Леонид Гартунг - Завтра ты войдешь в класс

Разумеется, это уже не те дети, какие были когда-то. Радио, кино, книги, телевидение, развитие средств сообщения ускорили их приобщение к взрослой жизни. Нынешние дети раньше узнают недетскую сложность жизни, быстрее развиваются физически и умственно. Быстрее расстаются со сказками, ребяческой доверчивостью и наивностью.

Вот это раннее повзросление и создает известные воспитательные трудности. В первую очередь их ощущают те учителя, которые, подчиняясь психологической инерции, продолжают считать детей примитивнее, проще, чем они есть на самом деле. Методические приемы таких учителей, уровень их воспитательной работы отстают от развития их воспитанников. И, как результат, — те самые срывы поведения, о которых мы слышим на педсоветах: разбито оконное стекло, сорван урок, кто-то неуважительно разговаривал с учителем и т. п. А бывает и хуже — кое-что о наших детях мы узнаем и от работников милиции.

Да, бесконечно сложна наша работа. И наибольшие трудности испытывают на первых порах именно молодые учителя. Сколько раз приходилось наблюдать, как, погрузившись в мелочи школьной жизни, они упускают из вида самое главное. Им кажется: чтобы работать хорошо, нужно не так уж много — знать предмет, освоить общую и частные методики, быть построже с учениками. Они хорошо запомнили, что надо не только обучать, но и воспитывать. Как это делать — их тоже учили. Кроме того, есть и примерный план воспитательной работы. Словом, все как будто ясно… пока они не оказываются с глазу на глаз с детьми. Вот тут-то и обнаруживается, что и в учебниках педагогики, и в плане написано далеко не все. Первым подводным камнем, на который обычно наталкивается молодой педагог, является слабая дисциплина учащихся.

Он нервничает, наказывает, снижает оценки за поведение, но ничто не помогает. Немало времени, бессонных ночей пройдет, прежде чем поймет он, что секрет дисциплины совсем в другом, что воспитание надо начинать с самого себя.

Ведь в процессе воспитания на первый план выступает личность самого учителя: его убеждения, характер, его отношение к людям, все мелочи его повседневного поведения.

Из всего мира взрослых родители и учителя — это первые люди, поведение которых дети наблюдают близко, во всех подробностях. Из этих наблюдений и возникают первые собственные оценки, первые взгляды на жизнь. Вот почему личность учителя оставляет неизгладимый след в душе ребенка. Кончается детство и юность, человек выходит на большой трудовой путь, но навсегда запоминаются ему первые воспитатели.

Вспомни, с каким уважением и любовью говорят о своих учителях герои-космонавты, с каким теплым человеческим чувством вспоминают о Макаренко его воспитанники!

К сожалению, огромное воспитательное значение личного примера некоторые педагоги явно недооценивают. Обидно бывает видеть, как учитель сам подрывает собственный авторитет. Я не говорю о тех случаях, когда он грубо нарушает правила социалистического общежития. Это большая редкость. Речь снова о «мелочах».

Вот пример. В школе пусто. Только в одном классе собрались ученики. Ожидают консультации. Она должна бы уже начаться. Ребята посматривают в окно — не идет ли учитель. А его все нет. Кто-то выстукивает на парте барабанную дробь, кто-то от скуки рисует на доске карикатуру. Наконец, педагог появляется. Он не смущен и не извиняется за опоздание. Он чувствует себя хозяином положения.

— Ну что ж? Начнем?

И принимается объяснять задачу. Но вот скрипнула дверь. На пороге виновато появляется ученик. Учитель гневно поднимает брови:

— Во сколько назначена консультация?

Опоздавший что-то лепечет, но учитель его не слушает:

— Нет, я спрашиваю: во сколько?

На лицах ребят тонкая, еле заметная усмешка. Кто-кто, а дети очень четко улавливают щекотливость положения. А педагог? Он продолжает разъяснять задачу и не замечает, что ученики выставили ему двойку по поведению. Невидимую, но большую и жирную двойку.

И еще картинка. Случилось это давно. В ясный осенний день на поля колхоза вышли школьники. Как муравьи, рассыпались они по свежей стерне, подбирая колосья ржи. Им нравилась работа, нравилось солнце, ветер и голубое небо. Вместе с ними — учительница. На ней новое пальто и красивая косыночка. У нее тоже хорошее настроение, но ребячье увлечение работой не затронуло ее. Она стоит поодаль. Ей сейчас некогда. Она занята беседой с молодым шофером. Веселый, славный паренек приехал к реке мыть машину и нечаянно отвлекся от дела, заметив красивую цветную косыночку. Они перебрасываются шутками, кажется, он приглашает учительницу прийти вечером в клуб на танцы. А дети то и дело посматривают в их сторону. Им странно, что учительница не работает вместе с ними.

Я хорошо знал Марию Николаевну — ее никак не назовешь белоручкой, она умеет и любит работать, но вот случилось же сегодня такое… Пустяк это? Нет, не пустяк. Возможно, завтра она вполне искренно и горячо будет наставлять своих учеников: «Любите труд!», а они невольно вспомнят ржаное поле, ее разговор с шофером и руки, засунутые в карманы голубого пальто…

И еще о дисциплине. Мы часто совершаем серьезную ошибку, когда вместо воспитания сознательной дисциплины требуем элементарного послушания. Сами того не замечая, мы опускаемся до мещанского взгляда на дисциплину, сводя ее к многочисленным «не… не… не…»

Вот и случаются подчас странные неожиданности, о которых мы стыдливо умалчиваем. Так, из газет мы узнаем, что бывший «нарушитель», которого мы со вздохом облегчения проводили из школы, отличился при защите границы и в многочасовом бою не отступил ни на шаг… А бывший «тихий мальчик», на которого мы не нарадовались, став мужчиной, вдруг гнусно обманул девушку, цинично отказался от собственного ребенка.

Я думаю, надо прежде всего четко себе представлять, кого мы хотим воспитать. Послушным ведь бывает и махровый мещанин. Ему удобно для собственного удовольствия жить тихо, никого не задевать, никому не возражать, для всех быть хорошим. Многочисленные «не» его вполне устраивают.

А наша цель — воспитать активного строителя коммунизма, ставящего общественные интересы выше собственных. И, значит, дисциплина его должна быть не пассивной, а дисциплиной бойца, который сражается в едином строю с товарищами и готов не только выполнять приказы и подчиняться, но и сам проявлять смелость и инициативу.

Ясно, что воспитание такой дисциплины у детей — процесс длительный и сложный, подразумевающий, в первую очередь, выработку правильных взглядов, цельного коммунистического мировоззрения.

Какова же роль учителя в этом процессе? С чего он должен начинать? Конечно, не с лекции. С живого примера. С самого себя. Тут можно обойтись и без учебников педагогики. Пусть учитель скажет себе: «Я сам должен стать таким, каким хочу видеть своих воспитанников».