Александр Зиновьев - В преддверии рая

Похороны Генерала были куда более бедными, чем я ожидал. У Академика народу было раз в двадцать больше. Зато тут оркестр, солдаты. Ордена несла целая колонна. Я представил себе, как будут меня хоронить. Народу еще меньше. Солдат никаких. Ордена и у меня есть, но с Генералом не потягаешься.

Генерала сожгли в крематории. Собачку Генеральша продала. Квартиру, конечно, отберут. Интересно, кого теперь поселят наверху? Жена говорит, из генеральской квартиры будут делать четыре обычные и раздадут полковникам, профессорам и прочей мелюзге.

О смерти Академика сообщили в городской газете на последней полосе в малюсеньком четырехугольничке. О смерти Генерала дали большой некролог на второй полосе центральных газет. Некролог подписали высшие лица Партии, Правительства и Армии. А где сообщат о моей смерти? Кто подпишет некролог? Отделаются короткой заметкой с подписью «группа товарищей»? Или поступят, как с Академиком? Это несправедливо. Я все силы отдал Партии, Государству, Народу. И вот итог: пара слов в захудалой газетенке. Несправедливо это!

Жилец с женой уехали в город. Я отправил Внука последить, чтобы они не застали врасплох, пока я буду выполнять последнее задание. Я открыл комнату Жильца и произвел доскональный осмотр, как меня об этом просили. Я составил список бумаг и книг, которые обнаружил. Выписал все имена, адреса и телефоны из записной книжки. На столе валялось кольцо. Как можно такие вещи оставлять, подумал я. Я взял кольцо и положил его в карман. Я вправе это сделать. Снимать такую комнату куда дороже стоит. А сколько сил я потратил на них! Сколько нервы трепал! Так что... В чемодане на дне я нашел пачку облигаций трехпроцентного займа. Ничего‘себе, подумал я. Тут сотни на три будет! Я отобрал несколько штук. Потом увидел, что мало взял. Можно было больше. Ну, да ладно. Так больше шансов, что не сразу заметят. А если заметят, поди докажи!

Меня принял сам заместитель Начальника ОГБ. Пожал руку. Сказал, что я им очень помог. За это я буду представлен к ордену. Мой внук — толковый парень. Я правильно воспитал его. Если надумает поступать в Высшую Школу ОГБ, ему гарантируется прием. Впрочем, целесообразнее будет использовать его на дипломатической работе.

Окрыленный успехом, я поехал на дачу на такси. Всю. дорогу я твердил себе, что пока еще нужен Партии и Родине. Размечтался о том, что меня снова призывают... пусть не на тот же пост, пусть пониже... но все-таки на ответственный. Орден — это замечательно. Знакомым скажу, что выполнял особое задание, для этого меня для виду на пенсию отправили.

На даче меня ждал сюрприз. Жена выбежала навстречу с разинутым от ужаса ртом. Жильцы толпились кучкой у террасы. Жена Жильца вытаскивала на улицу вещи. Увидев такси, она попросила его подождать. Со мной не поздоровалась. Не глядя на окружающих, она носила вещи к такси. Шофер не выдержал, стал ей помогать. Наконец, она уехала.

— Что происходит?— спросил я.

—Жильца арестовали,— сказала Жена.— А ведь добрыми прикидывались, мерзавцы. Расстреливать таких надо!

Жильцы разошлись по своим комнатам. Я осмотрел комнату Жильца— не захватила ли эта стерва что-нибудь наше. Потом я написал в нескольких экземплярах объявление, что сдается до конца сезона комната с террасой. Пошел на станцию и наклеил одно объявление около кассы, другое — у буфета, третье — у магазина, несколько штук — на перроне. Не пропадать же деньгам! Впереди еще половина лета.

Когда шел домой, мне в голову пришла замечательная идея. А что, если..., подумал я. Больше я ничего не помню.

