Антон Борисов - Кандидат на выбраковку

Каждый за столом думал о чем-то своем. Все сидели молча. Даже девчонки, обычно улыбчивые и смеющиеся, сидели сейчас сосредоточенные и помрачневшие.

– Ну, что мы будем делать? – Лида потихоньку убирала со стола, девчонки ей помогали. Она посмотрела на меня. – Ты, наверное, устал после долгого перелета? Может быть, отдохнешь?

– Я не устал. А что вы собирались делать? – это казалось невероятным, но я нисколько не лукавил. В тот момент усталость не ощущалась совершенно. И это несмотря на то, что уже больше восемнадцати часов я не спал. Да, и, сказать о том, что предыдущая ночь, которую мы провели в Москве, на квартире у Коли Сосновского, была спокойной, как-то язык не поворачивался. Тогда за разговорами, мне удалось поспать только часа три, не больше.

– Мы хотели в горы поехать. Здесь недалеко горы – красивейшее место. Даже снег можно увидеть.

– А что, можно поехать? – я вопросительно посмотрел сначала на Лиду, потом на Пашу.

– Поехали! – Паша был краток.

Около двух часов заняла поездка в горы. Дорога, петляющая по склонам, была на удивление ровной. Машина шла как по гладкому паркету. Я с непонятным чувством смотрел в окно. Возникало ощущение, что все происходящее со мной сейчас за гранью реального. Я, проведший тридцать четыре года в четырех стенах, находился за много тысяч километров от тех стен, в которых, казалось, навсегда замурован. Нет, конечно, последние несколько лет моей жизни были наполнены событиями. Я жил, как считал, полнокровной и плодотворной жизнью, но она протекала в четырех стенах. Происходящее со мной сейчас, казалось невозможным и фантастическим.

Около полутора часов мы осматривали места, куда нас завезла неугомонная Лида. Поражали горы, поражала буйная зелень, которой в нашей Астрахани нет в таком огромном количестве. Здесь перемешивались и лиственные и хвойные деревья. Поднявшись повыше, мы увидели снег. Потом поехали в гости к нашим – астраханцам. Здесь опять был стол и разговоры, и воспоминания. Вечером мы возвращались к Лиде домой, чтобы переночевать у нее, а назавтра ехать в Портланд, в гости к Паше.

На протяжении всего дня меня не покидало чувство нереальности происходящего и невероятности изменений, произошедших в моей жизни. Мне постоянно хотелось протереть глаза и проснуться. Потому что все это очень походило на сон, все сильнее заключавший меня в свои объятия. Я не спал уже больше суток. Странно. Еще вчера, учитывая разницу во времени, я находился в своей квартире, в своих, ставших родными и ненавистными, четырех стенах. И вот я в Америке. Мчусь по прекрасной горной дороге и улыбаюсь неизвестным мне радостным предчувствиям.

Уже находясь в Лидином вагончике, проваливаясь в сон, я почему-то вдруг вспомнил о первой ночи, проведенной в палате московского ЦИТО. Между той далекой, полной страхов, надежд, неизвестности и этой, умиротворяющей меня, ночью было что-то неуловимо родственное. Одна породила другую. Без недружелюбной, московской, вымученной у чиновников, не было бы сегодняшней американской в окружении друзей. И еще. В отходящем ко сну сознании всплыл силуэт незнакомой женщины в белом халате, которая четырнадцать лет назад сказала мне, мечтающему о смерти маленькому инвалиду, фразу, много раз удерживавшую меня от рокового шага. Глубину этих слов я постигаю до сих пор: «Если живешь, значит нужно просто жить. А в остальном – все зависит от тебя самого. Ведь это твоя жизнь».

Россия, Астрахань, 1999 – США, Портланд, 2007.

Жизнь – это не выбор. Жизнь – это шанс ( англ. ).

По свидетельству бывшего директора одного из астраханских рыбных магазинов, в 1980 году в государственной торговле свежий осетр стоил 5 рублей один килограмм, белуга и севрюга – 4 рубля. Девятисотграммовая банка зернистой икры, в зависимости от сорта – 22–25 рублей, паюсной – 10–12 рублей, ястычной – 5 рублей. – Примеч. А.Б.

1964–1982 – Брежнев Леонид Ильич; 1982–1984 – Андропов Юрий Владимирович; 1984–1985 – Черненко Константин Устинович; 1985–1991 – Горбачёв Михаил Сергеевич.

Для сравнения. Средняя зарплата в СССР в 1984 году составляла 180–220 рублей, черно-белый телевизор стоил 360–380 рублей, цветной – 650–700.

«Ложным суставом» называется место перелома кости, которое не срастается. Рука в этом месте может быть согнута в любую сторону. Даже в совершенно неестественном направлении. – Примеч. А.Б.

Нараяма – гора в Японии – по преданию, место добровольного суицида стариков, ставших обузой своим семьям.