Катриона Иннес - Кэйтлин и Купидон

– Это что, мой телефон? – спрашиваю я.

Мама с Верити глядят друг на друга, словно о чем-то молча переговариваются. Я почти могу представить, как их глаза совещаются. «Сказать ей?» – спрашивают мамины зеленые радужки у шоколадно-коричневых Верити. В конце концов они приходят к какому-то решению.

– Он в ящике, – решительно отвечает мама. – Ты можешь его взять, но только на десять минут, хорошо?

Мама протягивает мне телефон с таким видом, будто вручает ребенку острый нож. Мой «Инстаграм» зовет меня, но я не уверена, что желаю немедленно посмотреть, написала ли Морвена обо мне что-то еще. Вместо этого я проверяю свою электронную почту: так гораздо спокойнее. Я не хочу прямо сейчас знать, какой отклик вызвал ее пост. Я делаю глубокий вдох: 118 непрочитанных писем. Большинство из них анкеты клиентов – вот-вот начнется самое оживленное время года для свиданий. Люди либо ищут любовь к Новому году, либо проводят так много времени со своими партнерами в рождественский период, что не в силах их больше выносить. Я не обращаю внимания на заявки, а взамен открываю пару бухгалтерских сводок и наслаждаюсь простотой цифр.

Верити с мамой делают вид, что не смотрят на меня. Верити листает старый журнал «Отдохни!», а мама суетится позади меня, протирает кольцеобразные чайные потеки под моей чашкой, то и дело косясь на экран.

– Прекрати, – говорю я. – Я знаю, что ты подглядываешь.

Она улыбается и поднимает руки:

– Признаю свою вину! Просто хотела проверить, все ли в порядке. Мне не нравится, что ты все время сидишь в «Инстаграме». Вот почему я спрятала твой телефон.

Я показываю ей экран:

– Смотри! Это просто почта. Дай мне спокойно почитать.

Но мама выхватывает телефон и тычет ногтем в экран:

– А это что?

Она возвращает телефон мне. В письме, на которое она указывает, обозначена тема: «Приглашение в путешествие для влиятельной интернет-персоны: Мальдивы». Каким-то образом я пропустила его, пролистывая письма от клиентов и стараясь по ним не кликнуть. Я открываю его. И издаю короткий визг.

Верити поднимает голову:

– Что там? Прочти вслух!

– «Уважаемая Кэйтлин, мы являемся давними поклонниками Вашей деятельности. Мы – компания-организатор роскошных…»

– РОСКОШНЫХ! – орет мама.

– «…роскошных свадебных путешествий, и мы с удовольствием отправим Вас опробовать один из наших курортов в обмен на отзыв о нем на Вашем сайте. Мы понимаем, что до праздников осталось очень мало времени и это может пойти вразрез с Вашими планами, но у нас имеется предложение на весь рождественский период, вылет в ночь на 23-е и возвращение 29-го. Все полностью за наш счет. Пожалуйста, дайте нам знать в любом случае».

Они обе смотрят на меня, раскрыв рты. Пока наконец Верити не всплескивает руками:

– Ну и? Что ты думаешь?

Я молча качаю головой. В письме есть абзац, который я им не зачитала. И не уверена, что сумею заставить себя это сделать. Поэтому просто отвечаю:

– Не могу поверить, что они предложили мне это. Никакая я не «влиятельная интернет-персона».

– Я смутно понимаю, что это значит, но они определенно уверены, что ты она и есть, – говорит мама, массируя мне плечи с какой-то гордостью.

– Жаль только, что не вовремя. Я бы с удовольствием слетала на Мальдивы, но это Рождество, а его надо проводить дома.

– Кто так сказал? – возражает Верити. – Серьезно, кто ввел правило, что Рождество обязательно должно быть холодным? В этом году даже снега нет! Ни одной долбаной снежинки!

– Мы и ввели, – сообщаю я. – Традиции, помнишь? И я никогда бы не оставила маму одну на Рождество.

– Фу ты, да Люси-соседка все равно приглашала меня к себе в гости, – отмахивается мама. – Она знает, что в этом году у меня нет сил на готовку!

Мы с Верити обмениваемся улыбками поверх ее головы. Мама всегда покупает на Рождество полуфабрикаты. Йоркширский пудинг от «Тети Бесси», замороженную жареную картошку, подливу в пакете… Она просто запихивает все это в духовку и садится перед телевизором с коробкой конфет.

– Я думаю, тебе будет полезно немного позагорать, Кэйт, и посвятить какое-то время себе, – говорит Верити. – О-о-о, и я готова держать пари, что у них там есть занятия йогой на пляже! Как называется курорт?

– «Маруха», – отвечаю я, и она достает свой телефон и вбивает название в поисковик.

– О Боже, это невероятно! Минимальная стоимость пребывания – шесть тысяч фунтов за неделю! – восклицает она. – Кэйтлин, ты должна ехать. Я позабочусь о твоей маме. Серьезно, когда такие вещи случаются с людьми вроде нас?

Я вынуждена с ней согласиться. Никогда. Когда мы были подростками, мама Верити брала меня с собой в их семейные отпуска – обычно в какой-нибудь трейлерный парк или на местный приморский курорт в Батлин, если повезет. И конечно, нигде не бывало особо солнечно или жарко. Но все равно я качаю головой:

– Нет, не хочу. Как-то странно проводить рождественские каникулы на пляже.

Мама кивает:

– Мне нравится слякоть и серость. – Она показывает свою бледную руку. – Я не создана для солнечных лучей. Но все же, Кэйт, я думаю, что ты совершаешь большую ошибку. Немного витамина Д – это как раз то, что тебе нужно.

– Да ей нужно целое море витаминов! – говорит Верити, подкравшись сзади и выхватывая телефон из моих рук в тот момент, когда я отвлеклась.

Я вскакиваю.

– Отдай немедленно! Верити, это мое решение! – кричу я, а она читает вслух свой ответ, пока печатает:

– «Большое спасибо, я с удовольствием приму Ваше…»

И вдруг она останавливается. Глядит на меня. Глядит на экран.

– Ох, Кэйтлин… Я увидела… – Некоторое время она смотрит на открытое письмо, а затем тихо произносит: – Они предложили эту поездку тебе и Гарри…

Я съеживаюсь на стуле.

– Я не могу сказать им правду, – бормочу я. – Они подумают, что я сумасшедшая.

Мама все еще стоит рядом, по-прежнему массируя мне плечи.

– Нет, не подумают, попробуй рассказать им все, как есть, они поймут.

– Им нужна та Кэйтлин, – показываю я на свой телефон. – С идеальным браком, с уверенной улыбкой. Но не эта. Не я.

– Ты не знаешь, что им нужно, – возражает Верити. – В письме говорится, что они поклонники твоей деятельности, а не Гарри и не твоего «Инстаграма». Смотри! – Она подносит телефон поближе к моему лицу. – Читай!

Я снова перечитываю письмо. Она права. В нем говорится, что им нравится мое дело. Единственное упоминание о Гарри – в самом конце, где написано: «Конечно же, добро пожаловать в сопровождении Вашего супруга».

– Может, мне сказать, что он уехал по делам? – спрашиваю я, уже вполне понимая, каков будет их ответ.

– Нет, утенок, – возражает мама. – Помнишь вчерашний вечер? Полная честность. От всех нас. И ни шагу назад!