Элис Хоффман - Верная [litres]

– Это роман, состоящий из рассказов, как «Человек в картинках». – Джеймс взял в руки потрепанный экземпляр книги Брэдбери, которую купил в книжном магазине «Стрэнд». – Ты все верно о нем сказала.

Он сидел на кушетке, и Шелби присела рядом с ним.

– Самая лучшая из книг, – сказала она.

Джеймс, не отвечая, переместил ее к себе на колени и стал целовать, она ответила ему тем же. Шелби хотела понять, каково это – целовать ангела. Оказалось, что это настоящее блаженство, самый лучший поцелуй, который был у нее в жизни. Она ощутила в нем желание чудовищной силы, то же самое и в себе. Они страстно, до отчаяния хотели друг друга.

Она готова была целовать его снова и снова, но заставила себя остановиться. Джеймс издал стон.

– Шелби! – сказал он, но она вырвалась.

Шелби знала, что случится, если они продолжат поцелуи. У них будет секс, потом она пригласит его домой, Джеймс будет мил с ее собаками, и они полюбят его, и тогда она уже не сможет переломить эту ситуацию. Если бы они могли вернуться в прежние времена – до того, как произошли все эти ужасные события, когда она еще была способна что-то чувствовать, они могли бы полюбить друг друга, а теперь слишком поздно. Шелби собиралась уехать в Калифорнию. Она еще никому не говорила об этом и даже сама не до конца поверила, но она получила уведомление о зачислении в Школу ветеринарной медицины при Калифорнийском университете в Дэвисе. Она положила это письмо под подушку и спала на нем, чтобы быть уверенной в его сохранности.

Джеймс осознал, что она не готова сейчас к чему-то большему, и отступил как настоящий джентльмен, хотя Шелби не была уверена на сто процентов, что хотела от него именно этого.

– Вот почему я никогда не обнаруживал себя, а посылал вместо этого почтовые карточки, – сказал Джеймс. – Боялся, что напугаю тебя.

Шелби сердито смотрела на него:

– Я вовсе не испугана.

– А мне кажется, что да. Ты похожа на Бэмби.

– Ничуть не похожа. А если уж кто-то из нас испуган, так это ты.

Джеймс рассмеялся.

– Я просто в ужасе. – Он поцеловал ее снова, потом остановился. Она с трудом перевела дыхание. – Скажи прямо сейчас, хочешь ли ты меня. Я должен услышать это от тебя.

Шелби долгое время гордилась тем, что не испытывает никаких чувств. Каждый раз, когда она держала руку над пламенем, брила голову, всякий раз, когда разрушала очередные отношения с мужчиной, Шелби доказывала этим, что она девушка, которой нельзя причинить боль. Почему она должна открыться ему теперь, когда вот-вот уедет?

Джеймс принял ее молчание за нежелание физической близости с ним.

– Ладно. – Он снял ее со своих колен и схватил пиджак. – Пойдем. Я провожу тебя до дома. – Когда они вышли, он вручил ей экземпляр «Ворона». – Для архива, который у тебя когда-нибудь будет, – пошутил он.

– Спасибо, – сухо отреагировала Шелби.

– Можешь написать мне благодарственное письмо, если захочешь, – сказал он не без горечи.

– Не исключено, что я так и сделаю.

Они взяли Купа и направились в сторону Челси. Шелби шла с Джеймсом под руку, но он никак не реагировал на это.

– Не говори мне, что боишься темноты, – сказал Джеймс, вновь впадая в саркастический тон. Он выдернул руку, и ей трудно было винить его за это. Она мисс Раздираемая Противоречивыми Чувствами. Мисс Трусиха. Почему она должна отпускать его, если все время ждала своего шанса?

– У меня четыре собаки, – проинформировала его Шелби.

– Хорошо. – Джеймс стал выглядеть еще более смущенным, чем раньше.

– Одна собака слепая. Другая – большая пиренейская собака. Третья – пудель.

Многие мужчины ненавидят пуделей, но Джеймс вовсе не проявил отвращения.

– А четвертая собака какой породы? Датский дог?

– Французский бульдог. Я украла его у бродяжки. Схватила и унесла вместе со слепой собачкой. В сущности, большую пиренейскую я тоже своровала.

– Да ты настоящая похитительница собак. Когда идешь на дело, надеваешь черное платье и маску?

– Я еще своровала котенка, но отдала его.

– Нормальный ход! Ты же вроде не кошачьего племени.

Шелби неожиданно поцеловала Джеймса.

– Но хочу к нему принадлежать.

Она пригласила его к себе в квартиру. На ночном столике у нее стояла коробочка для украшений, и Джеймс почему-то направился прямо к ней.

– Эй! – предостерегающе воскликнула Шелби.

Но было уже слишком поздно. Джеймс обнаружил почтовые открытки. Он повернулся к ней, ухмыляясь.

– Да, я сохранила их, – сказала Шелби.

– Я вижу.

– Ты ведь знал это заранее.

Джеймс пожал плечами. Он познакомился с собаками и, как и подозревала Шелби, Джеймс им, кажется, понравился. К Купу, правда, они отнеслись с подозрением. Джеймс оперся на обеденный стол Иды, двоюродной бабушки Бена, и потрепал голову Пабло. В кармане у Джеймса оказались собачьи лакомства, которые сделали его еще более привлекательным для собак, кроме Генерала, весьма кисло взирающего на гостя. Он даже издал горловые звуки, напоминавшие рычание.

– Мне не нравится, как он смотрит на меня, – сказал Джеймс о бульдоге. – Словно я соперник. – Джеймс сгреб в охапку Шелби и затащил ее в ванную, где они оказались наедине. – Как ты тут разворачиваешься?

Она показала ему как, усевшись на раковину и охватив его ногами.

– Мы скрываемся здесь от наших собак, – сказала Шелби.

Они услышали, как Дружок скулит в коридоре. Маленькая лапа заелозила под дверью.

– Я устал прятаться, – сказал Джеймс. – Больше никаких почтовых карточек.

На этот раз Шелби его не остановила, и он проделал все, что хотел. Возможно, когда-то он был чудовищем, да и она тоже. Не исключено: единственное, что их объединяло, – они оба оказались выжившими. Но это не прошлое, не ледяная дорога. Это то, что она хотела здесь и сейчас.

Шелби пришла домой из клиники Общества защиты животных и нашла Тедди и Дориана, сидящих на корточках у дверей здания. В первый момент она восприняла это как галлюцинацию. Но это не была игра ее воображения: на Десятой авеню определенно был припаркован «Субару» миссис Диас, а перед нею на ступеньках крыльца удобно расположились двое близнецов. Один из них, как она считала, сейчас должен был быть в Вэлли-Стрим, а другой в пансионате, который не разрешалось покидать.

– Это, наверно, шутка? – спросила Шелби. Дело происходило на закате яркого весеннего дня. Воздух был чист и свеж после короткого ливня. – Скажите, что это не вы.

– Привет, Шелби. – Тедди встал, чтобы обнять ее. – Вы даже не знаете, как это здорово – видеть вас.

Он по-прежнему был очень красив, даже избыточно, что казалось опасно для его собственного благополучия, и так же обходителен.

– Мы решили нанести вам визит, – сообщил Дориан. У него, по крайней мере, хватило приличия выглядеть виноватым.