Эльс Бэйртен - Одного человека достаточно [litres]

– Ну мы бы все равно развлеклись.

Хохот.

Быстрый взгляд в мою сторону.

– Пятница, суббота, воскресенье, говоришь? Не сомневайся, Вилфрид. Мы придем.

Я слушал со все возрастающим изумлением. Я думал, я знаю Луи. В пятницу днем я мыл окна на улице, когда он шел мимо.

– Ты должен мне кое-что рассказать, – крикнул я ему со стремянки.

Он остановился.

– О чем ты?

Я спустился.

– Говорят, твоя сестра выступала в Лас-Вегасе.

– Так говорят? Ты веришь им?

– С таким-то голосом, Луи. Им можно покорить весь мир.

– Об этом ты бы узнал первым.

То есть Вегаса не было.

– Зачем ты ее держишь взаперти все лето, об этом тоже спрашивают.

Он пожал плечами.

– Ох, Вилфрид. Есть те, кто любит бывать среди людей, а есть другие, такие, как Жюльетта. Вот и все.

– И никакого разбитого сердца?

Он удивленно посмотрел на меня.

– Моя сестра многое испытала в жизни, но эта беда, к счастью, ее обошла. Можешь передать это тем, из бара.

Он улыбнулся.

– До вечера. Надеюсь, кто-нибудь зайдет послушать.

Он мог не сомневаться. Кафе будет заполнено хотя бы из-за слухов. Я слез со стремянки, намочил губку в ведре и начал сначала. Надо принимать гостей в чистом кафе, говорила ма. Это значит, что каждый день нужно чистить пол, стойку бара, столы и туалет. И каждую неделю мыть окна. Мыть, пока они не заблестят. И без разводов, мой мальчик. Может, «Бельведер» и невзрачное кафе в невзрачной деревушке, но мы принимаем наших гостей, как королей.

Как королева, да-да. Именно так она вошла в кафе в тот вечер.

Подбородок вверх, взгляд в бесконечность, волосы в пучок, обвязан той же самой красной лентой. В этот раз не черное платье, а красное. И губы того же цвета. Темно-красные. Цвета крови.

По кафе пронесся вздох.

Она не могла не чувствовать наши горящие взгляды. Невозмутимо сняла пальто, повесила его на вешалку рядом с пиджаком Луи. Последовала за ним к столу около сцены, положила сумочку на пол и села.

– Видел этот взгляд?

– Настоящая обольстительница. А ты что думаешь, Вилфрид?

Что я думал? Что это не их дело.

– Собираешься попытать счастья?

Я рассмеялся.

– Уймитесь, мужики. Такая звезда, как Жюльетта, может заполучить кого получше.

– Звезда. Да что ты говоришь. А ты, по-твоему, кто?

Они все закивали.

– Если не удастся тебе, парень, не удастся никому.

– Показываешь свои кубки – и вуаля. Дело пошло.

Невероятно. Я до сих пор их герой.

– Давайте-ка, выпейте, я угощаю.

Пока я наполнял их кружки, воцарилась полная тишина. Все головы повернулись к сцене. Она стояла там. Неподвижная, как статуя. Руки повисли вдоль тела, взгляд направлен на Луи. Потом она закрыла глаза. Первые звуки. Moon River. Опять. В нашем маленьком кафе.

В «Бельведере», прекраснейшем месте на земле. Благодаря ей.

Через минуту она открыла глаза. Она смотрела прямо на нас, когда пела все остальные песни. От Moon River к Fly Me to the Moon . Синатра, Пиаф, Греко, Уилл Туру [21] Уилл Туру – бельгийский художник, певец, музыкант, композитор и автор песен, известный во Фландрии и Нидерландах. , Тоня [22] Тоня – бельгийская певица, заняла четвертое место на Евровидении 1966 года. , Франсуаза Арди, один хит за другим. Но их не было. Была лишь Жюльетта. И слова, и звуки, что она создавала. Я никогда не слышал, чтобы кто-то так пел.

К Рождеству она станет моей.

Мы закрывали кафе с полной кассой. И в остальные дни тоже. Молодые и старые, знакомые и новые лица, все они были очарованы ею. Если я хотел ее завоевать, долго ждать было нельзя.

Больше месяца я выжидал. Не от робости, вовсе нет. Да и когда бы я мог научиться робости? Это Бетти меня завоевала, а не наоборот. Настоящей причиной неторопливости был мой темперамент. Вы не поверите, но я мог быть слишком настойчивым. А если перед тобой женщина твоей жизни, ошибка недопустима. Хорошо, что я умел внимательно слушать. Первый урок, который я усвоил за стойкой: молчи о себе. Разговор должен идти о ней, по крайней мере, вначале. Потом будет время поговорить. Сперва сказать ей, как она красива. Не слишком много слов, иначе она тебе не поверит, и ты потеряешь ее, прежде чем получишь свой шанс. Попробуй вызнать, что ей нравится и что она терпеть не может. Задай ей парочку вопросов, и нет, не делай никаких замечаний. Единственное, что пока нужно делать, – молчать, и это сработает. Оглянуться не успеешь, как она станет твоей. Урок второй: не слишком торопись. А то ошибешься. Урок третий: никому не рассказывай о своих намерениях. Всегда есть вероятность, что кто-то из твоего окружения захочет тебя обойти.

Когда я наконец решил, что момент настал, оказалось, что я кое-что упустил. Аншлаг в кафе. Заняты были не только столики – куча народа сидела у бара, и все они, разумеется, умирали от жажды. Если рискнешь в такой момент отойти от крана, они тебя на части разорвут. Только после полуночи стало посвободнее. Правда, Луи и Жюльетта к тому времени давно ушли. И я понимал, почему. Если поешь целых два часа, устаешь, а когда устаешь, идешь домой. Или остаешься и начинаешь пить пиво. А если ты пьешь только колу, то и два часа еле продержишься. Особенно если все вокруг пялятся на тебя, как на восьмое чудо света.

– Это и твое кафе тоже, – сказал я Этьену. – Ты должен будешь помогать мне на выходных.

То, что он согласился, меня не удивило. Полная касса в прошлые выходные заставила его размечтаться. Что я думаю насчет перепланировки? Игровая площадка для малышей, уголок с бильярдными столами? Это он у нас счетовод, ответил я. Понимаете, он старался за стойкой изо всех сил. Он и Стелла. И они неплохо справлялись. Иногда я даже мог слегка выдохнуть.

И вот наступил ноябрь. Если я хочу заполучить свою любовь до Рождества, пора действовать.

Я выбрал спокойный воскресный вечер. Выступление только закончилось, а я уже стоял перед Жюльеттой.

– Это я, – сказал я.

Она посмотрела на меня большими темными глазами. Почему она ничего не говорила? Она просто улыбалась. Неужели она не заметила, что я никогда не покидаю барную стойку из-за пустяков?

– Хочешь перекусить?

Рядом оказался Луи.

– Она не голодна. Просто дай ей стакан колы. А мне пива.

– Почему ты всегда говоришь вместо нее?

Он серьезно взглянул на меня.

– Пойдем-ка пройдемся.

Я порой замечал это. Когда Жюльетта была поблизости, Луи становился другим. Во-первых, он намного меньше смеялся. Во-вторых, он не отходил от нее дальше, чем на пять сантиметров. Пять сантиметров, представляете, как это мало? Удивительно, что она так спокойно к этому относилась. Уж насколько я любил проводить с ним время, но от меня он уже давно схлопотал бы затрещину.