Юрий Гаврилов - Записки комбата

Но, странно: приманка почти у самого носа тайменя извивается, как живая, дразнит, но хищник челюстей не разжимает.

— Не голодный, бестия.

По ловкости и силе таймень — что подводный тигр. Велик соблазн обмануть его. Чувствуется решительный рывок и — катушка запела…

Таймень ищет спасения в глубине, мечется по заводи, как волк в ловушке. С трудом сдерживаешь эту чертовскую силу. Вот он уже метрах в семи от берега, выворачивается белым брюхом, широко раскрывает губастую пасть.

Сильный рывок, треск — и в руках остается всего лишь обломок удилища с оборванным шнуром на катушке.

Конец удилища потащило на глубину и вдруг развернуло и направило против течения, ближе к берегу.

Сергей забежал в воду и схватил его. И тотчас почувствовал сильный рывок и знакомый всплеск.

Таймень ожесточенно сопротивлялся. Выпрыгивает из воды, трясет головой в воздухе, бросается в стороны.

Теперь главное не торопиться. Реже и реже становятся всплески, слабеет шнур. Рукам все легче. И вот таймень лежит у ног. Толстый, длинный, облитый серебром, с позолоченными плавниками. И тут он не хочет сдаваться без боя. Молотит хвостом по воде, гнет дугою хребет, угрожающе хватает воздух страшной пастью.

В следующий приезд на боевое дежурство Сергей встретил у магазина того китайца, что был с ними на рыбалке. Улыбнувшись Сибирцеву, тот прошел молча мимо. Сергей удивился. Как может китаец открыто, днем ходить по территории Союза? Хотел его задержать, но решил все-таки сначала зайти и поговорить с Федором Ивановичем. Иванович был дома, встретил Сергея радушно. Усадил за стол, достал бутылку спирта. Поговорили о жизни, о планах на будущее. О китайце же сказал, что это его давнишний друг и к обострившемуся сегодня положению между нашими странами никакого отношения не имеет. А ходит в село он уже много лет к своей зазнобе. Кстати, его сын — командир роты китайского УРа. Мир не делится только на белое и черное. И в стане врагов могут быть друзья.

Именно тогда Сибирцев впервые усомнился в политике государства, но с такой жизненной позицией не возможно было быть щитом Родины на ее восточных границах, тем более в период военной опасности.

На следующую рыбалку, на Аргунь, Сергей попал уже летом. Ловили ленка и хариуса на кузнечиков и искусственных мух. Там он и познакомился с Ли Зеном, сыном того китайца. Действительно он был командиром танковой роты УРа. Он хорошо говорил по-русски, так как пять лет назад учился в Благовещенском танковом училище. Его семья, жена и двое детей, жили в Шеньяне, но часто приезжали к нему и родителям в Маньчжурию.

У них нашлось много о чем поговорить, что обсудить. Захотелось еще встретиться. Договорились о сигнале и месте встречи.

Буквально через два дня, вечером, Сергей увидел сигнал: короткие вспышки танкового прожектора. Это значило, что через час они должны встретиться в назначенном месте.

Прихватив с собой сухие пайки, тушенку и сгущенку, зная, что с продуктами у китайцев туго, он отправился на встречу. Увиделись на «нетралке», в кустарнике берега Аргуни. К тому времени, Сергей уже знал тайную тропу через КСП. Ли Зен уже ждал его. Он принес с собой две бутылки рисовой водки. Водка у них была дешевая и продавалась свободно, тогда, как в Союзе уже ввели талоны и продавали лишь по две бутылки в месяц.

Товарищи довольно быстро нашли общий язык. Ли Зен вспоминал о жизни в Союзе. Это были лучшие годы. А в Китае жизнь тяжелая, сплошная нищета, народ живет впроголодь. Завидовал боеготовности Советских Вооруженных Сил. В Китае на вооружении стояла наша техника, оставшаяся после войны: танки Т-34, Т-54, автомобили ЗиС и ЗиЛ-154 и тех было очень мало. Войска перебрасывались методом подскока: часть пути на технике, а часть — бегом. Сапоги, только у офицеров, остальные же в обмотках. Пехота вооружена старыми винтовками системы Мосина, автоматы только начинали появляться.

— Как же вы с нами воевать собираетесь?

— Шапками закидаем! — с юмором отвечал Ли.

У них было много общего. Оба родились, выросли и получили высшее образование в социалистических странах. Одинаковые приоритеты и ценности, одна философия. Почему же в последнее время так обострились отношения между странами? А беда, как всегда, была во власти, которую не могли поделить между собой лидеры мирового коммунистического движения.

И, тем не менее, несмотря на трудности, китайцы не роптали, а упорно трудились, еще больше сплотившись вокруг коммунистической партии. Если бы кто-нибудь сказал в то время, что через двадцать лет, Китай будет одной из самых экономически развитых стран, это бы восприняли, как очередной анекдот.

Они встречались еще несколько раз. Говорили о жизни, рыбалке, охоте и женщинах, коротали время службы на границе. Служебные вопросы старались обходить. А однажды учудили такое!…

Огневые точки противоборствующих сторон пристреливались по площадям винтовочным патроном с вкладного ствола (такой ствол вкладывается в пушку танка для пристрелок и учебных стрельб). На основании этого была составлена пристрелочная карта местности. Боевых стрельб по территории сопредельного государства, естественно, не проводилось.

В тот день, боеукладки заполнили штатными снарядами, но казенники пушек не опломбировали. Сергей дежурил по роте, сидел в танке и наблюдал за границей. Вспомнив, что давно уже не общался с Ли Зеном, послал условный сигнал. Каково же было его удивление, когда через пол часа ему ответили. Это значило, что Ли тоже находится в УРе.

Встретились, когда стемнело. Хорошо посидели, немало выпили и в конце вдруг поспорили, у кого лучше танки пристреляны. Никто не хотел уступать. Решили, что спор может решить только дуэль. Сказано — сделано. По условиям, Сергей должен был первым снарядом попасть в кошару, расположенную возле огневых точек Ли Зена, а тот разобьет старую водонапорную башню (Тамару), стоящую перед взводом Сергея.

— Готовность через полчаса, — сказал Сибирцев и направился к укрепрайону.

В расположении остались только дежурные экипажи, остальной личный состав убыл в полевой лагерь за три километра.

Взяв в помощь опытного наводчика, Сергей залез в командирский танк. Включил связь, ТВН (прибор ночного видения), зарядил пушку, подал сигнал готовности и приступил к наводке.

Сейчас это бы квалифицировали, по меньшей мере, как воинское преступление и нарушение государственной границы. Тогда же это и в голову не приходило. Казалось, очередной хохмой великовозрастных юнцов.

Выстрел!.. Ночное небо озарила яркая орудийная вспышка. Башня вздрогнула. Снаряд ярким светлячком ушел к цели. Через мгновение огненная стрела рикошета врезается в небо. Стреляли болванками.