Даниэль Рондо - Механика хаоса

Мартина повернулась уходить, когда у нее зазвонил мобильный. Монмуссо.

– Вы в кабинете у Сами?

– Президент, он напротив меня.

– Передайте ему трубку. Алло, Сами? Со мной все в порядке, не волнуйтесь. Мартина сказала вам про Военную школу? Попросите ее, пусть отдаст вам текст моего выступления, зачитаете его от моего имени. Ничего сложного, всего несколько слов благодарности министру.

К концу рабочего дня Сами выучил наизусть текст своего выступления, переоделся в костюм, висевший в мини-гардеробной у него в кабинете, и уже собирался уходить, когда прибежала запыхавшаяся и невероятно возбужденная Мартина.

– Мне только что опять звонил Монмуссо. Я спросила его, нельзя ли мне пойти с тобой, и знаешь, что он ответил? «Конечно, именно это я и хотел вам предложить! С вами он будет чувствовать себя увереннее!..»

На улице стемнело, когда они подъехали к фасаду импозантного здания с колоннами, построенного при Людовике XV. На въезде во внутренний двор стояли охранники.

– Здесь супержесткий контроль. Боюсь, придется ждать довольно долго…

И правда, перед воротами выстроилось несколько автомобилей.

– Будет много красивых женщин. Надеюсь, я выгляжу достаточно шикарно, – сказала Мартина, подкрашиваясь перед водительским зеркальцем.

Сами ничего не ответил.

– По-моему, для араба из Торбея – Большого Пирога ты неплохо устроился, – добавила Мартина, прижимаясь к нему.

Еще два «мерседеса» с дипломатическими номерами, и Сами подкатил свой «фольксваген» под шлагбаум. Он опустил стекло и протянул охраннику в черной парке документы.

– Имя?

– Сами Бухадиба, компания Cimenlta .

– Вы на мероприятие?

– На конференцию.

– Мы по приглашению министра! – крикнула Мартина.

Охранник, нахмурив лоб, изучал отпечатанный на листе бумаги список, не находя в нем ни имени Сами, ни имени Мартины. Фамилия Монмуссо была зачеркнута, но никакой другой взамен ее не вписали. Вереница машин за ними удлинилась. Охранник позвонил коллеге:

– Ахмед! У меня проблема. Гостя нет в списке.

– Ничего? Ни фамилии, ни номера машины?

– Ничего.

Список взял второй охранник и принялся зачитывать его вслух, не без труда произнося некоторые имена. Наконец это ему надоело.

– Вы на мероприятие? – спросил он.

– Да, – коротко ответил Сами.

– Знаете, куда идти?

– В приглашении есть схема прохода.

Охранник повернулся к коллеге и устало бросил:

– Все в порядке, пропускай!

Сами выступал последним. Он поблагодарил французские власти, министра и начальника Генштаба – генерала, командующего военной операцией в Мали, который стал «личным другом» Монмуссо, после того как тот организовал ему вертолетную прогулку над хрустальными вершинами Адрар-Ифораса. Он прочитал текст без запинки (впрочем, он участвовал в его написании), но с известной сдержанностью, соответствующей его статусу простого сотрудника компании, и получил свою долю вежливых аплодисментов. Начальник Генштаба в заключительном слове выразил Сами, специально повернувшись в его сторону, признательность, упомянул успехи мультикультурализма во Франции и объявил официальную часть закрытой. Начался банкет.

Мартина и Сами переместились в библиотеку, ради такого случая переоборудованную в зал приемов. Мартина с несколько преувеличенным усердием налегала на шампанское Moët и охотно дала увлечь себя какому-то капитану, который предложил ей показать деревянную обшивку стен и потолочную роспись.

Час спустя они покинули Военную школу с такой же легкостью, с какой в нее проникли. Мартина нашла всех этих военных, с которыми познакомилась сегодня вечером, «очень-очень симпатичными». Он подвез ее до дома, и она предложила ему зайти к ней поужинать:

– Сейчас всего десять часов. Ты откроешь бутылочку. У меня в холодильнике есть тарама и чеддер. Я приготовлю сэндвичи…

Сами имел не слишком большой опыт общения с женщинами. В его жизни были даже периоды, довольно продолжительные, когда он с ними вовсе не общался. Что было тому причиной – равнодушие или страх? В некотором смысле – страх, но по большей части – равнодушие. Его волновали только те девушки, которые старательно прятали от мира свою красоту. Девственницы. Он ждал часа, когда ему повстречается невинная девушка, к которой его потянет и которая сумеет его полюбить. Но, несмотря на эти нравственные барьеры, он начинал ценить свои поздние свидания с Мартиной (нынешнее должно было стать третьим по счету). Он не стремился к ним, но и не отказывался, если она предлагала. Скрытность его характера имела свои плюсы.

Мартина съела сэндвич, выпила пару глотков шампанского и ушла в спальню. По телевизору показывали репортаж об участии французских войск в боевых действиях в Мали. Сами подлил себе вина. Он догадался, что она переодевается, и приготовился к худшему. Во время их последней встречи он понял, что она считает эти переодевания необходимой приправой к успешному сексу.

Она появилась в суперкороткой замшевой юбке и расстегнутой до пупа прозрачной блузке. Издав, неожиданно для него, принятый у арабских женщин возглас приветствия: «Ю-ю!» – она покрутилась перед ним, демонстрируя свои прелести, и уселась рядом с Сами на диван перед телевизором. На экране появилось изображение генерала, который что-то говорил о применении беспилотников.

– Это тот самый, который сегодня с тобой разговаривал! – воскликнула она.

Сами не без огорчения сознался себе, что эта сорокалетняя женщина («Это она говорит, что ей сорок, но на самом деле наверняка больше. Сколько ей? Пятьдесят? Пятьдесят пять?») его возбуждает. Она раздвинула ноги, взяла его руку и поднесла к своей промежности. Быстро достигнув оргазма, она встала перед ним на колени и принялась облизывать его мошонку. Вдруг она остановилась и рассмеялась странным смехом:

– Я смеюсь потому, что сегодня ты полностью заменил Монмуссо – сначала на приеме, а потом в моей постели. Если хочешь знать, твой арабский член нравится мне больше, чем его…

Никогда и ни от кого он не слышал ничего ужасней.

Он остался у нее ночевать. В первый раз. Время от времени спальню озаряли мигающие сполохи светящейся рекламы. Мартина выпытывала у него подробности его сексуального опыта. «С какой стати я ей отвечаю?»

– Мой сексуальный опыт? Он у меня не слишком богатый. Была одна девчонка, которая училась в лицее. Потом итальянка, мать семейства, с которой мы познакомились через интернет. И вот ты.

– А с девчонкой из лицея ты как познакомился? Я плохо себе представляю, что ты ошивался возле школьного здания… Расскажи, умоляю. И поподробнее.

Стыдливость Сами воздвигла между ними непроходимую стену.