Юрий Пупынин - Побег

Официантка принесла два бокала красного вина.

— Почему? — спросил Олег. — Я не понимаю.

Может быть, это было неплохо, но он не заказывал.

— Это просьба господина за тем столиком — официантка деликатно посмотрела на бритого.

Тот уже поднимал свой бокал вверх и слегка кланялся. Олег и Катя подняли бокалы в ответ и отпили.

— Я знаю, что нравлюсь вам, Олег, — наконец ответила Катя. — Я приглашаю вас в гости завтра, на чашку чая. В семь часов.

Она хотела еще что-то сказать, но в это время бритый, улыбаясь, подошел к ним. Было бы невежливо не пригласить его за их столик.

Он с удовольствием уселся и стал напористо спрашивать:

— Неплохое вино, правда? Это «Каберне Шираз» из Австралии. Вы не борунцы? Откуда вы, господа?

Бритый Кате был почему-то неприятен, и она заторопилась. Но немедленно уйти было неприлично. Она достала ручку и стала что-то чертить на салфетке.

Отвечал в основном Олег. Да, они иностранцы. Из разных стран. Вино хорошее, хотя Олег из сухих вин предпочитает белое.

— Простите, а вы чем занимаетесь? — спохватился он.

И даже устрожил свой вопрос:

— Чем мы обязаны вашему вниманию?

— О-о, я просто люблю знакомиться. Но вопрос ваш очень уместен, моя профессия тут очень даже причем. Я журналист.

Катя встала.

— Простите, я срочно должна уходить. Олег, вот мой адрес, — она протянула исчерканную салфетку и пошла к двери.

— Вы знаете, у вас замечательная девушка! Но очень таинственная. Держу пари, что вы даже не знаете, какое дело так внезапно увело ее отсюда, — веселился бритый.

Олегу показалось, что тот насмешничает, но он не стал сосредоточиваться на этом. Надо было в конце концов выяснить, что перед ним за журналист такой. Еще ни разу ни один из борунцев не подходил к нему в ресторане. Здесь так не принято.

— О чем же вы пишете?

— Вы знаете, я свободная птица. Приобрел такое положение, когда сам могу выбирать темы. Пишу о людях. Об их делах. Об их интригах. Недавно заинтересовался борунско-русскими связями. Русская культура для меня как магнит. Когда читаю Достоевского, частенько плачу, поверители!

Олег подивился чувствительности журналиста, но в конечном счете только более насторожился.

— Видите вон ту даму? — понизив голос, говорил тем временем Джонни, успевший уже представиться, а также выведать у Олега его имя. Почему-то Олег назвал себя неохотно.

Джонни имел в виду как раз ту могучую блондинку, которая поглядывала теперь на Олега почти как старая знакомая.

— Эго моя жена Мария. Мы с нею ненавидим друг друга! Когда идем в ресторан, то садимся исключительно за отдельными столиками. Она тоже журналист. Двадцать лет назад я влюбился в нее без памяти. Десять лет мы жили вместе самым нежным образом, как две большие неуклюжие птицы. Она преподавала психологию (она проницательный, я бы даже сказал — пронзительный, — психолог), а я собирал материалы и писал статьи. И вдруг в один прекрасный день Мария мне говорит: «Ты знаешь, я тоже написала статью! О водопроводчике». К нам незадолго до того приходил водопроводчик, она целый час расспрашивала его о жизни, — описала в результате нудный рабочий день, колоссальное терпение, процитировала несколько его простейших шуток, — и решила, что статья готова! Назвала ее высокопарно: «Повелитель воды». Единственное там было занятное место: это как парень обнаруживал неисправность водопровода. Он приходил в квартиру и просил всех на десять минут замолчать и выключить телевизор и музыку. Потом оставался один в кухне, затворив двери, и открывал кран на всю мощь. Внимательно вслушивался в звон воды, бьющей в металлическую раковину. А через некоторое время преспокойно заявлял: «У вас в ванной возле самого пола не очень удачная труба. Она скоро прорвется. Настоятельно советую заменить. Кроме того, нужен новый бачок в туалете на втором этаже». Представляете, по звону воды ощущал водоносную систему всей квартиры! В старых домах на него молились, отмечала Мария в статье. Только из-за этого любопытного места я упросил редактора одной средней газетки опубликовать очерк. И что поразительно: он имел успех! Он понравился! Десятка два читателей, истосковавшихся по чему-то положительному в нашей серой жизни, прислали благодарности! А я почувствовал укол в сердце. Я же не лезу в психологию, думал я. Не пытаюсь преподавать в университете! Я всего лишь журналист. Зачем же отбирать у меня эту маленькую гордость? Но Мария только смеялась, даже не пытаясь меня успокаивать. Газетка заказала ей еще несколько статей в этом духе. Стали печататься один за другим «Повелитель телефонов», «Повелитель электричества» и даже «Повелитель садовых клумб»! Редактор ликовал. К жене пришла слава. Должен сказать, что в статьях Мария явно не дотягивала до своего собственного интеллектуального уровня профессора психологии. Но этого никому не было нужно... Любопытно, что она сохраняла те же нежные чувства ко мне, часто готовила что-нибудь вкусное, ясно улыбалась. Но я чувствовал себя с ней абсолютно незащищенным. Я искал в ее словах обиду и находил. А самое главное — то, что стало происходить ночами. Я абсолютно потерял к ней интерес как к женщине! После нескольких безуспешных попыток расшевелить меня она решила, что я переутомился, и предложила мне съездить на неделю в Финляндию. Я действительно знаю там место, где великолепная рыбалка. Но в этот раз мне не ловилось. Всю неделю я пил финскую брусничную водку, а когда вернулся, то сказал Марии, что ненавижу ее! Что все ее очерки предназначены для домашних хозяек! Что она ничего не приобрела, вторгнувшись в журналистику, а потеряла очень много! «Посмотрим!» — вспыхнула она. И тут началось... Она стала писать о людях и проблемах, точно идя за мною след в след, погружаясь в мои темы. И когда я заинтересовался русско-борунскими связями, она тут же принялась писать о них. Познакомилась чуть не с десятком русских писателей, — я не знаю и половины новых ее приятелей, — периодически берет у них интервью, вообще считается специалисткой по вашей литературе. Сотрудничает в уважаемой газете «Борунские литературные листки».

«Да, ребята, — думал Олег. — Не все ладно в вашем борунском королевстве. И чего бы счастливо не жить?»

— Написала про одного вашего автора, очень странного. Фамилия какая-то... Незапоминающаяся. Он занимается проблемами отношений писателя и персонажа. Он утверждает, что тут должна существовать определенная этика, и даже собирается ее разработать.

Олег вздрогнул.

— Давайте ее пригласим за наш столик, — предложил он.

— Она будет просто счастлива.

— Но вас это не обидит?

— Наверно, лучше позвать. Иначе она дома меня съест, да и вас потом все равно обязательно разыщет.