Джеймс Фрей - Миллион мелких осколков

Тед смеется и говорит, что не так страшен черт, как его малюют. Майлз отвечает – если ты и правда так считаешь, то либо ты больной, либо сам себя обманываешь. Тед перестает смеяться и говорит, что ему маячит пожизненное без права досрочного освобождения по закону о третьем тяжком преступлении, и он на всякий случай настраивает себя. Майлз спрашивает, что у него за статьи, а Тед отвечает – вооруженное ограбление в девятнадцать лет, за что он получил четыре года, хранение запрещенных веществ с целью распространения и ношение автоматического оружия в двадцать пять, за что он получил три года, и совсем недавно, в тридцать лет, половая связь с лицом, не достигшим совершеннолетия, его поймали на заднем сиденье гоночного авто с пятнадцатилетней дочерью шерифа из маленького городка. Майлз спрашивает, почему окружной прокурор впаял ему половую связь с лицом, не достигшим совершеннолетия, если знал, что тому светит пожизненное без права досрочного освобождения. Тед смеется и говорит, что он проделал то же самое с двумя дочками окружного прокурора, но они втрескались в него и не захотели писать заявления. Майлз недоверчиво качает головой и спрашивает, не хочет ли Тед, чтобы тот помог ему. Тед говорит – конечно, хочу, черт возьми, как-никак на карту поставлена моя жизнь. Майлз говорит – посмотрим, что можно сделать. Мы заканчиваем обед, встаем из-за стола. Выходя из столовой, я замечаю Бобби – он сидит за столом с тем самым типом зловещего вида, который почему-то мне кажется знакомым. Бобби таращится на меня. Тот парень тоже. Я смотрю на них. Я принимаю вызов.

Выходим из столовой. Мои друзья отправляются на лекцию, а я иду в Семейный центр. Войдя в холл, вижу родителей, они сидят на тех же местах, что вчера. Когда подхожу к ним, они встают, приветствуют меня. Папа говорит.

Как прошел обед?

Хорошо.

Мама говорит.

С кем ты обычно сидишь?

Да завелись у меня тут друзья.

Кто они?

Ты правда хочешь знать?

Говорит Папа.

Конечно, мы хотим знать.

Мой самый лучший друг – какой-то мафиози. Сосед по палате – федеральный судья. Остальные – крэковые наркоманы и пьяницы. Еще у меня есть вроде как девушка, она проститутка, торчала на крэке и колесах.

Мать поеживается, но пытается это скрыть. Она говорит.

Они хорошие люди?

Я киваю, улыбаюсь.

Да, хорошие, и, как ни странно, лучших друзей у меня никогда не бывало.

По-настоящему важно только это – что они хорошие люди и нравятся тебе.

Да, нравятся. Очень.

Говорит Папа.

А разве отношения между мужчинами и женщинами здесь не запрещены?

Запрещены.

Значит, ты нарушаешь правила?

Здесь чертова куча правил. Я стараюсь все соблюдать. Но эта девушка, ее зовут Лилли, она так добра ко мне. Она классная, умная, она выслушивает меня, я выслушиваю ее, мы понимаем друг друга. Мы разные, приехали из разных мест, но во многом мы похожи. Оба поломали себе жизнь, оба пытаемся ее поправить. Обоим нужна помощь, и мы стараемся помочь друг другу.

Мама говорит.

А мне она бы понравилась?

Если бы ты смогла закрыть глаза на ее прошлое.

Я думаю, что смогла бы.

Тогда да, она тебе понравилась бы. Очень.

Ты любишь ее?

Ты же знаешь, мама, мне не нравится обсуждать такие вещи с тобой.

Может, ты попробуешь?

Я улыбаюсь, смотрю под ноги. Всю жизнь я скрывал от Отца с Матерью все, что мог. Больше я не хочу скрывать, поэтому поднимаю взгляд, смотрю на Мать и говорю.

Ей я не признавался, но да, я ее люблю.

Мать с Отцом улыбаются. Это искренние, радостные улыбки, самые лучшие улыбки, которые я видел. Мать говорит.

Мне хотелось бы познакомиться с ней.

Как-нибудь.

Говорит Отец.

Передай ей привет от нас, когда увидишь.

Я улыбаюсь.

Передам.

Звенит звонок.

Мужчина, который стоит возле звонка, приглашает нас пройти в те же комнаты, что и вчера. Я встаю, прощаюсь с родителями, обнимаю их. Чувствую себя не совсем в своей тарелке, но все равно обнимаю.

Иду в комнату. Стулья снова расставлены в круг. Сажусь, с одной стороны от меня молодая женщина, с другой – мужчина средних лет. Мы киваем друг другу, здороваемся. Входит Софи, садится на пустой стул в середине круга, представляется. Следом за ней и мы. По кругу называем себя.

Знакомство завершается. Софи встает, делает пару шагов назад. На стене у нее за спиной висит большая белая ламинированная доска, на полочке под ней – разноцветные маркеры. Софи берет один из них, синий, пишет на доске. Закончив, отходит в сторону. На доске написано: наркомания = болезнь, алкоголизм = болезнь.

Софи начинает говорить. Она говорит – у нас уже есть общее представление о том, что такое зависимое поведение и как оно влияет на тех, кто им страдает, и на их близких, теперь нам нужно понять причину подобного поведения. Она говорит, что зависимость – это болезнь. Неважно, какая зависимость – от алкоголя, от наркотиков, от пищи, от азартных игр, от секса или от чего другого – все равно это болезнь. Хроническая и прогрессирующая болезнь. Такова точка зрения большинства врачей и организаций, в том числе Американской медицинской ассоциации и Всемирной организации здравоохранения. Эту болезнь можно приостановить или вывести в стадию ремиссии, но в принципе она неизлечима. Несмотря на все наши старания, на все усилия, которые мы прикладываем, зависимость, говорит Софи, неизлечима. Абсолютно неизлечима.

Она переходит к причинам этой болезни. Полагают, что, как и большинство болезней, зависимость имеет генетические причины. Софи говорит, у алкоголиков и наркоманов имеется ген или комплекс генов, пока до конца не установленный, который и вызывает проявления этой болезни, если его активировать. Если это произошло, а пока мы не знаем, как это происходит и почему, то человек оказывается во власти болезни. Болезнью нельзя управлять, ее невозможно сдержать или подавить усилием воли, приняв решение не пить, не курить или не колоться, потому что не человек решает, а болезнь все решает за него. Больной всегда будет пить, курить, колоться, закидываться, всегда. Больной всегда хочет, всегда испытывает потребность, всегда голоден, и это желание, эта потребность, этот голод всегда ищут удовлетворения. Неспособность контролировать эту потребность, отсутствие свободы выбора как раз и есть симптом болезни. Опасный, страшный симптом, но все же только симптом. Болезнь неизлечима. Если она сорвалась с цепи, остановить ее нельзя.

Софи говорит о роли окружающей среды в развитии болезни. Обстановка в семье, наличие пьющих родственников, влияние друзей, доступность наркотиков и алкоголя, фактор стресса, потребность в социальном признании, прием лекарственных препаратов. Она говорит о роли окружения и его влиянии на тех, у кого болезнь находится в активной стадии. Она говорит, что необходимо по возможности удалить из окружающей среды все факторы, которые служат спусковым крючком и могут вызвать рецидив, – это, например, бутылки с вином дома или друзья, которые злоупотребляют веществами, она говорит, что это важная часть программы восстановления здорового образа жизни.