Камен Калчев - Генеральная проверка

— Я полностью согласен с вами, — отозвался Гаврил, — но я прошу не драматизировать положения… Верно, что все еще случаются кое-где дрязги между коммунистами и земледельцами, но не это характеризует обстановку в нашем крае. Наше единство день ото дня становится все монолитнее, крепче. В этом нет никакого сомнения! — Он обвел взглядом своих товарищей, сидевших вокруг стола, покрытого зеленым сукном, и спросил: — Правильно я говорю?

— Правильно! — подтвердили все.

Затем штаб приступил к разработке плана боевых действий. Все стрелы на карте указывали на Врацу.

«…К середине дня 24 сентября, — пишет в своих воспоминаниях генерал Иван Михайлов, — в нашем крае действовали Лопушанский, Фердинандский, Крапчанско-Стубленский и Лютенский повстанческие отряды, насчитывавшие свыше трех тысяч человек и имевшие на вооружении винтовки, пистолеты, пулеметы, горное орудие…

Лютенскому отряду под командованием Владимира Петкова Минчева предстояло выступить рано утром 24 сентября по железнодорожной линии Бойчиновцы — Криводол — Враца и прикрыть левый фланг отрядов, подходящих из Фердинанда.

Лопушанский отряд под командованием Георгия Дамянова выступал вслед за Лютенским отрядом по маршруту: Фердинанд, Бойчиновцы, Криводол, Враца.

Белимелский и Крапчанско-Стубленский отряды двигались в направлении Фердинанд, Крапчане-Стубел, Враца, а отряд от Берковской околии — по шоссе Берковица — Выршец.

Вечером 24 сентября все отряды, проникнутые высоким революционным духом, с развернутыми знаменами выступили для выполнения поставленных перед ними задач…

Во время похода пели революционные песни. Первый привал сделали на площади села Крапчане, в семи километрах от города…

Во время отдыха специальный курьер революционного комитета сообщил, что в связи с создавшейся обстановкой маршрут отряда меняется. Что же произошло? Лютенский отряд, наступавший по железной дороге на Врацу, и Крапчанско-Стубленский отряд под командованием Христо Алексиева столкнулись у станции Криводол с сильным отрядом правительственных войск из Шуменского гарнизона.

После упорного боя днем 24 сентября отряды вынуждены были отступить к Бойчиновцам и занять позиции восточнее станции и высоты Чукара. К вечеру правительственные войска овладели станцией.

Над центром вооруженного восстания — городом Фердинандом — нависла серьезная опасность. Учитывая стратегическое значение станции Бойчиновцы для дальнейшего хода восстания, Главный военно-революционный комитет постановил: до штурма Врацы любой ценой уничтожить противника…

Отряд правительственных войск насчитывал около четырехсот болгарских солдат, сто пятьдесят русских белогвардейцев и имел на вооружении четыре тяжелых пулемета и два полевых орудия.

Он контролировал господствующее над местностью Бойчиновокое плато, и его главная позиция была на высоте Чукара, находящейся юго-западнее станции Бойчиновцы. Противник превратил станцию в сильный опорный пункт. Таким образом, все равнинные участки местности в районе Бойчиновцев прикрывались сильным ружейно-пулеметным огнем, что исключало возможность атаки в дневное время…»

Вот в каком положении оказались повстанцы.

Как раз в это время в Главном военно-революционном комитете неожиданно появился медковский поп Андрей — без камилавки, в развевающейся, побелевшей от пыли рясе, с почерневшим от солнца лицом и буйной, почти закрывающей ему грудь бородой. Глаза его горели лихорадочным блеском, голос гремел. Сопровождали его два человека из Ломского революционного отряда: Никола Аврамов и Кирил Митев (Кабза). Аврамов был командиром Медковского повстанческого отряда, а Кабза, этот мужественный синеокий парень, бывший учитель из села Медковец, ныне стал лихим кавалеристом. Вместе с попом Андреем они втроем на крестьянских исхудавших лошадях подъехали к зданию, где находился штаб.

Увидев попа Андрея, все невольно встали. Люди знали его по рассказам о нем, которые, став уже почти легендами, ходили в Ломском крае. Он знал об этих легендах и еще больше старался поддерживать заслуженную славу. Ходил с револьвером, увешанный гранатами. Носил через плечо карабин. Его волосы торчали в разные стороны, и это еще больше подчеркивало его гайдуцкий вид. Он отрекся от сана и от почестей священника и с амвона церкви выступал с революционными речами. Сейчас не было для него иной миссии, кроме миссии революции. По этим причинам члены революционного комитета встретили Андрея с нескрываемой радостью. Его сразу же представили Коларову и Димитрову.

— Это поп Андрей из села Медковец!

— Нам очень приятно познакомиться с вами, отец! — начал Коларов. — Что вас привело сюда?

— Святому отцу нужна пушка! — прогремел священник и весело засмеялся, оглядывая сидящих за столом.

— Это хорошо, — улыбнулся Димитров, — но лучше было бы нам от вас пушку получить!..

Смеялись все, не отрывая взгляда от священника, а тот стоял, выпрямившись, посреди комнаты, похожий на героя, воспетого поэтом Гео Милевым:

Таким помнит его и Васил Коларов:

«…В штаб революции прибыл поп Андрей, командир объединенного повстанческого отряда, с просьбой о помощи. Этот человек был нашим товарищем, членом партии, преданным революционером и храбрым воином. Он ходил в рясе и камилавке, но не имел ничего общего с церковью. Духовное начальство запретило ему служить, но авторитет отца Андрея среди населения был огромен. Своим исполинским ростом, мощной фигурой и буйными вьющимися волосами и бородой он внушал почтение. Отец Андрей обрисовал тяжелую обстановку, сложившуюся около Лома, и попросил дать ему «только одно орудие», которое несколькими выстрелами могло бы решить задачу».

— Все села в Ломской околии наши, — докладывал поп Андрей, — и город почти наш. Только одно гнездышко фашисты отчаянно удерживают в кавалерийской казарме. Двух-трех снарядов было бы достаточно для них…

— А Видин?

— Видин пытается послать помощь по Дунаю. Но мы должны, их опередить. Как раз для этого мне и нужно орудие. Я тоже артиллерист. Был когда-то артиллеристом на фронте. Так что орудие будет в надежных руках…

— Понимаем, — старался разубедить его Коларов, — но обстоятельства изменились. Орудие нам нужно для Бойчиновцев.

— Вы и без орудия теперь не сможете отсюда выбраться, так как путь на Лом отрезан, — вмешался Гаврил Генов, — дорогу блокировал Шуменский гарнизон.