Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

Жил у нас в Покровке Илья Романович Королёв. Всю жизнь проработал в лесхозе. Мужик ядрёный, кряжистый, и вечно он в смоле, и вечно от него духмяным запахом бора отдавало, так как работал он лесником. Держал много скотины, покосов было вволю, ещё держал больше тридцати ульев пчёл. Жил справно. И жена у него была под стать мужу, потому у них всё и ладилось.

Троих ребятишек поднял на ноги, жаль что все девки. Две старшие, Таисья и Зинаида институт закончили, видные девки, учёные. Вернулись домой и сразу замуж выскочили. И не за кого попадя — одна за агронома, другая за главного инженера колхоза. Меньшенькая дочь, Васеня, было такое же ласковое дитя, но родилась с изъяном, — ножка была малость попорченна, прихрамывала, жалели её шибче всех. Лицом и характером была в мать.

Закончила Васеня школу, а дальше учиться не пришлось, беда в семье у Королёвых случилась, и пошла она работать в детский садик. Там ей с малыми ребятами самое место.

А беда случилась нежданная: захворала мать, что-то приключилось у неё с головой — боли страшные, от боли до обмороков доходило. Свозил её Илья Романович в областную больницу, там полечили-полечили, ладом не разобрались и выписали. Вроде ей даже полегчало, а потом сразу так скрутило, что в своей районной больнице она сердешная и умерла.

И что интересно, нажитые за всю жизнь деньги, она куда-то так захоронила, что не могли найти. А денег было не меряно, берегла каждую копейку, хотела детям приданое справить. А где их спрятала, даже Илье Романовичу не сказывала, а тут померла в одночасье, и нет следов. Всё перерыли в доме и кладовках. Излазили чердаки и сараи, перетрясли и перещупали постель, осмотрели и обследовали погреб, подполье, огород — нет денег!

Тут старшенькие доченьки-то и взвыли. Им уже надо край замуж, они с высшим образованием, при нежном теле, а получается, что нищенками с тятиного двора съезжают. Ох и лютовали.

Свадьбы пришлись на один год, а это — что пожар. Илья Романович видит такое дело, продал пчёл, почти всю скотину. Если со стороны смотреть, то всё было и неплохо, не хуже чем у людей, но девки-то знали, сколько у мамани было в загашнике, а потому так обиделись на неё и тятю, что хоть и жили в одной деревне, а как съехали к мужьям, так и глаз перестали казать.

Остался он один в четырёх стенах с Васеней. Та работящая была, особой красотой Бог не наделил, но зато дал ей ума и доброты с избытком. После смерти жены Илья Романович с горя пошёл было в разгулку, запил, а Васеня его так утешила, такие слова нашла, что он как очнулся. И остепенился, бросил пить. Уж больно она на мать похожа была, поглядит на неё, и как будто видит свою Паранюшку, только в молодости. И это была отрада.

Но тут и её судьба решилась. Вернулся с флота Костя Кудряшов. Жених хоть куда, а уж собой ладный! Девки за ним гужом, все глаза об его окна обмозолили, а он возьми и прибился к Васене. Вся деревня так и ахнула! Родитель его, Михаил Власович в вопросах настоящей любви был не твёрдого ума, потому осерчал. Работал он в быткомбинате, нравом был мужик крутой, даже сапожной колодкой его по затылку съездил. Выговаривал:

— Та ты что, парень? У тя на плечах чё? Тыква али башка? У них шиш в кармане, у нас вошь на аркане, а как жить-то собираешься? Она хромоножка, не помощница будет тебе в хозяйстве. Илюшка-то двух девок без ничего спроводил со двора, а этой вообще свадьбу играть не будет. Вот увидишь.

А жених-то Костя не мягким оказался, заколодило его жениться на Васене. Поумнее других оказался, в Васене разглядел то, что другие не видели, и не льстился на большое приданое.

— Глянется она мне, тятя. А что хроменькая, так я её жалеть буду. Зато душа у неё добрая и глаза ласковые, тёплые.

— Ду-урак! — только и сказал отец. И ещё добавил: — Твоя воля, живи как знаешь. Душа… глаза… Погляжу я, как у тебя самого глаза квадратные станут, да от забот на лоб полезут.

Васене жаль было оставлять отца, но он её сам благословил:

— Иди, доча. Иди с лёгким сердцем, а за меня не переживай. Я свой век прожил, наша с матерью вина, что обездолили вас и не могу как следует помочь. А может Костя и есть твоя судьба.

Костя подхватил Васеню да в ЗАГС, и без всяких перезвонов собрал ребят-дружков. Деревенские дружные, девчонок своих прихватили, вечер у Ильи Романовича отплясали и всё. На другой день побросали кой-какие манатки в машину и укатили в Зимино к другу-сослуживцу. Устроился он в совхозе трактористом, она — в детский садик. Поперву снимали угол, а на второй год совхоз выделил квартиру с огородом. Зажили они своим домом.

Одному Илье Романовичу тоскливо стало, дом кажется большим и пустым. Помучился с коровёнкой, да видит, не мужицкое это дело, он и свёл её Васене. Как приданое. Те по перву отказывались, но он сам настоял, уж больно корова была хорошая, жалко менять на деньги, а тут родному дитю всё какая-то подмога.

Помаленьку копошится в огороде, тюкает топориком в сараюшке. Из живности куры, пёсик Кузя да кот Мурзик. Каждую неделю Васеня с кем-то пересылала банку сметаны или масло, а по зиме — мясо и сало (они держали поросёнка). Частенько и сами наведывались. Перестирает она ему всё, уберётся в дому, баню стопят и все намоются. Жарища — страсть, уши береги. Костя парился в первый жар, хлестался так, что весь веник измочалит.

В общем, заботились о нём, а ведь Васеня хроменькая. А ей хоть бы что, всё «тятя, тятя», ластится к нему. С Костей они жили ладно, всё звали его к себе жить, но Илья Романович упрямился:

— Свой век я доживу в своей хате. Здесь мы с Паранюшкой начинали жить, тут я и заканчивать буду. Когда уж совсем скрутит, тогда видно будет, а вы пока сами не твёрдо на ногах стоите.

Всегда в день смерти матери они приезжали к отцу. Ходили на могилку, поминали. В тот день Илье Романовичу всё как-то веселей, а Таисья с Зинаидой, хоть и живут в одной деревне, ни разу не наведались к отцу или к матери на могилу. Не могли простить за то, что безприданицы. Обидно, у них уже были внуки, а живут как чужие. А окриком и угрозой любви и ласки не добыть.

Прошло два года. Как всегда в день смерти матери, приехала Васеня с Костей, побыли с отцом, и уехали, а ночью вдруг ему приснился чудной сон. Будто бы его Паранюшка возвернулась домой. Обошла весь двор, оглядела избу, а потом и говорит:

— Плохо тебе Илюша без меня. Тут и моя вина есть. Ты вот что сделай, — закажи себе гроб, и пусть он до твоей смерти у кого-нибудь из дочерей полежит. И не бойся, если над тобой будут смеяться. Терпи. Только запомни одно — подушку под голову сам сшей или детей попроси. И чтоб набили её не стружками, а ватой из старой матрасовки, что в сарае в ящике лежит под верстаком.

Старшие дети тебя обижают, но ты не серчай, это наша с тобой вина, не тот догляд за ними был. Главное — дом не продавай. Бог тебя не оставит. Свидимся мы, а поживи счастливо. Порадуйся. Спасибо вам с Васенюшкой, что меня не забываете, помните.