Катриона Иннес - Кэйтлин и Купидон

Именно ради этого я так и поступила. У меня вырывается тихий смешок. Теперь Том и Элайджа смотрят прямо на мой стол, и я сияю им улыбкой.

– Мы оба испытали боль и горечь разочарования в прошлом, – произносит Элайджа, забрав микрофон. – Она дала нам искру надежды, необходимую, чтобы еще раз попытаться, и вот за это – и за гораздо большее – мы не в состоянии отблагодарить ее как следует. Так что как бы мне ни хотелось выпить за моего свежеиспеченного мужа… – Толпа радостно улюлюкает. – …Сперва я хотел бы поднять бокал за нее. За Кэйтлин!

– За Кэйтлин!

Все сидящие за моим столом побуждают меня встать, что я послушно и делаю – и даже приседаю в реверансе, когда Элайджа кричит: «Наша королееееева!»

– Я так и знал, что это ты, – шепчет мне Иан, пока Том с Элайджей пробираются к танцполу под вступительные аккорды «Не хочу ничего пропустить» группы «Аэросмит».

– Виновна по всем пунктам, – говорю я.

Гордость переполняет меня, щеки горят румянцем. Я смотрю, как Том с Элайджей танцуют вместе, вокруг них мерцают волшебные огоньки, и я раскачиваюсь и подпеваю среди незнакомых людей. Иан рядом со мной, его плечо касается моего. От него пахнет свежим лимоном.

– Под следующую песню оторвемся по-нашему! – говорит он. – Устроим настоящий слэм!

– Да, без этого и свадьба не свадьба, – подхватывает Салли, присоединившаяся к нам. Ее дети уже на танцполе, скользят по нему на коленях. Том падает рядом с ними, показывая, как играть на воображаемой гитаре.

– Я никогда раньше не слэмилась, – признаюсь я. – Я больше по «Макарене».

– Покажешь нам попозже, – говорит она под лязгающий скрежет, начинающий рваться из колонок. Майк, Иан и Салли бросаются на танцпол, дергая головами вверх-вниз в пугающе быстром темпе. Компания с пышными прическами машет Элайдже, чтобы он к ним присоединился, – что тот и делает, напрыгивая на них и заключая всех в одно огромное объятие. Иан манит меня к себе поближе, и я неохотно протискиваюсь через толпу.

– Просто бесись! – советует Салли, мотая головой так, будто на ней по-прежнему «дреды», и притопывая ногой. Я пробую двигаться так же, дергаю головой, как кивающая собака, затем высоко задираю ногу и бью ею в пол. То, что я делаю, никак не сочетается с музыкой, однако, судя по всем остальным – это не имеет значения. Под конец песни я тяжело дышу, но улыбаюсь. Я вскидываю руки вверх:

– Мне нужно выпить! – И отступаю под следующую песню – которая не особо отличается от предыдущей. – Кому что принести?

Все с энтузиазмом кивают, выкрикивая: «Пиво!» или «Вино!», пока я пробираюсь к бару, помахав по пути Элайдже, который, жестикулируя, рассказывает какую-то историю в кругу своих смеющихся друзей. Официант подает мне поднос со всеми напитками, и я собираюсь взять его, когда рядом появляется Иан.

– Подумал, что тебе нужна помощь, – поясняет он, подхватывая три кружки с пивом тремя пальцами. – Я много лет подрабатывал в барах.

Я приношу пинту пива для Салли и белое вино для себя и с удовольствием наблюдаю со стороны, как они скачут по танцполу, словно перенеслись в свою молодость. В какой-то момент Салли втаскивает меня в круг, заставляя показать движения «Макарены», которые послушно копирует под «Металлику».

– Прямо в первый раз со мной такое! – говорит она затем, утирая пот со лба.

Элайджа вальяжно подходит к нам.

