Катриона Иннес - Кэйтлин и Купидон

Она смотрит на меня в замешательстве:

– Ты о чем?

– Сама знаешь, – я киваю в направлении стойки. – Так отсюда?

– Я правда понятия не имею, о чем ты толкуешь.

– Джек, – говорю я гораздо громче, чем собиралась, потому что Джек поворачивается на своем табурете от стойки и кричит:

– В чем дело, Кэйт, любовь моя?

Руки Верити взлетают к лицу, когда она силится подавить смех.

– Кэйтлин, нет! – качает она головой, глядя на меня сквозь пальцы.

– Что? – спрашиваю я, делая Джеку знак, что не его имела в виду. – В тот вечер вы флиртовали.

– Джек – шестидесятилетний алкоголик, – она все еще содрогается от подавляемого смеха. – Конечно же, это был не он!

– Ну, у тебя странные вкусы, – замечаю я в свое оправдание, глядя на Джека. Его волосы – цвета соли с перцем, а живот круглый, как у беременной женщины, но у него есть блеск в глазах. – И он не так уж плох.

– Тогда добавь его в свои списки, а я к нему и близко не подойду, – смеется она. – Это был просто один парень с работы. С ним все в порядке.

– Думаешь, из этого что-нибудь выйдет?

– Точно нет, в этом году я ни с кем не собираюсь встречаться. – Верити смотрит в окно на парня с татуировкой на шее. Тот ловит ее взгляд. – Я просто хочу поразвлечься. Это безумие какое-то – ты говоришь людям, что одинока, и все тут же хотят тебя с кем-нибудь свести.

– Признаю свою вину, – ухмыляюсь я.

– Быть одной – это кайф. Мне до сих пор это нравится.

– Выпьем же за это! – говорю я, поднимая стакан и чокаясь с ней как раз в тот момент, когда подходит Джулия и ставит перед нами наши бургеры.

– За что пьем, дамы? – спрашивает она, высыпая на стол пригоршню пакетиков с соусами и распределяя их по нашим тарелкам.

– За удовольствие! – сообщает Верити.

– И за того парня! – подхватываю я, незаметно указывая на чувака снаружи, который только что прикурил вторую сигарету от первой. – И за холостую жизнь!

– В этом я к вам присоединяюсь, – говорит Джулия. – Хряпнем попозже по рюмашке. Приятно снова видеть тебя улыбающейся, Кэйт.

– Спасибо, Джулия, – отзываюсь я. – Не все сразу, но я чувствую себя лучше. Есть один парень… – начинаю я говорить Верити, и она поднимает взгляд.

– О, вот как, кто? – живо откликается она, но я вдруг понимаю, что пока не готова сказать ей. Сначала мне нужно как следует собраться с мыслями.

– Он помогает Эйд с веб-сайтом, – произношу я.

– А, тот, Стью, да? – уточняет Верити. – Эйд упоминала о нем несколько раз. И что насчет него?

– Да ничего, – отвечаю я, хватая чипсину с ее тарелки.

– Эй! – возмущается она, шлепая меня по руке. – У тебя своих полно!

– Я знаю, но твои вкуснее… Так вот, Стью придумал неплохой план, как перезапустить сайт заново. И если все пройдет гладко, то думаю, я смогу от всего этого оправиться.

Я рассказываю ей, что мы планируем все обновить и запустить как раз ко Дню святого Валентина. Как стараются Стью и Эйд, как они работали даже в канун Нового года до десяти вечера, чтобы успеть все сделать.

– Это очень приятно – работать над чем-то, во что я действительно верю.

– Наверно, будет вечеринка по этому поводу, да? – спрашивает Верити, искоса оглядывая зал. Парень с татуированной шеей только что вошел внутрь и направляется к бару.

– Да, конечно, – киваю я. – Вечером в Валентинов день. Бобби сказал, что его ресторан в нашем распоряжении.

