Маартен 'т Харт - Полет кроншнепов

Долгое время и после войны семейство могильщика Паула 'т Харта едва сводило концы с концами. Правда, из мааслёйских кальвинистов мало кто сетовал на бедность, ведь, по старой голландской поговорке, «кальвинист работает не затем, чтобы разбогатеть, а затем, чтобы заслужить местечко в раю». Реформаты, образующие наиболее фанатичную и радикальную ветвь протестантизма, издавна придерживались крайней аскезы во всем: и в хлебе насущном, и в радостях духовных. В последних они стойко отказывали себе и на памяти Маартена 'т Харта: не ходили ни в кино, ни в театр, ни на музыкальные концерты — словом, никуда, кроме своей реформатской церкви, даже на фоне строгих протестантских храмов поражавшей скудостью или полным отсутствием всякого церковного убранства. Дважды в день «старина Пау» зачитывал детям по двадцать стихов из домашней Библии и — по воспоминаниям старшего сына, будущего писателя, — если глава заканчивалась, скажем, на восемнадцатом стихе, дважды зачитывал последние два. На биологический факультет Лейденского университета Паул 'т Харт отпустил сына Маартена исключительно ради того, чтобы тот «научно» опроверг дарвиновское эволюционное учение.

Студент 'т Харт несколько лет прожил в деревушке под Лейденом у дяди, которого впоследствии не раз выводил в образе художника-самоучки и изобретателя вечного двигателя. Зимой его комнатенка не отапливалась, и температура падала иногда до минус двенадцати градусов, но начинающий биолог с непритязательностью истинного кальвиниста неудобств не замечал, отдавая все свободное время чтению. Читал он запоем и на первых порах без разбора, поскольку на восемнадцатом году жизни сделал «ужасающее открытие, что, оказывается, существует и литература нехристианская, даже более того — антихристианская». Постепенно оформились духовные ориентиры: Ч. Диккенс, Т. Манн, И. С. Тургенев, У. Фолкнер. Несомненное первенство с точки зрения духовного наставничества М. 'т Харт отдает Томасу Манну, разделяя его взгляд на религию как на парализующую разум форму нравственной дискриминации человека. Окончательный разрыв с религией будущий писатель сравнил с освобождением: «Будто болезнь меня оставила. Я стал лучше. Мне думается, серьезно я начал писать именно тогда, стараясь объяснить самому себе, почему не мог оставаться таким, как прежде». Работая над диссертацией о поведении колюшек, Маартен 'т Харт написал два романа — «Камни для ушастой совы» и «У меня есть соратник», с трудом изданные и практически не замеченные ни критикой, ни читателем. Параллельно с ними он начал роман, который вопреки собственному «молниеносному» стилю работы писал семь лет. В 1978 году, после долгих мытарств по издательствам, на прилавках книжных магазинов появился «Полет кроншнепов», буквально в одночасье сделавший имя Маартена 'т Харта известным каждому читающему голландцу. Успех романа, рассказывавшего о молодом человеке из кальвинистской семьи, необычен: за четыре года было распродано более 300 000 экземпляров книги — цифра, повергшая в изумление издательский мир Нидерландов.

Наверное, советскому читателю, для которого атеизм стал само собой разумеющимся явлением, трудно вообразить, сколь цепки бывают путы религиозных традиций и сколь сильна инерция воспитания в кальвинистских семьях, в той среде, что стала объектом пристального изучения Маартена 'т Харта. Любопытен факт, что нидерландские кальвинисты с характерным для всех кальвинистов стремлением к отмежеванию пытались создать, наряду с собственными школами, и собственно-кальвинистскую литературу. Такая попытка, в частности, была предпринята в 30-е годы нашего столетия, когда группа молодых писателей-кальвинистов объединилась вокруг журнала с символическим названием «Пути наверх». Среди них были и неплохие писатели, некоторые имена, как, например, Анне де Фриз, даже остались в истории нидерландской литературы. Но в целом попытка оказалась неудачной, ибо большинство произведений кальвинистских писателей сводилось к нудным моралитэ и слезливому чтиву.