В то же самое время, когда модные молодые люди рассказывали выпускникам школы о райских условиях работы и жизни в учреждениях, связанных с космическими полетами, более солидные люди с внешностью преуспевающих ученых появились на некоторых факультетах институтов и университетов Страны. Они встречались с дипломниками, подлежащими распределению, и предлагали весьма заманчивые условия работы в одном закрытом учреждении, связанном с космическими полетами, с одновременной сдачей кандидатских минимумов и ускоренной защитой диссертаций. Желающих, разумеется, тоже было достаточно. И разочарование потом тоже было некоторое, но гораздо меньше. А выгоды работы оказались настолько значительными, что от первого разочарования скоро не осталось и следа. Условия работы гигантского исследовательского учреждения явочным порядком породили непредвиденную и незапланированную иерархию и дифференциацию в среде среднего персонала ИСИ, так что многие молодые начинающие ученые быстро начали делать карьеру, становясь руководителями группок, групп, секций, отделений, тем, проблем, проектов, авторских коллективов и т.д. Всего за полгода около трехсот бывших выпускников институтов сдали кандидатские экзамены.

В библиотеках и кабинетах ИСИ можно было получить любую /в том числе и самую запретную/ литературу. Конечно, на многие книги образовывалась очередь, так что порой приходилось ждать по нескольку недель. Но за это время на долю желающего выпадала другая, не менее запретная книга, так что ожидание не замечалось. В специальных кинозалах можно было посмотреть любые западные фильмы. А что касается научной работы, то в ИСИ дозволялось многое такое, что в обычном внешнем мире публично объявлялось шарлатанством или преступлением против человечности. Так что число срывов в среде среднего научного персонала было так ничтожно, что их считали вообще несуществующими.

Мы делаем грубую методологическую ошибку, ища объяснения нашему заведению в терминах причинного и целевого объяснения, сказал Критик. Это заведение могло возникнуть из самых различных источников. Из бредовых идей. Из злобных замыслов. Из благих намерений. Из каких-нибудь курьезных слов или действий отдельных лиц. Но это не имеет значения. Возникнув, заведение такого рода, как наше /а оно— типичное явление в коммунистической системе жизни!/, обрывает нити, связывающие его с породившими его источниками, и обретают полную независимость от них. Оно начинает жить по социальным законам коммунизма как относительно автономное целое. И если даже его характер совпадает с характером какого-то из упомянутых источников, ни в коем случае нельзя его объяснять именно этим источником. Такие совпадения соблазнительны, но они в большинстве случаев чисто внешни и обманчивы. Обычно более серьезное значение имеет источник, резко отличный от сложившегося целого или даже противоположный ему. Научно правильно одно объяснение: исходящее из сложившегося целого как эмпирически данного факта. Ошибочно также искать и целевые объяснения. Цели были у отдельных лиц, участвовавших в его организации. Цели имеют те лица, которые участвуют в его жизни, образуют его социальное тело. Но последнее как целостное образование цели не имеет. По самому понятию цели, определенному для групп людей и их сложных социальных систем, понятие цели к нему применимо лишь постфактум или ретроспективно. Цель этого заведения — то, что оно делает на самом деле. Его могут использовать для каких-то целей. Но тогда речь пойдет о целях тех, кто использует. Само же это заведение имеет в себе самом «цель» — самосохранение. Огромная масса людей заинтересована в этом и делает для этого все, что в ее силах, раз это заведение существует. Надо познать одно: реальное строение этого заведения и что оно фактически делает. И лишь тогда мы можем высказать некоторые надежные прогнозы. Успеем ли, сказал Террорист. Не кажется ли вам, что мы думаем еще по старой привычке и по инерции. А инерция эта все более ослабевает. Я думаю, вы все это заметили. Да, сказал Пропагандист. Но этому надо противопоставить регулярную тренировку. Что я имею в виду? Надо по очереди говорить. Вспоминать. Выдумывать. Теоретизировать. Слушать. Запоминать. Надо попытаться всем нам стать одной личностью, т.е. сделать интеллектуальный опыт всех достоянием каждого. Мы этим только и занимаемся, сказал Скептик. Верно, сказал Пропагандист. Но мы делаем это хаотически и спорадически. А надо регулярно и упорядоченно. На этом пути мы можем найти компенсацию безволия. Можем выработать привычку, компенсирующую отсутствие целевых установок и способность хотеть. Ваши идеи противоречат данным современной науки, сказал Скептик. Но у нас все равно нет выбора.