Эйд постоянно пишет мне сообщения и держит в курсе всех новостей. Завтра, когда вернусь в офис, я выложу фотографии со свадьбы Элайджи и Тома – они сказали, что мы можем опубликовать их на сайте.

– Великолепно, – говорит Верити с набитым ртом. – Вообще-то я тоже кое-что готовлю.

– Что?

– Пока не могу тебе сказать, – подмигивает она. – Ты решишь, что я совершенно свихнулась. Ну, вечеринка – как раз отличное время для того, чтобы все встало на свои места.

Я нарочито ахаю:

– Ты должна мне сказать!

– Я скажу… но всему свое время. Тебе придется потерпеть.

Мы в молчании жуем бургеры, а я пытаюсь сообразить, что же она могла придумать. И пытаюсь высказать несколько догадок.

– Это как-то связано с Джен? – спрашиваю я, и она отрицательно качает головой. – С мамой? Ты нашла для нее кого-то? – Тоже нет, судя по тому, как Верити гыгыкает.

– Это то, чего ты хочешь, – отвечает она.

– А, я знаю! – торжествующе говорю я, замирая с чипсиной в руке. – Ты организовала наше возвращение на Мальдивы, и мы вылетаем на следующий день!

– Это моя мечта! Но если серьезно, я думаю, что мы должны поскорее полететь в следующий отпуск. Можно найти отличные предложения со скидками. Нам надо повеселиться на полную катушку.

– Договорились! – киваю я, чокаясь с ней стаканом. Он почти пуст. Верити замечает это и кидает взгляд на стойку – убедиться, что татуированный парень по-прежнему там.

– Закажем еще?

– Извини, – произношу я. – Я бы с удовольствием, но ты же знаешь, что мне еще нужно кое-что сделать сегодня днем.

– Ах да, – Верити осушает свой стакан и вытирает губы. – Что ты чувствуешь по этому поводу?

– Очень боюсь, – признаюсь я. – Но это правильное дело.

– Это как пластырь, Кэйт, – чем быстрее сорвешь, тем легче, – говорит она, заметив, что я смотрю на бар. Парень там, заказывает по порции текилы своим приятелям. Мы слышим, как он кричит: «Первая рюмка в этом году!» Верити улыбается ему из-под длинных ресниц.

– Знаешь что? – предлагаю я. – Иди туда, возьми пинту себе и полпинты мне.

– А у тебя есть время? – Она смотрит на часы за стойкой бара.

– Я немного поболтаю с Джулией, а затем уйду, а ты… пожалуйста, прямо сейчас иди и заговори с тем парнем. Ты меня убиваешь – ты ведь знаешь, как я люблю хорошие романы.

Верити качает головой:

– Ох, Кэйтлин, ты же понимаешь, что в этом знакомстве не будет ничего романтического.

Глава 28

Дом детства Гарри – самый прекрасный из всех, что я когда-либо видела. Я помню, как мы впервые сюда приехали – месяцев через шесть после знакомства, и шли по этой улице, где перед каждым домом были большие черные ворота и извилистая дорога за ними. Приходилось вставать на цыпочки, чтобы заглянуть за заборы и увидеть, как на самом деле выглядит дом или какие машины стоят на подъездной дорожке. Я возбужденно указывала ему на все это: «Смотри, возле того дома зеленый “Ягуар”!» Или: «Ух ты, взгляни туда, у этого вообще въезд среди роз!» Гарри охотно присоединился к моей игре «Если бы ты мог жить в любом доме на этой улице, то какой бы выбрал?» и смеялся, когда я меняла свое мнение с каждым новым домом, мимо которого мы проходили.

Я понятия не имела, что он вырос в одном из этих домов, – дальше по дороге находился мясной ресторан «Тоби Карвери», куда мы с Верити иногда ездили на автобусе из города. Я знала этот район и решила, что семья Гарри живет в обычном, недавно построенном квартале примерно в десяти минутах ходьбы отсюда. Так что я была взбешена, вероятно, от смущения, когда мы остановились у больших медных ворот, и Гарри сказал: «Это мой».