Владимир Пресняков - Изображая жертву

— Так, отлично, Валя, Сева, все готовы, Сысоев, отлично!..

Прапорщица принялась крутиться полукругом, снимая всех участников эксперимента. Капитан присел на корточки, затем резко подскочил и прокричал:

— Так, по моей команде... Валя, встань ближе к краю... повернись туда...

— Я не могу...

Капитан поморщился, — только что Валя сбил его нереальный наркотический настрой, который капитан давно уже не славливал.

— Что ты не можешь?

— Я не могу смотреть вниз, я лучше, если что, спиной туда полечу...

— Какой спиной, ты как сгруппируешься тогда?!

— Хорошо, я боком...

— Как ты, я не знаю, прямо!.. Боком!.. У тебя всё боком!.. Вся жизнь через бок!.. Ладно... Готов, Сысоев?

— Да... — укоризненно чмокнул Сысоев. Обычно так чмокают представители одной очень древней нации, когда порядок в стране их не устраивает. Сысоев чмокнул очень похоже, хотя в паспорте он был обозначен как русский.

— Хлопай!

Сысоев с силой закрыл дверь, Валя сгруппировался, но окно не пошевелилось.

— Не понял... — приятно удивился капитан.

— Нету сквозняка... — пришёл на помощь жёлтым носкам Валя.

— Ха! — Сева вообще никому никогда не помогал, он всегда надсмехался, прямо как сейчас.

— Да, Сысоев... очко не в вашу пользу... — Довольный капитан начал потирать вспотевшие от нервного перенапряжения ладони.

— Да как так... Вы же видели, только что оно закрывалось...

— Ну да, ну да... Закрывалось... А сейчас нет... Давай ещё раз... посмотрим...

Сысоев ещё раз с силой хлопнул дверью, Валя сгруппировался, но окно и в этот раз не пошевелилось.

— Неприятный момент, правда, Сысоев? — Капитан подмигнул Сысоеву, повернулся на камеру и скрестил руки на груди. Люда выключила камеру.

Вдруг Сысоев кинулся к прапорщице, сам навёл объектив её камеры на себя и закричал:

— Нет, ну как... ну вы же видели, ну... давайте! Я покажу, снимайте же! Мотор!

Люда, защищая свою любимую видеокамеру, с силой оттолкнула хрупкого Сысоева так, что он чуть сам не вылетел в окно. Но прикованный к нему балласт-Сева спас Люду от нечаянного бытового убийства. Сысоев поднялся с пола и побежал к входной двери, утягивая за собой и сержанта. Женоубийца снова с размаху хлопнул дверью, но окно не пошевелилось. Сысоев в ярости хлопнул дверью несколько раз подряд, но окно продолжало настаивать на своём и не шевелиться.

— Так, всё понятно... хватит, Сысоев, хватит... — Капитан изобразил своим голосом голос пожилого мудрого отца, который наперёд всё знает и желает всем только лучшего. Такой у него получился восточный голос с хрипотцой.

Сысоев принялся кричать и дуть в сторону окна.

— Тогда ветер сильный дул... да, точно, ветер!..

— Ну да... тайфун!.. Сева, уводи его!..

— Как?! Давайте я ещё раз хлопну! Я же правду говорю, просто ветер, тогда был ветер!

— Давай, давай, пошли!.. — Сержант начал просачиваться в дверь, утягивая за собой прочь из квартиры беретку и жёлтые носки по фамилии Сысоев.

Прапорщица стала складывать камеру в сумочку, капитан окинул квартиру заботливым хозяйским взглядом и заключил:

— Всё, Валя, отматывайся...

Валя вот уже несколько минут возился у окна, пытаясь развязаться от колготок жены Сысоева.

— Сейчас, товарищ капитан, как-то завязался... неудачно...

— Да на, пережги их, что ты мучаешься!..

Капитан достал из кармана зажигалку и протянул её Вале.

— Что? — Капитан удивлённо посмотрел на Валю, который так же удивлённо уставился на пол, куда только что из кармана капитана упали розовые женские плавочки. Капитан нагнулся за плавочками, приговаривая:

— А-а-а... Это я всегда... старая привычка — с места преступления что-нибудь беру... на память...

Капитан сложил плавочки обратно в карман, сам пережёг колготки, которые держали Валю, и закурил.

— Потом, когда на пенсию выйду, — напишу книгу... обо всём таком... вещи вот такие разложу и начну вспоминать... а так не вспомнить, если из головы... лучше, чтоб с опорой на визуальные предметы... нас так учили...

— Я понимаю, товарищ капитан... Это модно...

— Да? — Капитан запустил руку в карман и принялся прощупывать плавочки.

— Я имею в виду, мемуары о работе... потом даже могут сериал снять по ним... кино... а можно я тоже что-нибудь возьму... вдруг и я книгу писать буду... когда на пенсию выйду...

— Записки следователя?! — прошутилась прапорщица. Она, никого не спрашиваясь, всё это время занималась проверкой кухонных шкафчиков. Сейчас Люда появилась перед Валей и капитаном, держа в руках маленькую алюминиевую турку.

— Нет, ну мало ли... — Валя очень захотел что-то такое взять из квартиры Сысоева, но, конечно, он не мог это сделать по-тихому, ведь у него не было никакого звания и он должен был спроситься.

— Ну, бери, бери... только чтобы к делу это не относилось... несущественное бери... я вот видишь... просто память о человеке взял...

— Хорошо... спасибо...

— Пожалуйста, давай только по-быстрому...

Валя стал рыть в комнате, а капитан направился интересной походкой к Люде, которая пыталась запихать в свою маленькую сумочку и видеокамеру и турку. Наконец ей это удалось. Как раз в этот момент капитан подошёл к прапорщице на максимально близкое расстояние.

— Дома... мужу... кофе заваривать не в чем мужу... как удачно сегодня мы попали...

— Удачно... — нежно согласился капитан.

— Ну... всё вроде... Я спускаюсь?

— Спускайся... — романтично сквозь зубы процедил капитан.

— А вы?

— Мы щас... я докурю... — Капитан выдул в лицо Люде сигаретный дым «Vouge», Люда закашлялась.

— Мне квартиру опечатывать надо...

— Да?..

— Да...

— Опечатывай...

— Так вы же тут...

— А ты прямо с нами... опечатывай... — Капитан сделал слишком большую затяжку, отчего сам закашлялся, как школьник, впервые закуривший на переменке.

— Перестаньте, товарищ капитан, баловаться...

— Не перестану... У тебя какой размер?..

— Чего?

— Того... — Капитан достал плавочки из кармана и стал натягивать их на прапорщицу. Она отбрыкивалась какое-то время, но всё-таки подчинилась. Капитан занервничал от этой Людиной податливости и натянул ей плавки прямо на юбку. В этот момент перед коллегами появился Валя с книгой в руках:

— Я всё!

Капитан отпрыгнул от прапорщицы.

— А? Да... что это?

— Да... книжка... — Валя вытянул перед собой какую-то старую пожульканную обложку с большим рисунком накачанного мужчины с кучерявыми бакенбардами. Капитан присмотрелся и прочитал вслух:

— «Человек не устаёт жить!» Интересная?..

— В предисловии написано, что это книга о том, как сделать себя самому...

— Сделать себя... — Люда наконец стянула с себя плавочки и отправила их в то же место, где отдыхали турка и камера.

— Тут о борце, о дзюдоисте, который то ли рахитом страдал или дистрофией, короче, всё болел, болел, а потом сам себя сделал — стал чемпионом и даже турков завалил каких-то... на Олимпиаде!