Юрий Гаврилов - Записки комбата

— Понимаю, тебя, Тоня. Я тоже очень часто вспоминаю нашу дружную компанию. И в моей жизни это был интересный и значимый период, — задумался Сергей.

— Сереж, — неожиданно спросила Тоня, — а ты Валю любил?

— Любил ли я!?.. — растерялся Сергей от прямого вопроса. — Наверное, да… Страсть была, это точно. А, любил?.. Не знаю. С год страдал, когда расстались, а потом, как-то все сгладилось.

— А почему вы расстались? Почему не женились? Ведь, казалось, все к этому шло.

— Перед зимним отпуском на третьем курсе, она решила внести ясность в наши отношения. Если помнишь, я тогда был дедом Морозом на Новогоднем училищном балу? Во время него, когда время подходило к полуночи, мы вшестером поехали на трамвае встретить Новый, 1974-й год, к тебе, а затем, к Наташиной бабке. Вова и Саша были в увольнении до утра, а я, как, всегда, в самоволке (месяц неувольнений). Мне надо было обязательно вернуться в училище, тем более ребята предупредили, что ночью будут считать личный состав. Валентина ничего знать не хотела и настаивала, чтобы я остался, как и ребята, до утра. Это и понятно, праздник был в разгаре, как говорится «танцы, манцы, обниманцы». Вы, девчата, даже пытались что-то изобразить в ниглеже на столе… Остаться, конечно, очень хотелось. Но я не мог. Просто не мог. Ибо и так висел в училище на волоске, из-за плохой дисциплины, могли отчислить в любой момент…

Проводив обиженную Валентину домой, я вернулся в училище. Успел во время. Только прыгнул под одеяло, как по рядам пошли ответственные офицеры.

На следующее утро, первого января, я вновь прибежал к Вале. Она еще спала и я, набравшись смелости, залез в ее постель…

Ничего у нас не было. Почему? Не знаю. Это я только казался таким героем, а на самом деле, выпустился из училища девственником.

Вскоре у нас началась зимняя сессия, и мы встречались реже. В феврале, когда уезжал в отпуск, она попросила рассказать о наших отношениях моим родителям. Я обещал, но честно, в отпуске об этом даже не вспомнил. Да и не хотелось мне жениться. С нетерпением ждал день, когда, наконец, я буду свободным, молодым, красивым лейтенантом.

После отпуска, узнав, что с родителями я не говорил, Валя стала меня, как бы, сторониться: в училище не приходила, на звонки не отвечала, а вскоре я узнал, что у нее есть какой-то военпред. Я очень страдал. Приходил к ней домой, но ее мама постоянно говорила, что Вали нет.

Потом, как ты помнишь, наша компания распалась. Каждый пошел своим путем. Хотя, с тобой и Галей, сестрой, мы дружили до окончания училища.

Мало того, в ноябре семьдесят шестого я приезжал к вам в гости, когда сопровождал дембелей в Киров.

Помнишь, я тогда приехал в шинели и в одном сапоге. На второй ноге был тапок, так как я поскользнулся на вокзале в Кирове и растянул связки?

— Помню, конечно. Как такое забыть, — улыбнулась Тоня.

— Кстати, ты была уже замужем, а Галя вышла еще раньше…

За воспоминаниями быстро летело время.

— Да, а как твои родители? Как дядя Витя, тетя Аня? — заинтересовался Сергей.

— Нормально, — пожала плечами Тоня. — Сюда я переехала из их дома, только жила выше, на девятом этаже.

— Может, съездим к ним? — предложил Сергей, — так хочется их повидать!

— Поехали, — быстро согласилась Антонина.

— Ну, ты позвони им.

— Зачем? Они всегда дома и будут рады.

5

На Родионовку, где проживали Тонины родители, они ехали автобусом от вокзала через Оку и центр города. Вышли в незнакомом для Сибирцева районе (будучи курсантом, он сюда не добирался).

— Вон дом, куда мы идем, а в той шестнадцатиэтажке, в гостинице на первом этаже, работаю я, — показывала окрестности Антонина.

Купив цветы, они зашли в подъезд. Дверь открыла тетя Аня. Все такая же веселая и приветливая; казалось, время ее не коснулось. Расцеловались.

— А я знаю, что ты должен приехать, Тоня сказала, но пироги не сделала, не думала, что это будет сегодня. Ну, ничего, ты же несколько дней пробудешь? Будут и пироги.

Прошли в комнату, присели на диван, разговорились. Вспоминали ту, другую жизнь, в другой стране. Сравнивали с сегодняшним днем и, как-то не сговариваясь, соглашались, что потеряли что-то очень важное, без чего так хорошо, как раньше, уже не будет никогда.

— А Галины с нами нет уже как шесть лет, в пятьдесят умерла, — скорбным голосом поведала о своей боли тетя Аня. — Сын ее с нами живет, уже настоящий мужик — тридцать пять лет.

Послышался звук открываемой входной двери.

— Папа пришел, — сообщила Тоня.

Сибирцев вышел на встречу.

— У нас гости? — послышался не старый и уверенный голос из коридора.

— Здравствуйте, дядя Витя, рад вас видеть! — взволнованно произнес Сергей. Пожал протянутую руку и обнял левой рукой за плечи дорогого ему человека.

Видно было, что дядя Витя его призабыл. Он молчал, стеснительно улыбаясь, и мучительно рылся в своей памяти.

— Семидесятые годы, курсанты военного училища связи, частенько бывали у вас в гостях на поселке, — напомнил Сибирцев.

— А!.. Сергей!?..

— Точно!..

— Вот теперь вспомнил. Ну, давай, еще раз с тобой обнимемся!

После продолжительных дружеских объятий сели за стол.

— Дядя Витя, сколько же вам сейчас, — не удержался Сибирцев.

— Восемьдесят пять! — достойно ответил дед.

— Ого! Если честно, то я никак не думал, что вы доживете до столь почтенного возраста, — не подумавши, ляпнул Сергей. — Я помню, что в семидесятые вы очень даже не против были выпить бутылочку-другую винца. Даже, как-то встретил вас возле винного на Нартова, взяли мы две «бомбы» Волжского и тут же за углом, под разговоры, выпили из горла.

Дядя Витя не обиделся:

— Вспомнила бабка, как девкой была, — ухмыльнулся он, — когда это было? Я уже лет двадцать, как не пью и не курю. Завязал после операции на аорте.

— А рыбалка как? — выходя из неловкого положения, перевел разговор Сибирцев.

— Никак. Лодку с мотором продал. Девки мои уперлись, не пускают на рыбалку. Последние годы в Васильсурске, на Волге рыбачил. Уезжал на неделю-две, дом там у меня был… Да, что уже прошлое ворошить… Теперь вот «тыбиком» работаю: ты бы в магазин сходил, ты бы на рынок съездил, мусор вынес… Так и живу.

— Ну, что, в вашем возрасте это — куда с добром. Ноги таскают, и, слава Богу, — похвалил деда Сергей.

— Да его и дома-то не бывает. Как с утра уйдет и до вечера. Где бродит — не знаю, — с любовью ворчала тетя Аня.

— Где, где? Все дела. Пока всех обойдешь, новости узнаешь: кто умер, кто родился, что в стране творится, найдешь, где что подешевле купить, вот время и проходит, — деловито возражал дядя Витя.

Зазвонил мобильный телефон.

— Привет, ты где пропал? Я уже с утра возле гостиницы в архиве работаю, — интересовался Владимир.