Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 2

— Ты, возможно, и плывешь, возможно выплывешь, пристанешь к берегу, а меня затягивает в глубокий омут, и я из него уже выбраться вместе с тобой не могу. Я даже не желаю, чтобы ты подал мне руку, я хочу выбраться сама, самостоятельно, ты понимаешь это, Тэд? Я хочу быть самостоятельной женщиной.

— Каролина, я тебе не буду мешать быть самостоятельной. Ты можешь заниматься всем, чем угодно, только живи со мной. Давай будем жить в этом доме, все вернем на прежние места, и я знаю, что у нас все будет хорошо и вновь все будут завидовать нашему счастью.

— Да, Тэд, ты знаешь, сейчас все нам очень завидуют, смеется весь город, смеются мои знакомые, твои знакомые, смеются все, тем более, после того, что ты устроил с моими гостями.

— Я был просто очень зол на тебя, поверь, я хочу принести тебе извинения.

— Да мне не нужны твои извинения, оставь их при себе, к тому же отношения с людьми для меня дороже, а ты эти отношения испортил, ты выставил меня полной дурой и идиоткой.

— Каролина, но ведь ты отплатила мне тем же.

— Послушай, Тэд, мы сейчас вновь начнем перечислять все причиненные друг другу обиды, вспоминать все взаимные оскорбления. Так мы ни к чему хорошему не придем.

— Тогда давай не будем вспоминать о плохом, будем думать о хорошем. Ведь у нас были замечательные дни, замечательные ночи…

Каролина вновь поднялась из‑за стола и нервно прошлась по гостиной.

— Ночи? Возможно, у нас и были ночи, но это давно. Последняя ночь — страшная, я не могу уснуть, я боюсь, что ты вломишься ко мне в дверь и убьешь.

— Я? — Тэд ударил себя кулаком в грудь. Я не могу никого убить, понимаешь?

— Не можешь? — Каролина зло вскрикнула. — А Китти? Ты забыл о Китти.

— Каролина, это была случайность, это была трагедия и ты сама в ней виновата.

— Я? Ты хочешь сказать, что это я села в автомобиль и раздавила Китти?

— Нет, ты не садилась в автомобиль, но это досадная случайность, досадная оплошность.

— Ты называешь, это оплошностью? Убийца! Тэд, ведь ты убийца, ты специально это сделал, я в этом уверена.

— Нет, поверь, Каролина, я не хотел смерти Китти, она мне так же дорога, как и тебе.

— Тэд, согласись, что сейчас ты врешь. Если бы ты мог видеть свое лицо в зеркале, то ты бы увидел, какое оно у тебя неискреннее.

— Возможно, но я не вру. Я говорю правду.

Тэд почувствовал страшную усталость. Он уже был не рад, что согласился на эту встречу, согласился на разговор.

Он понимал, фразы будут цепляться за фразы, вопросы возникать за вопросами. И никто из них не захочет понять другого. Ведь если даже он, Тэд, не может поставить себя на место Каролины, согласиться с ее аргументами, то что же может сделать она — женщина, которая вбила себе в голову, что должна владеть этим домом.

Тэд с тоской во взгляде посмотрел на почти допитую бутылку дорогого вина. Он подлил немного в бокал Каролины, остаток выплеснул себе.

Дорогой хрусталь заискрился в свете уже догоревших до половины свечей.

Тэд молчал, он не знал, с чего начать вновь, а Каролина не хотела ему помогать. Так они сидели молча и Тэд вновь потянулся к бутерброду.

И тут он заметил во взгляде Каролины что‑то недоброе, какой‑то страшный блеск в ее глазах, такой, какого он никогда раньше не видел. Тэду сделалось не по себе, по спине у него побежали мурашки.

— Каролина, — негромко сказал он. Жена не отвечала

— Каролина, я к тебе обращаюсь.

— Ну и что? Я сижу рядом, и ты прекрасно чувствуешь, что я слышу тебя. Не думаю, что ты скажешь мне что‑то новое. Я уже сказала тебе, уходи, этот дом — мой.

— Нет, так нельзя, это часть моей жизни, такая же, как и ты.

— Так ты, Тэд, решил выбрать между мной и домом?

— Каролина, ты все воспринимаешь по–своему, я совсем другое имел ввиду.

— Я знаю, Тэд, что ты хочешь сказать. Ты хочешь отомстить мне только за то, что я сказала тебе правду. Я же могла промолчать про свои мысли, соврать, что у меня сломалась машина и поэтому я не успела приехать в больницу.

— Каролина, я тебе благодарен за правду, но если ты уж решилась ее мне сказать, то за это тоже стоило расплатиться.

— По–моему, я уже заплатила слишком большую цену.

— Каролина, все можно вернуть. Давай забудем о неприятностях…

— Забудем? — Каролина усмехнулась, и Тэд вновь увидел в ее глазах страшный, немного сумасшедший блеск.

— Каролина, я не могу думать ни о чем другом. Давай выпьем немного вина и может быть, мы придем к хоть недолгому, но согласию.

— Это хорошая мысль, — Каролина взяла в руки массивный хрустальный бокал. — Я удивляюсь, что до сих пор еще не умерла.

Тэд встрепенулся и тут же вспомнил подозрения Каролины.

— Неужели ты думаешь, я могу отравить вино?

Каролина пожала плечами.

— Наверное, ты просто не нашел подходящего яда.

— А ты все время хочешь подливать яд в мою душу, — возмутился Тэд. — Ты отравила всю мою жизнь.

— Это я отравила? — Каролина уже не могла сдержать гнев, — это ты испортил все, что только можно было испортить. Неужели я виновата в нашем разрыве?

— А кто? — искренне удивился Тэд и тут же пожалел о своем замечании.

Каролина сжала кулаки и уже занесла руку, чтоб ударить Тэда.

Но тот избрал правильную тактику: он заложил руки за спину и посмотрел прямо в глаза своей жене, он и не думал защищаться.

И Каролина поняла, что если сейчас ударит Тэда, то не почувствует от этого облегчения и поэтому отложила удар на потом.

Ну хорошо, Тэд, в самом деле, это я назначила тебе встречу и ты от меня должен кое‑что услышать.

— Я все время жду и никак не дождусь, когда же ты скажешь мне пару связных слов.

— Тэд, я хотела тебе сказать только одно: уходи и перестань мучить меня.

— Но ты же знаешь, это невозможно. Если хочешь, начни с чего‑нибудь другого.

— Если ты не хочешь и слышать о том, что должен уйти, тогда наш разговор теряет смысл.

— Да, — сказал Тэд, — и вино, к тому же, кончилось, пойду принесу еще бутылку.

Но Каролина остановила его.

— Наш разговор не продлится очень долго и вторую бутылку начинать не стоит.

— А–а, — догадался Тэд, — ты боишься, что захмелев, сделаешься добрее и не сможешь контролировать свои чувства?

— Идиот! Я просто боюсь, что тогда смогу убить тебя!

— А зачем откладывать на потом? — Тэд придвинул свой стул к стулу жены, — можешь убить сейчас вот этим ножом, — он подвинул к ней длинный остро отточенный кухонный нож. — По–моему, самое подходящее для такого дела оружие.

Каролина взяла нож в руки и долго разглядывала его блестящее лезвие, пробовала на пальце острие.

— Осторожно, порежешься, — Тэд попытался завладеть ножом.

— Не твое дело, — резко отрезала Каролина и отбросила нож в сторону. — Ты, Тэд, нарываешься на неприятности.