Пэм Дженофф - Пропавшие девушки Парижа [litres]

– Я пыталась. Но от моих подозрений тоже отмахиваются. – Элеонора в полной мере ощутила свое бессилие. Ее душило отчаяние. Властные структуры теперь интересует только одно: второй фронт. Они будут игнорировать любые обстоятельства, которые могут отсрочить высадку или встать на пути ее осуществления – в том числе безопасность агентов. Элеонора поняла, что угроза жизни ее подопечным куда более серьезна, чем ей представлялось.

– И что теперь? – спросила она.

– Вернусь во Францию, попытаюсь сам разобраться.

– Вы могли бы свернуть свою деятельность. – На мгновение в ней всколыхнулась надежда. Все отменить, вывезти девушек, вернуть их на родину. Это был бы не провал как таковой, а временная отсрочка. Они бы перегруппировали силы и предприняли новую попытку.

– Не могу. – Разумеется. Открытие второго фронта не за горами – как и сказал Директор. – Это как разогнавшийся товарный поезд – махина, которую не остановить. И если я не выясню, в чем дело, никто другой этого не сделает. – Веспер зашагал прочь. – Мне необходимо как можно скорее вернуться во Францию.

– С этим я могу помочь, – крикнула ему вслед Элеонора. Он обернулся. – Если предписание у вас на руках, я буду только рада лично организовать заброску. – Служебное положение позволяло Элеоноре устроить так, чтобы Веспер, минуя очередь, вылетел первым же самолетом.

– Спасибо.

Правда, она не просто оказывала ему личную услугу. В нем нуждались заброшенные агенты. Без него им было бы трудно выжить. Веспер снова двинулся к лестнице.

– Подождите! – окликнула его Элеонора. Ей хотелось послать весточку своим подопечным. Передать через Веспера напутствие, которое помогло бы им выстоять в тех испытаниях, что приготовила для них судьба, или хотя бы дать знать, что она неутомимо трудится в штаб-квартире ради их благополучного возвращения. Что она не бросила их. Элеонора силилась одной-двумя фразами выразить свою заботу и беспокойство, похвалу и предостережение. Но верные слова не шли на ум.

– Передайте Мари, – начала она, уверенная, что с кем с кем, а с Мари-то Веспер наверняка должен увидеться. – Передайте Мари, что меня настораживают ее радиограммы, они не в ее стиле. Мне не позволят прекратить с ней радиообмен или закрыть ее канал связи, но скажите, что я обеспокоена. – Элеонора искала слова, которые несли бы в себе не только предупреждение, но и совет, как выжить в условиях смертельной опасности. Но в общем-то она уже сказала все, что можно было сказать.

Да и Веспер уже ушел.

Франция, 1944 г.

Джулиан улетел. «На неделю», – сказал он. Но прошло уже десять дней. Целая вечность.

Мари обхватила себя руками и поежилась, хотя на самом деле было тепло, влажная погода больше соответствовала поре раннего лета, а не весне. Небо было необычайно серым, нависшие тучи предвещали бурю. Воображение тотчас же нарисовало ей Тесс во дворе старого дома священника. Мари надеялась, что радости весны на болотистых пустошах отвлекут дочь от мыслей о матери, которая давно ее не навещала.

Мари обратила взгляд на поля, простиравшиеся за домом, в котором находилась ее явочная квартира. Как же ей хотелось, чтобы на горизонте замаячил силуэт Джулиана! Но он сейчас в другой стране. Она пыталась представить, чем он занимается в эту минуту в Лондоне. Несколько дней назад ночью ей приснилось, что она шла по Кенсингтон-Хай-стрит и увидела его, но он притворился, будто не знаком с ней. Чувства, которые она упорно старалась не замечать, когда он был рядом, за время его отсутствия, казалось, раскрылись, и она понимала, что по его возвращении уже не сумеет их отрицать.

Мари честно сидела перед рацией, ожидая радиограмм из Лондона, и каждую ночь по обычному радио слушала новости Би-би-си, по окончании которых иногда передавали messages personnel с условными фразами. Это был альтернативный способ уведомления о доставке людей и грузов, и она молилась, чтобы был подан сигнал ожидающему «Лисандру». Сигналов не поступало. Мари подняла глаза к небу, оценивающе глядя на ночное светило. Достигло оно фазы полнолуния, или только завтра достигнет? Неделю по обе стороны пролива стояла ясная лётная погода. Если Джулиан не прилетит в ближайшие сутки, возможно, ему придется ждать следующего месяца. Эта мысль Мари была невыносима.

Не ей одной не хватало Джулиана. С отъездом Веспера в группе образовалась брешь. Мари чувствовала это по неуверенному тону донесений, которые все реже доставляли ей связные. Джулиан был руководителем обширной агентурной сети, которая без него не могла эффективно функционировать. Но отсутствие Джулиана было не единственной проблемой. Обстановка на севере Франции накалялась. До Мари доходили неутешительные слухи, которые шепотом сообщали агенты, приносившие ей инструкции: очередной арест в Оверне; не пришел связной. В совокупности все эти сведения складывались в пугающую картину: ситуация обострялась, СД подбиралась к ним ближе, петля вокруг группы затягивалась. И все это происходило накануне проведения самой опасной операции – по уничтожению моста.

Снизу донесся топот. Мари встала и быстро обвела взглядом комнату, проверяя, все ли спрятано, замаскирована ли рация под граммофон, – на тот случай, если к ней поднимается полиция. Она открыла дверь. В коридоре было пусто.

Мгновением позже над перилами показалась голова Уилла. Мари удивилась: он не появлялся у нее с того утра, когда приходил за Джулианом, чтобы переправить его в Англию. Не дожидаясь приглашения, Уилл вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Мари поразило его угрюмое лицо: такое выражение было ему несвойственно. Она затаила дыхание, готовясь услышать плохие новости. О Джулиане или о чем-то еще?

– Сегодня вечером ожидается доставка людей, – вместо приветствия сообщил Уилл. Его карие глаза были серьезны.

Мари чуть не подпрыгнула от радости. Однако она по рации не получала уведомления о доставке.

– Откуда ты знаешь?

– Группа Аколита сообщила через связного.

Странно, что радиограмму прислали не ей, а в агентурную сеть, действующую на востоке, подумала Мари.

– Это Джулиан?

Уилл в неуверенности морщил лоб.

– Они сказали, что толком не разобрали, в эфире были помехи, но, кроме него, мы никого больше не ждем. Наверно, он. Если б я сам за ним полетел, тогда знал бы точно.

– Ты просился за ним полететь?

– Конечно. И не раз. Не разрешили. – Уилл недовольно нахмурился. Вероятно, этим объясняется его мрачное настроение. – Сказали, что я нужнее здесь, пока Джулиан в Лондоне, – добавил он. Как-то так получилось, что Уилл стал замещать кузена на посту руководителя группы, пока тот был в отъезде. Вообще-то, он был волк-одиночка и в роли заместителя чувствовал себя не совсем уютно.