Виктор Баранец - Генштаб без тайн. Книга вторая

Дежурный офицер сухо отвечает:

— Вы что, издеваетесь?

И, чертыхнувшись, бросает трубку. А я знаю, что теперь корреспондент наверняка «оттянет» нашу пресс-службу в своем материале. Наверное, на его месте я бы поступил так же. А ведь стоило снять трубку внутренней связи, позвонить в приемную министра и узнать, что кота министра зовут Федором.

И я опять твержу на совещании в общем-то банальные вещи: что пресс-служба должна СЛУЖИТЬ ПРЕССЕ. И чем лучше будем делать это, тем шире сумеем реализовать именно ту информационную политику, которая отвечает интересам Минобороны и Генерального штаба.

Вряд ли кто из моих подчиненных не знает, что от качества нашей работы очень во многом зависят даже оттенки в оценках, которые будут даны в статьях на военную тему.

Да, бывают такие вопросы, на которые нельзя ответить мгновенно или даже через час. Но отвечать обязательно надо. Через час, через два, через день…

Самый обидный журналистский упрек для меня, когда я в очередной раз слышу:

— Что толку от вашей пресс-службы? Когда ни позвонишь, ответ один и тот же: «Сведениями не располагаем»… Если вы никакими сведениями не располагаете, то на хрена вы тогда нужны?!

В свое время бывший начальник пресс-службы полковник Юрий Мамчур хотел даже повесить в дежурке огромный плакат со словами: «Категорически запрещается говорить журналистам: «Информацией не располагаем»».

Когда журналистам не хватает информации, они пользуются слухами или фантазируют. Из-за этого в СМИ почти два года разгуливала ложь о числе наших военнослужащих, погибших в Чечне. Цифры назывались разные, и ни одна из них не была правдой. Руководство МО и Генштаба заставляло нашу пресс-службу постоянно опровергать «дезу». Но ведь и само правды не говорило.

Управление информации несколько лет подряд категорически опровергало отсутствие коррупции в Западной группе войск, а в это время следователи полным ходом раскручивали там уголовные дела. Главная военная прокуратура РФ уже вела следствие по двум десяткам генералов, уличенных в финансовых, квартирных и иных махинациях, а мы упорно доказывали прессе, что все это «не соответствует действительности». Утайки, передержки, блеф, а нередко и ложь, были неотъемлемой частью нашей информационной работы.

После того как министром обороны стал Игорь Сергеев, начался новый этап реформирования информационной работы, в котором роль своеобразного идеолога играл первый заместитель начальника Генерального штаба генерал Валерий Манилов. Он еще при Родионове оказался на этой высокой должности при весьма странных обстоятельствах, в которых не смог разобраться даже министр. Его назначение в Генштаб было неожиданным и загадочным.

Многие в ГШ знали, что до прихода на Арбат Манилов служил в Совете безопасности. Когда же там летом 1996 года появился Лебедь, устроивший «великий кадровый шухер», Манилов оказался одним из немногих генералов СБ, удержавшихся в кресле. В то время мне и довелось встретиться с ним на Старой площади, в его рабочем кабинете, где мы долго и обстоятельно беседовали об информационной работе.

Валерий Иванович говорил со мной тоном аксакала, любящего поучать малоопытных юнцов (хотя стаж моей работы в прессе, начиная с дивизионки и кончая центральным военным журналом, был намного больше, чем у генерала). Манилов с многозначительным видом наговорил кучу банальностей, и мне стоило больших усилий корчить физиономию внимательного и восторженного слушателя.

Он производил впечатление неглупого и много знающего человека (хотя информированный и умный человек — не одно и то же). Еще с того времени, когда в 1991 году мы познакомились с ним на Арбате, сильно бросалось в глаза, что и манера говорить с людьми, и заметная привычка «светиться» рядом с большим начальством выдавали в нем «карьерного генерала». Люди такого типа, мне кажется, больше всего заботятся о том, какое место они занимают при «дворе» и какое впечатление производят на начальство и подчиненных.

А неплохо подвешенный язык, хорошо усвоенные великосветские манеры тертого столичного аппаратчика и некоторый артистизм производят сильное впечатление на косноязычных генералов, которым еще труднее складно изъяснять свои мысли на бумаге.

Весть о том, что бывший сотрудник «Красной звезды» и бывший спичрайтер маршала Шапошникова вдруг оказался на командном мостике Генерального штаба, где издревле не любят «варягов» и тем более не служивших на соответствующих штабных или командных должностях, удивила многих не только у нас на Арбате.

Некоторые журналисты центральной прессы попытались выяснить детали прохождения президентского указа о назначении Манилова в ГШ через положенные инстанции (и даже интересовались — была ли подпись Ельцина подлинной). Копнувшая глубже других газет «Комсомольская правда» по этому поводу многозначительно заметила, что «Манилов взял Генштаб без боя»…

О нем писали в СМИ вот так:

«Манилов был полезным человеком: он не только мог говорить сложноподчиненными предложениями (что в Минобороны, в сущности, редкость), он мог их писать… Сейчас Манилов — главный теоретик военной реформы. И, как рассказывают в Генштабе, автор всех публичных выступлений маршала Сергеева…»

Называть Манилова «главным теоретиком реформы» было, конечно, огромной натяжкой, примерно такой же, если утверждать, что Ленин был одним из основателей «советской школы футбола».

Хотя, на мой взгляд, Валерий Леонидович стремился создавать впечатление, что он играет одну из ключевых реформаторских ролей на Арбате.

Его функциональная ниша в Генштабе, наверное, не только мне была долгое время непонятной — он с одинаковым рвением решал вопросы разработки концепции военной реформы «под ядерным зонтиком» и занимался проблемами совершенствования информационной политики в Минобороны и Генштабе.

При Манилове, который оказывал большое влияние на начальника пресс-службы МО генерала Анатолия Шаталова и курировал вопросы информационной работы, было допущено немало серьезных просчетов.

Прежде всего это было связано с кадровой перетряской в пресс-службе и подбором специалистов по непонятным принципам. Профессиональные военные журналисты оказывались не у дел, а на их место назначались люди, слабо разбирающиеся в секретах информационных технологий. Очевидной нелепостью было и то, что на должность куратора группы военных корреспондентов был назначен офицер, который и дня не работал в прессе.

По совершенно непонятным причинам был смещен с должности исполняющего обязанности начальника Воен-ТВ полковник Александр Островский, а на его место назначен, на мой взгляд, весьма средний, но амбициозный специалист — отставной полковник Виталий Серебряков, который тут же вознамерился провести активную кадровую чистку, обосновывая ее низким профессионализмом подчиненных (программа «Армейский магазин» действительно была, да и остается, лубочно-уродливым творением, рассчитанным на примитивный вкус). Но и у сотрудников Воен-ТВ были серьезные претензии к своему руководителю по той же части.