– Кэйтлин, – произносит он, – ты читаешь мои мысли. Сейчас определенно время для чего-то полегче. Дорогой! – кричит он Тому. – Ты обещал, что после одиннадцати вечера никакого «металла» больше не будет!

– Да-да, конечно, – отвечает Том, подбегая к диджею, и тот быстро меняет «Металлику» на «Не могу тебя выкинуть из головы» Кайли Миноуг, под которую все парикмахеры спешат на танцпол.

Глядя на зеленые, фиолетовые и красные вспышки, я понимаю, что совершенно измотана. Хотя это и приятная усталость, как после долгой загородной прогулки или купания. Я достаю телефон и украдкой нажимаю кнопку вызова такси. Едва я выхожу, оно сразу же подъезжает, ослепив меня белым светом фар, и тут я чувствую прикосновение чьего-то плеча и запах свежих лимонов.

– Эй, – говорит Иан, и его горячее дыхание щекочет мне ухо. – Прежде, чем ты уедешь. Найдется кто-нибудь для меня?

– Думаю, непременно, – я вручаю ему свою карточку и шагаю к такси. – Напиши мне на электронную почту.

Я не ожидала, что Верити будет дома, когда я вернусь. Ее всегда приглашают на множество вечеринок, и она всегда ходит. Но все огни горят, и через окно я вижу ее в клетчатой пижаме. Я машу ей, и она вскакивает, чтобы впустить меня, притягивает к себе и крепко обнимает.

– Ты это сделала! – шепчет она мне в ухо. – Как все прошло?

Я прохожу в гостиную и плюхаюсь на диван.

– Очень весело! – отвечаю я. – Я научилась танцевать, как «металлист».

– Не может быть, – говорит Верити, наливая мне шампанского в кружку.

– Так и было. – Я трясу головой и подскакиваю на диване, пытаясь показать свои движения.

– Ах ты мой маленький рокер! – Она кидает взгляд на приглушенный телевизор. – Эй, уже почти полночь!

Я беру пульт, прибавляю громкость и прижимаюсь к Верити. Укрыв колени клетчатым одеялом, мы смотрим, как по всему миру взрываются фейерверки.

– С Новым годом, Кэйтлин! – говорит она, целуя меня в макушку.

– С Новым годом, Верити! – отзываюсь я. – Он обещает быть хорошим.

Глава 27

Когда мы приходим в паб в первый день Нового года, дранклы кричат, аплодируют и встречают нас хлопушками. «Мы знаем, что вы не любите пропускать!» – говорят они, пока Джулия угощает нас сидром за счет заведения. Мы занимаем наше любимое место в углу с видом на улицу, где компания мужчин курит и смеется, хлопая друг друга по плечам.

Верити отпивает сидр, наклоняясь вперед, вместо того чтобы взять в руки пинтовый стакан, – ее волосы завязаны сзади шелковым шарфом с рисунком дынь.

– Как у тебя дела, Верити? – интересуюсь я. – Ну, ты понимаешь. С Джереми. – Мне не представилось случая по-настоящему расспросить ее с тех пор, как мы поссорились, – писала она ему или нет.

– Мы не особо много разговаривали, – отвечает она. – Я стараюсь прислушиваться к совету Усмана и не лезть к нему со всем этим «давай останемся друзьями».

Верити опускает взгляд, затем тянется к затылку и снимает шарф, распустив узел.

– Это будет странно, думаю – первое… ну ладно, уже не первое время… без него, – говорит она и замолкает, глядя в окно на мужчин. Затем указывает на одного, с бритой головой и татуированной шеей: – Этот парень подходящий.

Я смотрю на него, быстро переводя взгляд обратно на стойку, когда он оборачивается.

– Прекрати отвлекаться, Верити, – я щелкаю пальцами перед ее глазами. – Но да, он то, что надо. Эй, – вспоминаю я кое-что с прошлого раза, когда сидела на этом стуле. – Тот другой парень… отсюда или нет?