Анатолий Луцков - Африканский связной

Вьюгин оделся, умылся и даже съел пару бананов, хоть и без большого желания, преодолевая похмельное отсутствие аппетита. Завтракать он точно не пойдет, а сейчас спустится вниз, чтобы уточнить время прихода автобуса.

Внизу Чандр отвел его в сторону. Слегка обдавая его запахом сушеной гвоздики, которую он жевал, хозяин гостиницы заговорил с ним:

— Вы утром уезжаете, сэр? Это хорошо. И для вас, и для меня. Почему? Это все та женщина, с которой, я подозреваю, вы провели ночь. Мне все равно, с кем проводят ночь мои гости, но от нее держитесь подальше. Ее друг, его знают по кличке Мсамбо, а это на местном языке разбойник, действительно опасный человек. Контролирует хищение алмазов на прииске и их сбыт. Он должен за ней заехать со дня на день, а потом они, видимо, поедут в столицу. Вот и все, что вам следует пока знать. А больше и не нужно.

— Ее действительно зовут Айви Тамби? — зачем-то спросил Вьюгин.

— Возможно. У нас документы не принято спрашивать.

Автобус пришел на остановку почти вовремя, людей в нем было не очень много и Вьюгина снова усадили за кабиной водителя. В эту поездку он больше дремал и разговоры, которые шли со всех сторон, обтекали его вокруг, словно он был большим камнем в ручье. Лишь ближе к концу рейса он запомнил пару фраз, сказанных на языке, который он учил еще в своем вузе, а прозвучали они в двух разных разговорах, которые велись почти одновременно. Так, сказанное одним стариковским голосом, звучало весьма образно:

— Он похож на полевую крысу бунзи, которой где-то достались остатки пальмового вина и хмель так ударил ей в голову, что она решила сразиться с шакалом.

А другой голос, тоже принадлежавший не очень молодому человеку, который, видимо, жаловался своему собеседнику, произнес следующее:

— Когда я болел, ты меня даже не навестил. А когда тебе кто-то передал, что я жертвую духам предков козу по случаю моего выздоровления, ты сразу пришел за своей долей, говоря: “Дорогой дядя, здравствуй!”

Автобус подъезжал к городу и уже была видна колокольня Святого Марка, похожая на космическую ракету, готовую к старту. А уже за ней и в отдалении синели городские “высотки”, похожие на спичечные коробки, поставленные вертикально.

Вьюгин скупо доложил Ляхову о проделанной работе и передал фотокамеру с пленкой. Он почему-то опасался вопросов шефа с выяснением подробностей поездки, но тот выглядел непривычно озабоченным и сразу же сказал:

— Труба зовет и готовьтесь, юноша, к новой, более интересной поездке. А именно в землю вождя Сунгувузы Лулембе, очень влиятельной личности и во главе самого большого здесь племени. Я вам о нем кое-что говорил. Американцы тоже планируют с ним встречу, поэтому нужно их опередить.

— Шеф, я могу узнать об этом вожде побольше?

Вьюгина эта поездка немного беспокоила. Она сулила не простое щелканье камерой и даже не легкомысленное знакомство с подружкой местного мафиозо, что уже было делом небезопасным.

— Я расскажу, все, что знаю, но это будет очень важная, не побоюсь этого слова, миссия. Вам надлежит приложить все усилия, чтобы как можно более незаметно добраться до его резиденции и добиться приема. А потом постараться, чтобы он принял то, что я вам передам.

“Буду осуществлять подкуп вождя”, пришел Вьюгин к невеселой догадке. “Вернуться бы оттуда живым”.

А Ляхов продолжал будничным тоном:

— Если ваше свидание с вождем должно остаться незамеченным, то ехать в его края вы должны в составе целой группы туристов и поменьше выделяться. Вам уже оплачена двухдневная путевка для посещения порогов и водопада на самой большой здесь реке. Далее, будут выступления танцоров племени ньянгу, а потом, возможно, будет и явление этого вождя народу. Но вы должны увидеть его в тот же день и наедине.

Вьюгин молчал, вслушиваясь в речь шефа и даже как бы пробуя ее на вкус. Задание у него будет не из легких и в нем не было ни малейшего намека на возможность его упрощения.

Ляхов закурил, причем, пальцы его слегка дрожали, что немного удивило Вьюгина, преувеличивавшего хладнокровие и самообладание шефа.

— Зачем надо видеть вождя Лулембе вы уже догадываетесь, но я потом еще скажу об этом. Главное, чтобы во время поездки вы не обращали бы на себя внимания. Вас здесь еще не знают и в автобусе вы сойдете за рядового туриста из Европы, и этого достаточно. Подойдет также легенда, что вы приехали сюда работать по контракту, скажем, преподавать в каком-либо колледже или в средней школе. Можете познакомиться с какой-нибудь не очень молодой, но все еще достаточно привлекательной дамой, их немало среди туристов, и еще не очень любопытной и пусть вас побольше видят вместе. Вы, возможно, будете выглядеть немного альфонсом, но зато вас не примут за шпиона.

Вьюгину надоело молчать и он внес свою лепту в разговор.

— А если эта молодая и со следами былой красоты на лице дама, пожелает, чтобы я…

— Я догадываюсь, о чем вопрос, поэтому его и прерываю, считая его совершенно праздным. Вы на работе, Вьюгин, и должны делать все, чтобы ее успешно выполнить. Ну, а дам, по возможности, не следует разочаровывать.

Ляхов подвез его к тому месту, где был виден памятник африканским солдатам, участникам двух мировых войн, и автобус уже стоял возле агентства “Африкен интертур”. Вьюгин, с небольшой сумкой на ремне, где лежала толстая пачка денег для вождя Лулембе, старался выглядеть бодро, двигаясь к автобусу, но ощущал противную сухость во рту. Он уже понял, что долгие разговоры с Ляховым, которыми он иногда тяготился, подошли к своему логическому завершению и теперь для него начинается пора действий. Поездки на фотосъемки это были лишь небольшой разминкой. В голову порой лезла всякая чушь из прочитанных в детстве авантюрных сочинений, где встреча с африканским вождем иногда заканчивалась для героя ролью живой мишени для метания в нее копий воинами или сбрасыванием путешественника с берега в реку, где его поджидали крокодилы. Конечно, такого быть теперь не должно, но разве кровожадные “император” Бокасса и диктатор Уганды Иди Амин не наши современники?

Было тихое утро, прохлада еще уверенно держалась в местах, куда не скоро доберется солнце. Где-то с недалекого минарета динамик доносил, призыв на молитву, преувеличенно растягивая первое слово и незаслуженно сокращая второе, так что получалось: “алла-а-а-ху акбар!” А в ближайшем католическом храме к заутрене давно отзвонили и служба шла полным ходом, словно корабль под всеми парусами. А, может, уже прозвучало с амвона: “Ite, missa est”, то есть “идите, месса состоялась”.

Африканец с седыми висками, в фуражке и в форме хаки, не сразу нашел его фамилию в списке, с трудом прочел ее, покрутив головой и, конечно, переврав, улыбнулся с профессиональной любезностью и кивнул на открытую дверь автобуса: