София Синицкая - Повести и рассказы [Авторский сборник]

Владя попросил чаю с бутербродиком, Анна Ивановна поставила чайник. Хомяковы снова подкрепились, затем решили прогуляться по посёлку. Пока мама убирала со стола, гости возились в комнате, потом вышли — Юрий Юрьевич с Владиком в полосатых брючках и канотье, а тётя Ася в длинном белом платье, удивительной белой шляпе и с большим фотоаппаратом на тощей шее.

Прошло несколько дней — тёплых и солнечных. Анна Ивановна готовила выставку для «Маклайских чтений», дядя Юра делал вид, что ей помогает, а сам, как раскормленная, но сильная охотничья собака, рыскал по замку и делал ценные находки: бронзовые дверные ручки тонкой работы, кованые детали старинных печей. В музейном архиве, где ему как видному историку Анна Ивановна позволила порыться, он обнаружил дорогостоящие книги из воронинской библиотеки, заводские бумаги, столетние фотографические снимки. В башне, усевшись толстым задом на ступеньку витой чугунной лестницы — лёгкой, ажурной, воздушной, — он вздыхал, представляя, как летней ночью здесь объяснялись в любви молодые аристократы и аристократки, кости которых давно превратились в пыль. В залах дядя Юра обнюхивал витрины с предметами старого быта — письменными принадлежностями, остатками барского сервиза, ружьями, картами местности. Остап, с первого взгляда невзлюбивший Хомякова, интеллигентский облик которого совершенно не внушал ему доверия, с подозрением следил за ним, таясь за дверями и окнами. «Как бы чего к рукам не прибрал», — с беспокойством думал старик.

Вокруг замка зацвёл жасмин, ветер раскачивал розовые кущи иван-чая. Петя играл с друзьями и поджидал своего любимого Семёна Ивановича, гости кушали, ездили на озеро и воспитывали Владю, которого не пускали играть с мальчиками под предлогом занятий. Вскоре Петя понял, что Владик очень несчастен. Каждый день из комнаты гостей раздавались унылые звуки скрипки, прерываемые воплями тёти Аси и рыданиями Владика. По три часа в день Владик должен был проводить за учебниками английского и немецкого. Однажды родители побили его ремнём за нерадение, мать держала, а отец бил. Владик выскочил из дома с криком: «Гады! Вы гады!» — и бросился в чащу. Юрий Юрьевич не смог его догнать, он вернулся в дом и с виноватой физиономией стал утешать рыдающую в истерике жену. Сквозь слёзы тётя Ася шептала ему с ненавистью: «Всё ты! Это всё ты!»

Анна Ивановна была в залах, Остап где-то гулял, и единственным свидетелем ужасной сцены стал Петя, на которого взрослые Хомяковы совершенно не обращали внимания. Удручённый Петя отправился искать Владика. Он нашёл его в тайном месте, у озера. Владик плакал, сидя на скамеечке. Петя достал из кармана кусок булки, скатал шарик и, насадив его на крючок, предложил Владе порыбачить. Рыба не клевала на такую скромную наживку, но Владя несколько утешился и согласился вернуться. Когда они подходили к дому, стало темнеть. Воронинский замок был похож на волшебный фонарь. В высоких полукруглых окнах горел оранжевый свет, виден был чёрный, как будто вырезанный из бумаги, силуэт Анны Ивановны, готовившей ужин, раздавался резкий хохот тёти Аси, которая, надо сказать, успокаивалась так же быстро, как и заводилась.

К обитателям замка зашла на чашку чая Марина Борисовна, влиятельная дама из районной администрации, деловая богатая женщина. Она построила превосходную гостиницу недалеко от Иверского монастыря и мечтала превратить убогие селения — Окуловку и Кулотино — в международный центр туризма и культурных связей. На «Маклайские чтения» ожидался большой съезд учёного народа, должны были приехать потомки Маклая из Австралии, и Марина Борисовна хотела поселить некоторых гостей в здании краеведческого музея.

Супругов Хомяковых сильно взбудоражила эта уверенная в себе, интересная женщина. Они оба вдруг напомнили охотничьих собак, вставших в стойку. Не сговариваясь, они бросились её очаровывать, хотя никакой практической пользы от Марины Борисовны получить, казалось бы, не могли. Но так уж было заведено в этой семье — знакомство со значительными лицами являлось одним из смыслов хомяковского существования.

Когда дети зашли в дом, тётя Ася, как ни в чём не бывало, подбежала к сыну, чмокнула его в щёку и сказала: «А это Владислав!» Марина Борисовна с любопытством посмотрела на Владика. Было видно, что Хомяковы уже успели подготовить её к встрече с необыкновенным ребёнком. Марина Борисовна привезла с собой двух сыновей — близнецов тринадцати лет. Мальчики пошли играть на улицу.

Хомяковы изо всех сил старались произвести впечатление на Марину Борисовну и непомерно хвастались. О самой себе тётя Ася ничего не говорила, она воспевала мужа — «лучшего специалиста по генеалогии», который преподаёт в университете и работает в какой-то комиссии «при президенте». За вечер она раз двадцать повторила «при президенте», совершенно не замечая, что от этого её заклинания собеседниц уже тошнит, а за окном кто-то шумно вздыхает и фыркает. Юрий Юрьевич очень увлекательно рассказывал о дворянском собрании, где он со всеми на короткой ноге, а потом сообщил, что его генеалогическое древо восходит к Палеологам. Наступила неловкая пауза. Анна Ивановна немного покраснела. Марина Борисовна, чтобы прервать молчание, сказала, что её прадед был священником дворянского рода. Тут Хомяков принялся расспрашивать, как его звали, где он жил, когда и при каких обстоятельствах умер. Марина Борисовна кое-что рассказала Хомякову, и это была невесёлая история — деда расстреляли, церковь сожгли. Он слушал, украдкой строча в блокноте, потом стал умолять, чтобы она позволила составить её древо. Она громко смеялась и, шутя, обещала подумать над этим лестным предложением.

Пока супруги Хомяковы водили хороводы вокруг Марины Борисовны, Владик из кожи вон лез, чтобы произвести впечатление на старших мальчиков. Узнав, что они тоже занимаются музыкой, он устроил им проверку на знание музыкальной грамоты. Оказалось, что близнецы разбираются в предмете гораздо лучше его самого. Тогда он принялся экзаменовать Петю, что было нечестно, потому что Пете медведь на ухо наступил и на музыкальные темы он рассуждать никак не мог. Но Владику хотелось унизить Петю перед его приятелями. Нельзя сказать, что он сам придумал такой способ добиваться дружбы, он действовал скорее бессознательно. Бедняге казалось, что старшие мальчики его полюбят, увидев, что он умнее Пети. Так он общался со всеми детьми. А Петя не мог понять, почему Владик хочет над ним посмеяться, ведь он так переживал сегодня за него и так старался утешить...

Марине Борисовне не удалось поговорить с Анной Ивановной, гости душили их светской беседой. «Мы мечтали, чтобы он поступил в петербургскую консерваторию. Но оказалось, что Владька подумывает о Базеле!»