Александр Мигунов - Сказки русского ресторана

Он утомился от их базара и пересел поближе к девушке. Он постеснялся сесть рядом с ней, опустился на кресло через проход, пошутил над пожилыми балаболками, узнал, какой у неё акцент. Она была чешкой, звали Еваной, в Америке только несколько месяцев, работала нянькой в богатой семье, в Лас-Вегас поехала в первый раз.

Шпак-Дольт и не думал за ней волочиться, он трезво оценивал себя: ну что в нём цепляющего для женщин — с брюшком, раньше времени оплешивел, носатая морда, голос гнусавый, комплименты делает так отвратительно, что женщины отшатываются, заподозрив некое грязное намерение. Кому не приятно, однако, глядеть на молодое девичье личико, на взгляд обжигающую платину длинных сияющих волос, на нежные острые коленки из под плиссированной юбочки… Всё это взгляду досталось надолго, а что касается разговора, Евана быстро его закруглила парой, возможно, притворных зевков и тем, что к окну отвернула мордашку.

За окном было не на что смотреть — каменистая местность с редкими кактусами, называемая пустыней, хотя по-русски слово пустыня рисует безбрежные пески, чаще именуемые Сахарой. Редко возникали поселения, в которых ничто не цепляло взгляд, или проскакивало назад одно-единственное строение, кое-как слепленное из глины и напоминающее сарай, с крупным словом «Еда» на вывеске.

На границе Калифорнии с Невадой, примерно за сорок миль от Лас-Вегаса, оказалось первое казино, название которого в переводе означало «Усы Петра». Водитель покашлял в микрофон, проверяя его на исправность и громкость, и сообщил, что «Усы Петра» — одно из тех четырёх казино, где остановится их автобус, но здесь их высадят не сейчас, а потом, на обратном пути, и те, кто в Лас-Вегасе проиграли, получат здесь возможность отыграться. После этого сорок миль промелькнули почти незаметно, и вот, далеко на горизонте, в просторной, лежащей внизу долине, внезапно, словно мираж в пустыне, возник игрушечный сказочный город из зданий с невиданной архитектурой.

Шпак-Дольт вошёл в двери казино, первого в жизни казино, и восхищённо замер на месте. Перед ним в разноцветном полумраке мерцали, вспыхивали, переливались сотни игорных автоматов; из каких-то, громким звоном будоража, высыпались выигранные монеты. Шпак-Дольт обошёл просторный зал, подолгу останавливаясь у столиков, за которыми играли в рулетку, покер, блэк Джек, крэпс и баккарат, потом бросил несколько монет в автоматы, принимавшие четвертаки. Автоматы вернули ему половину, после чего он дерзнул попробовать машину, глотающую доллары. Он обменял бумажку в пять долларов на серебристые веские фишки, которые автобусные тётки называли серебряными долларами, обошёл всё казино, пристально оглядывая автоматы; наконец, доверившись интуиции, подошёл к однорукому бандиту, опустил в него фишку и дёрнул ручку. Завертелись вертикальные барабаны, возникли одна за другой три семёрки, и в поднос для выигранных монет с грохотом посыпались серебряные доллары . Шпак-Дольт ошарашено на них пялился и даже не мог сообразить, сколько именно он выиграл.

— Неплохо, на доллар выпали двести, — сказал ему кто-то за спиной. — Жаль, что не бросили три монеты, тогда б вам досталось шестьсот долларов.

Окрылённый такой удачей, Шпак-Дольт хотел наброситься на автоматы, но внутренний голос ему предложил больше не тратиться на игры и покинуть Лас-Вегас победителем. «Итак, — думал он, возвращаясь домой, — я обнаружил прекрасный способ зарабатывать деньги легко и стремительно, да ещё получая удовольствие. Почему бы не стать мне игроком?» Объехав книжные магазины, он собрал целую библиотечку из книг об азартных играх Лас-Вегаса, о выигрышных системах, о прославленных игроках. По дешёвке, на гаражной распродаже, приобрёл миниатюрную рулетку и картонный столик игры в крэпс. Позже, когда появился компьютер, купил программу «Игры Казино». Используя тот же бесплатный автобус, он ездил в Лас-Вегас каждую среду, и там, играя на мелкие деньги, пробовал и отшлифовывал системы, вникал в тонкости поведения крупье, пит-боссов, официанток и устойчиво успешных игроков, учился денежной дисциплине. Он скрупулёзно считал и записывал все свои выигрыши и проигрыши, и в результате обнаружил, что не выигрышные системы, а именно денежная дисциплина больше всего ему помогала сводить свои проигрыши к минимуму.

Самым ценным в той дисциплине оказалось где-то вычитанное правило: из мелких выигрышей половину решительно откладывать в карман и этих денег никак не касаться; а если выигрыш был крупнее, блюсти правило hit and run (выиграл и беги), — то есть делать именно то, что он сделал в первой поездке. И даже в больнице оказавшись из-за инфекции в ладони, он попросил одного приятеля привезти в больницу колоду карт и книгу о том, как, играя в очко, научиться карты считать.

В больницу попал он из-за, казалось бы, самой ничтожной ерунды. Чистил картошку, порезал палец, вытекла пара капель крови, обмыл водой ранку, зажал салфеткой, кровь остановилась, и всё, кажется. Но ранка не хотела заживать. Боль, типичная для нарывов, захватила весь порезанный палец, потом завладела всей ладонью, и временами всплески боли ощущались почти до локтя. Все прежние мелкие нарывы Шпак-Дольт излечивал таким образом: подержит несколько раз палец в горячей, еле терпимой воде, и инфекции как не бывало. Наполнив тазик горячей водой, он опустил в него руку по локоть, и от пронизывающей боли то ли на миг потерял сознание, то ли ему так показалось.

— Ещё каких-нибудь несколько дней, и вы могли потерять всю руку, — сказал ему врач из скорой помощи.

— Не может быть! — изумился Шпак-Дольт. — Я ранил руки тысячу раз, но ни разу такого не случалось.

Лицо пожилого эскулапа, давно утомившегося от вздоров, изрекаемых безмозглыми пациентами, передёрнула кислая улыбка:

— Не зарекайтесь. Всё может быть. Из дома моей младшей сестры надо сойти по трём ступенькам. В том доме она прожила лет тридцать. Ну-ка, попробуйте сосчитать, сколько раз за все эти годы она сошла по этим ступенькам. Сестрёнка всю жизнь занималась спортом, никогда в рот спиртного не брала, а вот, год назад, выходя из дома, поставила ногу как-то не так, упала, сломала себе бедро, от операции отказалась, поскольку нечем было платить, а страховки у неё не оказалось; от непрерывного лежания начались закупорки сосудов, и недавно мы её похоронили. Вы порезали палец на самом сгибе, а там есть канал, ведущий в ладонь, вот туда инфекция и проникла. В другом месте возник бы нарыв, его бы надрезали, сам бы лопнул, и гной бы вышел через нарыв. Но на ладони кожа особенная, нарыву на ней трудно возникнуть, вот гной там и накапливается постепенно, ищет другие места, где выйти, и так постепенно распространяется, вызывая заражение крови. Вам нужна мелкая операция и больница на несколько дней.