Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 2

— Ты, Каролина, вбила себе в голову, что должна владеть этим домом. Давай продадим его, можешь все деньги забрать себе. Мне ничего не нужно, главное, чтобы ты была счастлива.

— Тебя занимает мое счастье? — Каролина еле сдерживалась, чтобы не закричать. — Не ты бы говорил об этом. Тебе в последние дни только и доставляет удовольствие, что мучить меня.

— Да нет, Каролина, это совсем не так. Просто обстоятельства складываются так, что мы вынуждены причинять друг другу боль.

— Тэд, не нужно говорить о плохом, лучше расстанемся.

Тэд задумался. Ему хотелось выругаться, но он понимал, что в своих упреках они зашли так далеко, что остановиться будет трудно.

— Каролина, — мягко сказал он, — я тебя слушаю уже целый вечер. Каролина, никто не заменит мне тебя.

Женщина вздохнула.

— Тэд, ты должен понять: я больше не хочу тебя.

Тэд с удивлением посмотрел на жену.

— Ты врешь.

— А вот и не вру.

— Ну‑ка посмотри мне в глаза, и я пойму, говоришь ты правду или нет.

Каролина резко повернулась к Тэду, ее глаза сверкали.

— Я не хо–чу те–бя, — раздельно по слогам проговорила она.

И Тэд понял: это правда. Последняя надежда погасла в его душе.

И тут в голову Тэду пришла утешительная мысль. Несколько дней тому назад она бы показалась ему страшной, но сейчас, после всего, что с ними произошло, это казалось спасением.

— У тебя есть другой мужчина, — выдохнул Тэд. — Он что, молод, красив?

Каролина зло улыбнулась.

— Быть моложе тебя, Тэд, это значит быть ребенком.

— Так он старше.

— Тоже не угадал. Я в самом деле, мечтаю о мужчине, о таком, каким ты был раньше, пока тебя не испортили известность и деньги.

— По–моему, ты сама толкала меня на это, а теперь обвиняешь.

— Да, обвиняю и все мои обвинения небезосновательны. Едва я закрываю глаза, я сразу же начинаю вспоминать все то, что ты успел натворить за последние дни.

— Каролина, но ты натворила не меньше моего и быть может, причинила мне не меньше боли.

— Я не хотела. Я всегда поступала по совести, всегда говорила тебе правду, а ты вынуждаешь меня врать. А вот этого я не хочу. Я не хочу, чтобы наши отношения строились на обмане, понимаешь, не хочу.

— Но ведь они не будут строиться на обмане.

— Именно на этом ты предлагаешь построить нашу новую жизнь, а для меня это неприемлемо.

— Но, Каролина, давай, все‑таки, попытаемся прийти к чему‑то разумному.

— Самое разумное, Тэд, для тебя — уйти, уйти, оставив мне дом.

— Нет, Каролина, это разумный ход для тебя, но не для меня. Я не представляю свою жизнь без тебя и без этого дома.

— Тэд, это просто упрямство, это просто твое мальчишеское упрямство. Ты хочешь настоять на своем, чего бы это тебе не стоило.

— Возможно, — Тэд задумался, — возможно, я хочу настоять на своем, но только лишь потому, что понимаю — так будет лучше и тебе, и мне, и сыну.

— Тэд, мы уже двадцать пятый раз говорим об одном и том же, никак не пытаясь понять друг друга.

— Я пытаюсь тебя понять, — Тэд криво улыбнулся.

— А я пытаюсь понять тебя, — Каролина улыбнулась в ответ.

— И что?

— А то, Тэд, что это невозможно.

— Каролина, но ведь я хороший человек, ты же меня когда‑то полюбила, и мы были счастливы.

— И я хороший человек, — Каролина вновь улыбнулась. Но наверное, два таких замечательных человека не могут составить пару.

— Почему не можем? Ведь у нас все было прекрасно.

— Было, было, вся наша жизнь в прошедшем времени, сейчас у нас ничего нет, кроме вот этого полуразрушенного дома.

— Да, дом мы с тобой испортили изрядно.

— Вот и я говорю об этом же. И если мы будем продолжать и дальше в таком же духе, то через неделю от дома останется только фундамент. Ты этого хочешь, Тэд?

— Нет, этого я не хочу, я хочу, чтобы наш дом был полной чашей, чтобы мы были в нем счастливы, чтобы к нам приходили гости, чтобы все было как раньше.

— Тэд, ты опять говоришь в прошедшем времени.

— Хорошо, я буду говорить в будущем: у нас все будет замечательно.

— Тэд, у нас ничего не будет замечательным, тем более вместе. Мы должны жить порознь, ты сам по себе, я с сыном — сама по себе. И тогда, возможно, как‑то мы сможем наладить свою жизнь. И может быть, — Каролина задумалась, — когда‑нибудь, через много лет ты вновь вспомнишь обо мне, забудешь все плохое. И тогда мы сможем встречаться как старые друзья.

— Друзья? — Тэд грохнул кулаком по столу, — я не хочу быть твоим другом, я хочу быть твоим мужем, твоим любовником.

Каролина горько засмеялась.

— Этого не будет, об этом ты можешь забыть навсегда, с любовью покончено.

— Каролина, хорошо утешать себя воспоминаниями один день, два, но нельзя же жить только ими.

— А я и не пытаюсь этого делать. Я хочу сохранить дом — единственное стоящее, что было у нас вдвоем. Ведь ты, Тэд, не хочешь понять: дом для меня — это ты.

— Каролина, но я тоже часть этого дома. Здесь мои воспоминания, если ты останешься жить здесь одна, ты будешь видеть мои статуэтки, кровать, на которой я спал… И неужели ничего не шевельнется в твоей душе, не проснется жалость?

— Тэд, лучше тебе уйти, я хочу запомнить тебя хорошим человеком, таким, каким ты был до всего.

— Каролина, так невозможно, ты изменилась сама и не хочешь вернуться к прежней жизни.

— Я ни в чем не виновата. Разве только в этой идиотской болезни. Нет, Тэд, возврата не будет ни в чем, только в воспоминаниях, когда я останусь одна и может быть, смогу убедиться, что люблю тебя. Но все равно, видеть тебя не захочу еще очень долго.

— Каролина, ответь честно, ты и в самом деле нисколько уже не любишь меня? Только не ври.

Каролина замялась.

— Я не знаю.

— Ну ладно, не хочешь отвечать, не отвечай.

— Нет, я тебе отвечу, — женщина подняла взгляд, — я не знаю, люблю еще или нет, но сейчас я чувствую только ненависть.

— Ненависть? — Тэд немного помолчал, — это слишком сильное слово. Это чувство — может быть даже более сильное чем любовь.

— Можешь утешать себя и этим, Тэд, можешь льстить своему самолюбию, но ты с каждым днем делаешься все более и более смешон, ты уже растерял, наверное, две трети своих клиентов, ведь в Сан Луис Обиспо только и говорят о твоей выходке, о том, как ты испортил рыбу.

— А мне ничего не оставалось делать, поверь, ведь ты забралась тайком на мою территорию и привела еще гостей, чтобы они смеялись надо мной.

— Это ты сам, Тэд, выставил себя в смешном свете, а заодно и меня. Мы навредили друг другу.

— Тем более, — ухватился за спасительную возможность Тэд, — может быть твой бизнес тебе очень дорог и ты хотя бы ради него вернешься ко мне, а потом все забудется и мы начнем спокойную жизнь.

— Тэд, когда ты рядом, я не могу быть спокойной. Ты уже научился делать мне больно и теперь хоть изредка будешь доставлять себе такое удовольствие.