Юргис Балтрушайтис - Литва: рассеяние и собирание

Бальзак (Маргарет). Bonjour, madam.

Маргарет. Bonjour.

Бальзак (Пьеру). Оноре де Бальзак.

Пьер. Пьер Леру.

Бальзак. Как?

Пьер. Леру.

Бальзак. Приветствую, Адам. Как там Польша? (Энергично.) Повержена, но не сломлена? Где Санд?

Адам. На кухне.

Бальзак (громко). Жорж?

Голос Санд.Иду-иду.

Входит Санд. Вытирает руки о передник. Бальзак целует ее в щеку.

Санд. Оставь поцелуйчики. Что-то в животе неспокойно. Боюсь, не холера ли.

Бальзак (подает рукопись). Это тебе, даровитейшей. Первые главы «Отца Горио», шестая редакция. Полное соответствие.

Санд. Ты б лучше вина принес…

Бальзак. Храни, Жорж, накапливай, лет через сто продашь с барышом. (Оглядывается.) Можно уже рассекретить, что́ мы празднуем?

Санд.Книгу еще не открыл, а требуешь кульминации.

Бальзак. Не кульминации — только названия. Фортепианист наличествует?

Санд. На кухне. Кофе варит. (Громко.) Фредерик, ты скоро?

Голос Шопена. Уже вот-вот.

Санд. Присядем, fellows [3] Тут: друзья (англ.). . Адам, откупорь вина.

Все садятся на стол.

Бальзак. Горячее будет?

Санд. Поздне́.

Бальзак. Роскошь.

Входит Шопен с кофе на подносе. Он движется очень медленно, театрально.

Как по-твоему, Фредерик, ты прибудешь по расписанию?

Санд (встает). Дай, прошу тебя, этот поднос. ( Отбирает и ставит поднос на стол. Оба садятся.) Fellows, это Маргарет. Американка, журналистка из «Нью-Йорк трибьюн», начинающая писательница, борется за права негров и женщин. I presented you, Margaret, as a fighter for the women’s and negros’ rights and also… [4] Я представила тебя как воительницу за права женщин и негров, а также… (англ.)

Маргарет. Можно без перевода, Аврора. ( Гостям ) hello.

Бальзак (часто-часто машет рукой). Hello, Маргарет.

Санд. Бальзак…

Бальзак. Де Бальзак, я попросил бы. Пустячок, но весомый.

Санд. Не женат, но ты для него не партия. Его занимают одни лишь престарелые аристократки.

Бальзак. Не обязательно престарелые. Но в целом — да. Я склонен к мезальянсу. (Толкает плечом Пьера.) Имею такую наклонность.

Санд. Шопенчика ты знаешь. Уже занят. Кроме того, болезненно возбудим и слаб телом, требует немалого внимания. Тебе терпения не достанет. Пьер Леру — философ, мыслитель, реформатор христианства, поборник женской эманципации и мой духовный наставник.

Бальзак. Так много в одном?..

Санд. Мицкевич. Поэт, профессор, ты была у него на лекции, это сродни знакомству… (Всем.) Ожидается еще один гость, кстати, весьма особенный, и я объявляю начало гадания: кто он? (Кладет в кофе сахар. Долго размешивает.)

Бальзак. Возможно, Буонапарте?

Санд. Á propos, Фредерик был на перезахоронении. Говорил, что холодно и много людей…

Бальзак. Я тоже туда забежал…

Санд. Много знамен, иллюминаций и, разумеется, слез. Плакали в основном поляки.

Шопен. Я так не говорил.

Санд. Как твоя жена, Адам? Ты подозрительно молчалив.

Адам. Поправляется.

Санд. Если нужен специалист в этой области…

Адам. Уже не нужен.

Пауза.

Бальзак. Но кого мы тогда ожидаем? Гейне?

Шопен. Гейне весь в Пиренеях.

Бальзак. Делакруа, Берлиоза?.. Чуть не ляпнул: Никколо…

Санд. Читал эти глупости?

Бальзак. Ужас.

Санд. Кошмар.

Бальзак. Вообразите, Маргарет, умер гений.

Санд (к Маргарет). Паганини.

Бальзак. И теперь его пересылают из порта в порт, не велят нигде хоронить, потому что некий извращенец-епископ заявил, будто он — сатана. Лишь в Италии такое возможно…

Санд. Марсель его тоже не принял. Á propos, Маргарет, Паганини сидел там же, где — вы. Меньше десяти лет назад.

Бальзак. А теперь — в Средиземном море. Тлеет в гробу и качается на волнах.

Пауза.

Санд. Пьер, вы не пьете кофе?

Пьер.Не достать.

Санд. Оноре, отправь Пьеру кофе.

Бальзак (подает Пьеру чашку). Ну и кого мы ждем? Листа?

Санд. Лист беззаветно в Мадьярии.

Бальзак. Со-всем за-был. Ведь наш бедный Франсуа — спятил. Концертирует, облачась в национальный венгерский костюм. Учит ихний язык.

Шопен. Свой язык.

Бальзак. Но как это вышло, что человеку тридцать, и только теперь он учится говорить?

Санд. Оноре, мы французы…

Бальзак. Жорж, я лишь отмечаю: то, что он делает, — неестественно.

Шопен. Человек хочет обрести родину…

Бальзак( иронически ). Это просто великолепно, Фредерик!

Шопен. Ощущает внутреннюю потребность…

Бальзак. Но он спекулирует на этой потребности. Кричит: я венгр, я мадьяр…

Санд. See [5] Видишь (англ.). , Margaret, как у нас в Европе все сложно.

Бальзак. Каждый желает быть на свой лад, предъявить свой костюм…

Санд. Послушайте, что я вспомнила. На эту тему. Скажу по-литовски, если что — поправь меня, Адам.

Бальзак. Он ведь поляк…

Санд. Внимание, Оноре. Когда литовцы садятся пить, уж не знаю, что они там пьют…

Бальзак. Что-нибудь, для нас непригодное.

Санд. Поднимают вверх это свое питье, не скажу, в какой емкости, поднимают и говорят: books wake us. И выпивают. Представляете, Маргарет… Books wake us. Книги нас будят. Мы в книгах пребудем.

Бальзак. Ну это, Жорж, твои фантазии.

Санд.В точности! Кто-то из фредериковых ляхов рассказывал. Каков народ, правда? Пьют и друг другу желают воскреснуть в литературе. Невероятно! А ты, Оноре, хочешь эти различия уничтожить.

Шопен. Это так, Адам?

Адам. Один из вариантов.

Санд (зачарованно повторяет). Books wake us…

Адам. Buk — по-литовски означает…

Шопен. «Bóg» — это Бог на польском.

Бальзак. Вот это я могу понять. Выпил и знаешь: чуть что, Боженька воскресит. По ту или эту сторону.

Санд.А все-таки, Адам, ты — литвин или ты поляк?

Адам. По рожденью — литвин. Но… если шире — поляк.

Маргарет. А по паспорту?

Шопен. По паспорту, сударыня, мы… русские.

Санд. Они узурпированы.

Маргарет. I’m sorry. So sorry… [6] Простите. Простите, пожалуйста… (англ.)

Бальзак. Сколько жителей в Литве?