Для нее это скорее было развлечение с примесью юношеского девичьего романтизма. Я сперва удивился, как Ольгина надменность позволила ей «стрелять» за тем, кто ей не отвечает взаимностью. Потом понял — именно эта надменность заставляла ее достичь цели, а потом отомстить. От всех этих душевных переживаний страдал я — Ольга теряла интерес к изучению музыки.
Где-то в октябре она однажды пришла домой злая как черт. Она в тот день открыла маменьки свою душу. На одном из приемов Береговой начал насмехаться над ней в присутствии ее подруг и более того, назвал ее отца старым полицейским, который не дает развиваться России. Вы знаете, что могут сделать женщины в отместку?
Слушайте. Через пару дней, будто нечаянно, супруга Драгунского проронила мужу, что Береговой говорил о необходимости реформ в России и сказал, что нынешний губернатор Елизаветпольской губернии никчемный человек. Через несколько дней его вышвырнули со службы. Он поспешил покинуть город, чтобы с ним не разделались похуже. Вот так. Я, впрочем, встретился с ним позже, уже при иных обстоятельствах.
Теперь вроде у молодого бекского отпрыска было больше шансов. Ему как-то удалось еще несколько раз попасть в дом Драгунских. Один раз, когда они остались на несколько минут наедине, молодой бек встал на колени и запричитал перед Ольгой, что он готов ради нее принять христианство, чтобы связаться с ней брачными узами. Ольге, конечно, все это нравилось — играться с этим молодым человеком. Она засмеялась и позже рассказала историю матери. Та же приняла это сообщение серьезно — на Кавказе были нередки случаи, когда девушек крали. Она поспешила поставить мужа об этом в известность.
Господин Драгунский только коротко ответил: «Не посмеет дочь статского советника украсть. Я их всю семью уничтожу». Но потом он вдруг изменился, когда услышал, что молодой бек готов принять христианство. Он отметил: «Для русского дела, однако, это было бы неплохо». Но на этот раз жена возразила: «Пусть для русского дела кто-то другой жертвует единственной дочерью. Да потом, эти мусульмане все равно у нас в руках». «Это может только на поверхности так», — возразил радетель русского дела.
Никаких драматических событий не произошло. Господин Драгунский дал понять беку-отцу, чтобы тот усмирил пыл своего сына — они, конечно, рады видеть молодого человека с московским образованием в своем доме, однако, не воспринимают некоторых чересчур назойливых знаков внимания в отношении своей дочери. Не знаю, что бек-старший сказал или сделал со своим сыном, но тот больше не появлялся ни то что в доме, но даже под окнами дома.
На улице оголились чинары — в Елизаветполе наступила осень. Ольга все еще пребывала в начальной стадии обучения. Своими нежными пальцами пыталась отшлифовать малое рондо — да уж прогресс небольшой, если хоть кто знаком с музыкальным обучением.
Учитель был крайне терпелив с нею, постоянно подбадривал и говорил кучу комплиментов. Я же стал мечтать попасть в дом кому-нибудь из немцев. Для меня так и осталось некоей мистикой поселение швабских немцев здесь на Кавказе. Единственной связью был Клаус Петерович. Он тоже заглядывал в дом к Драгунским. Хотя, должен отметить, что ни разу этот немец ни вел разговоров о музыке. Впрочем, к швабцам надо относиться с нисхождением. Это вам не Лейпциг. Так что, я потом даже стал сомневаться — если вдруг немцы заберут меня к себе в Еленендорф, найдется ли мне там применение среди этих виноделов?
В один из вечеров Драгунский пришел домой поздно, мрачный и одновременно возбужденный. Он сообщил: «Собирайтесь. Меня направляют в Баку. Там неспокойно, говорят, что рабочие нефтяных промыслов собираются восстать. Высокое начальство в Тифлисе считает, что Баку надо укреплять. Там много революционных элементов развелось. Я говорил, что этот либерализм добром не кончится».
[1] Цивилизаторская миссия (фран.).
Глава четвертая
Знакомство с Баку
Вот так я начал очередное путешествие из Елизаветполя в Баку. Меня, с одной стороны, волновала это надвигающаяся, как потом нарекут, революционная ситуация в Баку. А с другой стороны, Баку все же был классом получше Елизаветполя. На вокзале мне удалось вновь переговорить с поездом. Он вообще сказал, что это «Париж» Кавказа. Правда народу и сброду там всякого ходит — нефтяная лихорадка тому виной. Паровоз возмущался, что часто перетаскивает каких-то аферистов и подозрительных личностей. В прошлом году одного из его друзей-паровозов революционеры пустили под откос и расстреляли тайного советника из Тифлисского генерал-губернаторства. Так что, в пути все могло нас ожидать.
Я вспомнил черный рояль-оптимист и тоже настроился на радужный лад. Я надеялся, что в Баку дом Драгунских будет посещать много гостей и там будут больше уделять внимание музыки. Ну и, конечно, я не потерял веру в Ольгу — может среди более светской и богатой публики в Баку она станет усерднее заниматься музыкой. Женихов там должно быть все же больше.
Первые впечатления о «Париже» Кавказа были не ахти. Мы прибыли к вечеру; дул сильный северный ветер «хазри»; мои клавиши и молоточки заныли; на вокзале (кстати, построенный по эскизу немецкого художника Дриттенкрейса) было много всякого народу, говорившего на разных языках. Короче — сутолока.
Драгунского встретил офицер с несколькими повозками для мебели и утвари, и красивый фаэтон для пассажиров. Апартаменты для Драгунского были приготовлены заранее — дом находился на Милютинской улице в деловом центре города. По дороге туда я понял, что Баку, действительно, развивающийся и динамичный город. Людей в центре было много. Мы проезжали мимо различных ресторанов, магазинов и, несмотря на северный ветер, на душе постепенно стало теплее.
Однако и в Баку мной особенно не интересовались. Через некоторое время после нашего приезда началась крупная забастовка, известная как декабрьская всеобщая стачка рабочих нефтепромыслов. Надо сказать, что стачки стали частым явлением в Баку. Об этом говорил Драгунский, который приходил домой мрачный и поносил либералов и революционеров, и также обвинял во всем иностранных шпионов.
Вскоре опять появился учитель французского у Ольги — на этот раз это был настоящий парижанин мсье Антониак, как он просил себя называть. Этот тип был гораздо надменнее, чем тот Брето… в Елизаветполе. Однако и учителем он был профессиональным, в то время как Бретон преподавал язык просто потому, что он был француз и знал французский. Вот тут я уже стал чувствовать разницу между провинциальным Елизаветполем и Баку. Я стал надеется, что скоро появиться хороший учитель пианино — получше классом, чем тот непонятный конвертированный или прикидывающийся еврей с непонятной фамилией Колядный. Вон у нас в Германии — сколько хочешь нормальных евреев.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: