Александр Зиновьев - В преддверии рая

В Президиуме ОАН долго решали, кому выдать /именно выдать, ибо плата пустяковая, не в счет/ гарнитуры, выпавшие на долю Академии.И выбор среди прочих пал на Директора. Еще бы: молодой академик, талантливый ученый с мировым именем. О том, что Директор — зять первого заместителя Председателя Кабинета Министров /П КМ /, умолчали, ибо это обстоятельство никакой роли в решении членов Президиума играть не могло.

Одно омрачало обычно прекрасное расположение духа Директора: мысль о том, что в эту великолепную, по последнему слову сексологии сделанную спальню войдет преждевременно растолстевшая и постаревшая жена, а не молоденькая девочка. Эх, сейчас бы сюда секретаршу! Нет, лучше бы ту молоденькую дипломницу! Надо будет ее взять на работу. А с секретаршей пора кончать. Слишком обнаглела, стерва! Завалившись на широченную и страшно неудобную для нормального спанья кроватеобразную штуковину с многочисленными приспособлениями для любовных развлечений, Директор раскрыл томик Руссо. Считая себя крупнейшим теоретиком по проблемам личности, сомасштабным по крайней мере Руссо, Директор давно порывался почитать довольно скучные и давно устаревшие сочинения этого автора, но засыпал на первой же странице. Что поделаешь. За день намотаешься до такой степени на разных заседаниях, совещаниях, собраниях и т.д. и т.п., что не до этих /черт бы их побрал!/ дурацких проблем личности. Личность — это я, Директор! И проблемы личности — это мои, директорские проблемы! Ладно, пару лет подожду, а там перейду на заведование Отделением ОАН. А там... И Директор заснул, выронив томик Руссо в ящичек, предназначенный для предметов совсем иного рода.

Но поспать Директору на сей раз не удалось. Раздался звонок, и в квартиру вошел человек с пакетом. Он попросил разбудить Директора, а того — вскрыть пакет, прочитать его содержимое, расписаться в книге, указав точное время прочтения, и вернуть пакет обратно. В пакете было уведомление: предлагается вам немедленно явиться на совещание, которое... Сказав жене, чтобы не беспокоилась и не ждала, Директор быстро оделся. У подъезда их ждала черная «Ласточка». И они помчались в один из закрытых районов около Столицы, в которых размещены секретные службы ВСП и ОГБ. Директор знал о них, но бывать там ему до сих пор еще не приходилось. При входе в здание Директора обыскали, взяли подписку о неразглашении всего, что он здесь увидит и услышит, заставили поставить свою подпись в конце чистых бланков. Директор удивился, зачем это. Ему сказали, что здесь это положено. Войдя в просторное фойе, Директор увидел множество известных ему лиц. Некоторых из них он знал лично. Директор Института Научного коммунизма /И Н К /. Президент ОАН. Директор Института Психиатрии /И П /. Председатель Союза Писателей. Редактор философского журнала. Ведущий в Стране химик-органик, академик. Вон показался сам начальник ОГБ. Зачем нас собрали, спросил Директор у Редактора. Понятия не имею, ответил тот. Может быть, война!

Рабочий день всякого учреждения начинается с трепа, сопровождается трепом, прерывается трепом и завершается трепом. Первым делом сотрудники рассказывают друг другу новости глобального значения, услышанные ими по враждебным «Голосам» или от других, слушавших эти самые «Голоса», слухи и сплетни. Затем /главным образом — в обеденный перерыв и во время перекуров/ выкладывают новые анекдоты. Заканчивают день разговорами на внутриучрежденческие темы. Вот возьмем это день, например, этот типичный день. Ученик за пять минут до начала рабочего дня узнал, что американцы «пошли на уступку нашему руководству» и «продали наших диссидентов за нефть и газ», что «мы погрязли в Африке» и «влипли в неприятную историю с компьютерами». Во время первого перекура Ученик узнал, что наш писатель-невозвращенец погиб в автомобильной катастрофе /«ОГБ устроили»/, что во Франции поймали трех наших шпионов, а в Западной Германии — пять, что в ответ мы должны у себя кого-то уличить в шпионаже. В обеденный перерыв он услышал такой анекдот. Вождь и Министр Иностранных дел возвращались из Франции. Ты видел бриллиантовое ожерелье жены Президента, спросил Министр у Вождя. Нет, сказал Вождь, а ну покажи! И еще несколько анекдотов такого же рода. В следующий перекур он узнал, что какой-то диссидент угнал самолет за границу, но его выдали обратно. В конце рабочего дня Ученик узнал, что заведующий сектором религиозных сект отдела пережитков капитализма развелся с женой и живет теперь с бывшей женой младшего сотрудника такого-то. В заключение Ученик узнал, что с будущей недели можно будет некоторые продукты, исчезнувшие из магазинов, покупать в буфете по списку.

И так изо дня в день. Разбор скучнейших бумаг и одуряющие разговоры. И никакого просвета впереди. Если даже он накопит материал для диссертации, что от этого изменится? Во-первых, попробуй сначала опубликовать статьи. Хотя все публикации идут в закрытых бюллетенях, протолкнуть первые работы начинающему сотруднику удается в лучшем случае лишь за два-три года. Потом... Нет, об этом лучше не думать. Надо найти более удобный и эффективный путь. В том, что предлагает Бородатый, есть что-то заманчивое. А что если... Только надо, пожалуй посоветоваться.

И Ученик набрал номер телефона, который он был обязан помнить, но пользоваться которым ему разрешалось лишь в исключительных случаях.Когда он шел домой, к нему бесшумно подъехала машина... На другой день он дал согласие Бородатому начать регулярное сотрудничество.

В тот самый момент, когда Писатель ломал голову, где бы спрятать материалы для нового задуманного им романа, маленький серый человечек вошел в кабинет начальника ОГБ и положил перед ним список писателей, в той или иной мере отклоняющихся от социально-психологической нормы, установленной Союзом Писателей и утвержденной в целой серии партийных документов. Начальник начал не спеша просматривать список. Некоторые фамилии он вычеркивал. Из-за этого шум поднимут. А этот просто прохвост, в свое время думал нажиться на либеральных веяниях, но одумался. С ним надо поговорить и использовать его на другом участке. Около фамилии Писателя рука Начальника несколько задержалась. Он уже собрался вычеркнуть ее: старый бездарный кретин, чего с его взять! Но передумал. А почему, собственно говоря, старость и бездарность должны давать преимущества?! Вон сколько молодых и талантливых приходится изымать. А этот ускользнуть хочет.Нет, голубчик, не выйдет! И Начальник подчеркнул фамилию Писателя, что означало приказание изолировать немедленно и серьезно. Затем он спросил, утвержден ли список в Союзе Писателей. Получив утвердительный ответ, он поставил свою подпись под списком. Человечек положил перед ним другой список: художники.