Кальвинистам удалось, однако же, заиметь собственную литературу, но только в 60 — 70-е годы, когда ряд молодых писателей стали писать… против кальвинизма. Именно в это время в нидерландскую литературу буквально ворвались несколько начинающих прозаиков, подобно М. 'т Харту выросших в кальвинистских семьях и сделавших антикальвинизм центральной темой своего творчества. Пожалуй, только из произведений более старшего по возрасту Яна Волкерса и почти ровесников 'т Харта М. Бисхёвела и Я. Сибелинка читающая нидерландская публика узнала о том, сколько истово верующих реформатов прямо-таки средневековой закваски проживает ныне в стране, о том, как силен гнет традиций в кальвинистских общинах и как актуальна в наши дни тема антикальвинизма. О ее актуальности говорит и общественный резонанс, который вызывает каждое новое произведение «экс-кальвинистов», хотя часто они выступают как писатели узко-личной проблематики. Говорят об этом и прямо-таки баснословные для Нидерландов тиражи их книг, позволившие одному из критиков сострить: «Кальвинистов у нас всего лишь шесть процентов населения, но тот, кто посетит книжный магазин, может подумать, что их по меньшей мере все восемь миллионов». Популярность писателей-антикальвинистов ощущается как явление закономерное, и Маартен 'т Харт объясняет причины их успеха следующим образом: «Мне кажется, антикальвинистские писатели сумели уловить то особое, что присуще истинно голландской душе. Они рассказывают о голландской глубинке, о которой в Амстердаме не имеют представления. Они вышли из маленьких городков, где постоянно нужно бороться, чтобы удержаться на плаву, и воспитывались под гнетом вековой жесткой морали. В Амстердаме смотрят на кальвинизм как на элемент фольклора, нечто характерное для глубокой старины. В действительности же многие сотни тысяч людей и поныне сражаются с религией и поэтому узнают себя в книгах экс-кальвинистов».

В этом высказывании Маартен 'т Харт не упоминает еще об одной, вероятно, самой главной причине актуальности собственного творчества и творчества своих единомышленников. «Сражаться с религией» в их понимании — это не только и не столько сражаться с кальвинизмом как наиболее ортодоксальной ветвью протестантизма. Религия для них скорее является средоточием всего антигуманного: догматизма, формализма, ограниченности, невежества, ханжества и лицемерия. Причем, что касается Маартена 'т Харта, он не склонен рассматривать эти негативные стороны человеческой природы как извечно ей присущие. Быть может, благодаря специфике своей первой профессии острый наблюдатель и реалист, в своем творчестве он прочно опирается на современную действительность, в ней находит причины нравственных недугов западного общества. Антитеза «природа — кальвинизм», ставшая контрапунктом 'т-хартовских произведений, глубоко коренится в окружающей писателя жизни: с поразительным чутьем уловил он суть проблемы, одной из самых тревожных в послевоенной истории Западной Европы. Варварское разорение природной среды, беспринципное игнорирование ее законов капиталистическими монополиями превращается и в политическую, и в нравственную проблему, ибо бездушными механизмами «ядерного века» управляют все те же люди, и Маартен 'т Харт, не желая валить с больной головы на здоровую, называет вещи своими именами. Апеллируя к природе, писатель не отворачивается от человека, а, наоборот, всем своим творчеством утверждает его ответственность перед природой. К ответственности он призывает прежде всего современного западного буржуа, зачастую маскирующего неустанную заботу о пресловутом «уровне жизни» демагогической фразой о необходимости защиты окружающей среды. В кальвинизме же, тем более кальвинизме провинциального городка, где все пороки современного общества представлены в концентрированном, неприкрашенном виде, очевиднее и пошлее разрыв между высокопарными разглагольствованиями о долге, умеренности, с одной стороны, и последовательным нарушением всех семи «заповеданных» норм нравственности — с другой. Таковы старейшины из «Полета кроншнепов», пришедшие готовить умирающую мать героя к «встрече с богом», но их пропитые физиономии и рыскающие глаза никак не соответствуют той высокой духовной миссии, которую они собираются исполнить, и при создании их портретов Маартен 'т Харт не стремится сохранять свою обычную деликатную писательскую манеру.

Читать дальше