Юрий Гаврилов - Записки комбата

— Есть!.. Цель поражена!.. — кричит сержант.

Грохот удара. Впередистоящая водонапорная башня раскалывается пополам. Клубы дыма и пыли, летящие обломки кирпичей. Это ответили китайцы.

Затихло.

Сзади показались огни УАЗика.

— Похоже, доигрались. Пора сдаваться. — Обреченно произнес Сибирцев и выпрыгнул из танка.

За этот проступок, Сергея сняли с БД, вернули в полк и пригрозили судом офицерской чести.

8

В это время в Даурии начинал формироваться целинный батальон для уборки урожая в Казахстане. Комбат, чтобы быстрее забылось происшествие на границе, и Сибирцев меньше мозолил глаза командованию, определил его начальником связи целинного батальона.

Сергею это известие подняло настроение. Во-первых, есть возможность вырваться на некоторое время из отдаленного гарнизона, поменять обстановку, а во-вторых, за полгода целины, его проступок уже не будет таким актуальным.

Целый месяц в поле готовили целинную технику. Проводили плановые ремонты автомобилей, наращивали борта для перевозки пшеницы. В конце июня, сформированный батальон, двумя эшелонами убыл в северный Казахстан.

Личный состав ехал в теплушках на нарах, управление — в штабном купейном вагоне. Сергей большую часть времени проводил на платформе в своей командно-штабной машине, слушая музыку по недавно приобретенному кассетному магнитофону «Электроника-2М». На то время это был писк моды отечественной радиопромышленности.

Через девять дней прибыли в пункт назначения — станция Октябрьская Кустанайской области.

Протянув проводную линию от местного узла до расположения штаба батальона и обеспечив связь комбату, лейтенант Сибирцев убыл для организации связи в роты и взвода. Роты находились от штаба на расстоянии сто — двести километров, а взвода от командных пунктов рот — 30—50. Работы на первом этапе хватало.

Урожай зерновых в этот год был рекордным и хлеборобы с нетерпением ждали прибытия целинных батальонов. Встречали их с радостью. Размещали в школах, пионерских лагерях. Кормили отменно, продукты на полевые кухни выдавались в неограниченном количестве. Офицеры питались в совхозных столовых.

На следующий день после прибытия батальона машины были уже в поле. Началась битва за урожай. Дважды в день передавались вести с полей, как сводки с фронтов.

Недолго Сергей наслаждался свалившейся вдруг на него относительной свободой. Командир батальона, подполковник Мушта, вскоре вызвал его в штаб.

— Нечего тебе кататься, ротные сами себе связь обеспечат, а ты будешь ходить дежурным по батальону, и выполнять мои поручения, — заключил комбат на очередной телефонной планерке.

Жизнь при штабе была, конечно, не такой вольготной, как в командировках, но вечерами все же удавалось расслабиться, поиграть в карты, прогуляться по райцентру. Иногда заходили в кафе и на танцы. Местные девчата с интересом поглядывали на молодых офицеров. Воинских частей в окрестностях не было и мужчин в форме они почти не видели.

Сергей большей частью общался с холостяками: начмедом и начфином. Однажды на танцах они познакомились с тремя подружками — учительницами. В свободные вечера стали встречаться и однажды девчата пригласили их на день рождения.

Сергей в тот день заступил в наряд дежурным по батальону, но, узнав, что комбат уехал в дальнюю роту, все-таки решился и, оставив за себя помощника и сказав, где его искать в случае необходимости, отправился на гулянку.

Комбат, почему-то вернулся раньше и сразу обратил внимание, что дежурного нет на месте. Пока Сибирцева нашли, пока он добрался до штаба, комбат был уже в ярости. А, увидев, что тот еще и выпивши, в сердцах снял его с дежурства и объявил трое суток ареста.

На следующее утро Сергей зашел извиниться, но тот был непреклонен и приказал получить записку об аресте и убыть в Кустанай на гарнизонную гауптвахту.

До Кустаная Сибирцев добирался на перекладных электричках, а вернее дизелях, так как железные дороги на ту пору в этой местности были неэлектрофицированы.

Нашел комендатуру. Однако, комендант, узнав, что тот прибыл из целинного батальона, прогнал, сказав, что у него своих раздолбаев хватает.

Сибирцев позвонил комбату, доложив, что на губу (гауптвахту) не принимают, на что тот ответил:

— Пока не отсидишь трое суток, в батальон лучше не возвращайся. Езжай в Челябинск, я договорюсь, там примут.

Делать нечего, поехал Сергей в Челябинск.

Увидев заросшего, не бритого, без фуражки и галстука офицера, челябинский военный комендант, первым делом, отправил его приводить себя в порядок.

Через два часа, удовлетворившись внешним видом лейтенанта, он долго пытался понять, как это офицер, проходивший службу в Забайкалье, прибыл из Казахстана, для того, чтобы сесть на гауптвахту в Челябинске?!

— Ну, такого «долб… изма», я еще не встречал, — сказал он.

— Кто тебя арестовал?

— Комбат.

— Езжай в часть и передай ему от меня привет и пожелания, что ему надо лечиться.

Ответив: «Есть!», Сибирцев направился на вокзал. На последние копейки позвонил комбату, объяснил ситуацию и сказал, что сидит в Челябинске на вокзале без копейки денег, на что услышал:

— Сиди на месте и ожидай. Завтра к тебе приедет наш офицер и скажет, что делать дальше.

Голодный и неухоженный просидел Сибирцев на вокзале больше суток, когда вдруг увидел знакомого офицера.

— Ну, наконец-то, — радостно подскочил Серега. — Привет. А ты, какими судьбами сюда?

— Так же, как и ты. И он поведал историю своего ареста.

Решив подзаработать, Володя согласился помочь транспортом казахам на бахче и выделил им пять ЗИЛов. Имея в подчинении сто машин, такая мелочь роли не играла. Машины загрузились арбузами, сделали ходку в Свердловск, вернулись, и тут произошла утечка информации. В результате, Владимир получил пять суток ареста. Комбат отправил его на встречу с Сибирцевым, сказав, что тот все знает и им надо вместе ехать на губу в… Свердловск?! Зная, что Сибирцев сидит без денег, выписал и передал ему премиальные за «ударный труд» в размере ста шестидесяти рублей.

— О, это другой разговор. Не понятно, за какой ударный труд, но уже жить можно.

В Свердловске их ждали. Военный комендант, оказавшийся однокурсником по училищу комбата, вопрос решил положительно. Ребята обрадовались, что наконец-то, закончились их мытарства. Однако, сидеть им пришлось не здесь, а в Шадринске, но это уже не столь принципиально.

Вернувшись поездом на юг Урала, ранним, теплым, солнечным осенним утром они вышли на перроне города Шадринск. Город им очень понравился. Уютный, зеленый, тихий провинциальный районный центр и в то же время с развитой промышленностью, институтами, театром, населением более трехсот тысяч человек.