Камен Калчев - Генеральная проверка

Солнце еще не взошло, а Гаврил Генов уже диктовал на телеграфе:

— Специальными курьерами оповестите все села, что город, который был сдан, в шесть часов вечера взят снова восставшим народом. Распорядитесь, чтобы все, кто имеет оружие, сразу же шли в Фердинанд…

Сев у окна, он уже писал обращение к солдатам:

«…Сыновья трудового народа!

В священной борьбе, которую наши отцы, братья и весь трудящийся народ ведут сегодня против своих врагов, против банкиров, спекулянтов, капиталистов и любителей военных, авантюр, станете ли вы убийцами этого народа, ваших отцов и братьев? Покроете ли вы свои головы, о дети порабощенного народа, позором подлости и предательства, поступив в услужение к врагам народа?..»

В другом конце комнаты представитель земледельцев лихорадочно сочинял свое воззвание:

«…Крестьяне-земледельцы! Призываем вас подняться, как один, и вместе с братской коммунистической партией вести самую ожесточенную борьбу против тех, кто 45 лет сосет вашу кровь. Призываем вас храбро отстаивать свои человеческие права…

Земледельцы-бедняки! Сплачивайтесь и немедленно выступайте на помощь нашим восставшим товарищам, чтобы поддержать новую власть, чтобы поддержать республику болгарских рабочих и крестьян….»

А на заре, пока печатались листовки, Петр Биволарский, городской глашатай, уже бил в барабан посреди притихшей базарной площади:

— «Сообщается гражданам, что сегодня выходить из города запрещается. Комендатура не отвечает за жизнь тех, кто нарушает ее приказ!»

Дети бежали за глашатаем, а тот, игриво рассыпая барабанную дробь, бойко читал:

— «…Все лавки открыть немедленно и начать продажу продуктов населению. Неподчинившихся будет судить народный суд… Революционный комитет предупреждает: уличенные в воровстве и бесчестье немедленно после поимки будут публично расстреляны на базарной площади».

Старик охрип, но продолжал:

— «…Революционный комитет предлагает в последний раз всем, у кого есть оружие, сдать его незамедлительно в околийское управление. Не исполнившие распоряжение подлежат революционному суду… Революционный комитет располагает сведениями, что некоторые бакалейщики и другие торговцы продавали свои товары по очень высоким ценам. Например, пачку сигарет за 8 левов, килограмм брынзы за 50 левов. Революционный комитет предупреждает, что все продавцы, повысившие цены на продукты, будут наказываться очень строго…»

Он исчезал на десять — пятнадцать минут, потом опять появлялся с барабаном:

— «…Приказывается всем лицам, которые зачислены вчера в Фердинандскую роту, а затем за неимением оружия или по другим причинам вернулись по своим домам, явиться немедленно к околийскому управлению».

Приказы, предписания, телеграммы, телефонные распоряжения. По каменной лестнице непрерывно поднимались вооруженные курьеры. Они приносили и развозили на конях распоряжения штаба по всем районам разбуженного, восставшего края.

…Христо Михайлов, Георгий Дамянов, Асен Греков, Генко Крыстев, Георгий Русинов, Иван Михайлов, Димитр Веренишки, Цеко Тодоров, Камен Димов, Иван Андреев, Иван Бобанов… В центре, весь в напряжении после бессонных ночей, Гаврил Генов, бывший поручиком в годы первой мировой войны, душа и сердце всего этого края, парень из Соточино, пришедший сюда выполнить свой высший долг солдата революции!

— Товарищ Генов, какие-то люди внизу! — крикнул кто-то.

Он подошел к окну, открыл его и наклонился, чтобы посмотреть, кто его ищет. Во дворе, перед входом в здание банка, стояли Георгий Димитров и Васил Коларов, окруженные возбужденной шумящей толпой, которая непрерывно увеличивалась.

Гаврил сразу же выскочил из комнаты и в несколько прыжков спустился к ним по лестнице.

Они улыбнулись ему и сказали: «Вот мы и снова вместе!»

Революционный штаб в полном составе ждал их наверху, в канцелярии банка.

Воспоминания о пребывании Коларова и Димитрова в Фердинанде очень бедны.

«…Темнота застала нас в восставшем селе Песочица, — вспомнит Коларов, — на пути в Берковицу, куда направлялся отряд, чтобы принять участие в штурме города. Мы дали товарищам несколько советов по организации революционной власти на селе. Появившийся бывший староста любезно предложил нам своего коня. Мы отказались и утром пошли на станцию Боровцы пешком. Там мы и получили точные сведения о событиях прошедшего дня… Поспешили отправиться на дрезине в Фердинанд, где уже был создан окружной военно-революционный комитет во главе с Гаврилом Геновым, великолепным коммунистом и замечательным организатором. Будучи офицером запаса, он участвовал в Балканской и первой мировой войнах, имел большой военный опыт и обладал редким хладнокровием».

Подробнее сообщает об их прибытии в город организатор интендантской службы Иван Андреев:

«…Они взяли на себя политическое руководство восстанием, а Гаврил Генов — военное. Немедленно уведомили об этом сражавшихся повстанцев. С безграничной радостью и энтузиазмом восставшие рабочие и крестьяне встретили это известие. В тот же день, 24 сентября, мы с Гаврилом Геновым зашли к Димитрову и Коларову. Гаврил коротко доложил об обстановке. Дал просмотреть листовку, изданную революционным комитетом. Георгий Димитров с волнением прочел несколько раз отдельные места из текста листовки: «Мы высоко ценим человеческую жизнь и дорожим каждой каплей человеческой крови, но враг вынудил нас бороться с оружием в руках. На него ложится полная ответственность за жертвы, боль и страдания, которые неизбежны в начавшейся гражданской войне». Димитров и Коларов одобрили листовку. Димитров, прочитав весь текст во второй раз, отметил: «И красиво, и сильно сказано!»

Лаконично сообщает о прибытии Коларова и Димитрова офицер запаса Георгий Русинов, адвокат, один из командиров, принявших участие в боях у Бойчиновцев и Криводола:

«В 10 часов утра в околийское управление пришла Геца Маркова и сообщила мне, что Георгий Димитров и Васил Коларов приехали на дрезине со станции Боровцы по железной дороге и ждут меня. Не мешкая я нашел их и привел в управление. Доложил им о том, что мы сделали после того, как взяли власть, и о подготовке повстанческого отряда из города и околии к выступлению на Врацу. С этого момента Димитров и Коларов приняли на себя руководство восстанием».

О них вспоминает в своей «исторической» книжке и протоиерей.

«Они, — пишет он, — разместились в сотне метров от моего дома у адвоката Георгия Русинова. Их охраняли два-три человека. Они уходили рано утром в Народный банк и оттуда отдавали распоряжения по телефону».

Что это за распоряжения по телефону, протоиерей, естественно, не сообщает. Известно, однако, что их прибытие в Фердинанд подняло дух восставших, как об этом вспоминают оставшиеся в живых участники восстания. Со всех концов города стекались люди: вооруженные и без оружия, молодые и старые, рабочие и крестьяне, мужчины и женщины… И все хотели их увидеть, услышать, что-нибудь сказать им.