Леонид Гартунг - Завтра ты войдешь в класс

Особенно острой становится проблема самовоспитания, когда юноша или девушка кончают школу и уходят из-под опеки родителей. Жизнь словно спрашивает их: «Научились ли вы воспитывать себя сами или привыкли к нянькам?» Трудно приходится тем, кто с детства не управляет своими желаниями и поступками. Именно они, оторвавшись от привычного коллектива, нередко сворачивают на опасную дорогу.

В нашей стране нет непреодолимых препятствий для развития личности. Все делается, чтобы любой человек мог максимально развивать свои способности, найти свое дело, жить счастливой, честной жизнью. И надо больше спрашивать с самого человека, требовать ответственности за его поступки. Когда мы видим подростка, срезавшего телефонную трубку или запустившего камнем в окно проходящего трамвая, мы, в первую очередь, должны винить в этом его самого, а не школу, не родителей. Мы вправе спросить:

— А что ты сам за шестнадцать лет сделал для своего воспитания?..

…В который раз уже звучит «Школьный вальс»… К раскрытым окнам склонились молодые листья тополя. Они сохраняют горьковатый запах весны и ту хрупкую нежность, которой у них больше никогда не будет. И как в одну теплую ночь распускаются почки, так что-то происходит с нашими мальчишками и девчонками на выпускном вечере. В каждом из них навстречу новой жизни раскрывается что-то незнакомое нам, и мы внезапно замечаем, что наши девочки — почти уже девушки, а мальчишки не без успеха стараются походить на молодых людей.

Великое множество дорог перед юношей или девушкой. Всех не перечесть. И над всеми — зеленый свет. Он разрешает движение, зовет, манит. Зеленый свет — это прекрасно, но слабых и нерешительных он порой сбивает с толку — растерянно стоят они у перекрестка, не зная, какую дорогу выбрать.

…На память приходит разговор с одним молодым человеком. Впрочем, не так-то он был и молод. Молодым выглядело его лицо — открытое, приветливое. Олег Петрович. Он достал из шкафа старый альбом для рисования, раскрыл передо мной и застенчиво улыбнулся. Я не поверил своим глазам. Олег Петрович, которого я знаю не первый год, по профессии чертежник, ничем не замечательный, скромный, начинающий лысеть, — и вдруг великолепные рисунки. На жестких, с пожелтевшими краями листах ватмана наброски и законченные портреты: лицо девушки — смешливое, неповторимо привлекательное, профиль старика — усталый, умный взгляд, еле ощутимая усмешка в уголках губ. Дальше карандашный набросок старой ветряной мельницы, а затем опять лица, лица, лица. Каждое — сколок необычной судьбы. Но странной показалась разрозненность всего этого. Никакой объединяющей мысли, ничего законченного, цельного — одни живые, поражающие талантом куски.

— Это ваше? — спросил я несколько растерянно. — Как же?..

Я не договорил, но он понял меня.

— Не решился поверить себе. Да, да. Это, может быть, самое главное — в нужный момент решиться, — в милой, но безвольной его улыбке ясно проступало сожаление о себе несбывшемся.

Вот как бывает: принес альбом, чтобы чем-то развлечь меня, а получилось, что настежь распахнул душу. Любуясь рисунками, я думал о том, как все-таки поверхностно мы знаем тех, кого называем своими старыми знакомыми.

Мог и не сделал… Но отчего? Иногда препятствие на пути человека ставит здоровье, вернее нездоровье, иногда семейные обстоятельства, но чаще виноват он сам.

Одна из ошибок молодости — убеждение, что впереди бесконечно много времени, что его с лихвой хватит, чтобы исправить любую ошибку, в том числе и ошибку в выборе профессии. Если б выбирать жизненный путь не в юности, а когда накопится жизненный опыт — этак лет в тридцать или сорок. Если б… Но жизнь предлагает делать это в семнадцать.

А иногда бывает так — кружится голова от избытка желаний. Впереди — безоблачный горизонт. Хочется жить красиво, сплошь интересно, чтоб не было будней, хочется быть видным издалека, стать знаменитым актером, выдающимся следователем, летчиком, геологом, спортсменом, хирургом. Хочется не просто жить, а покорять, преодолевать, открывать. В эту пору увлекает поток впечатлений и зачастую некогда присмотреться к самому себе. Еще бы — десятый класс. Над душой висят выпускные экзамены. Времени на подготовку хоть отбавляй, и все-таки, как всегда, не хватает одного дня. Одного-единственного.

Мне рассказывал бывший выпускник: «Экзамены, в общем, прошли на уровне. На алгебре Славка не растерялся, вовремя кинул мне шпаргалку, не дал погибнуть. Выпускной прошел „железно“. Белые платья девочек, вальсы в актовом зале и шейк в пустом классе. На рассвете прогулка на берег Томи. Песни. Локоть о локоть с друзьями. Так бы всю жизнь — с песнями, навстречу утреннему ветру. Одно плохо — хочешь не хочешь, а надо выбирать. Еще бы годик или два собраться с мыслями. Славка, верный друг, подался в строительный. Звал с собой. Подумал — а может, и правда? Строительный — значит строить. Разве плохо? Что строить? Ну, например, что-нибудь высокое, красивое. Не все ли равно, в конце концов? Хромала математика? Ну да ничего, не боги горшки обжигают».

Итак, в строительный. Вступительные прошли так себе, но все же зачислили. А дальше все разладилось. Во-первых, Славка попал на другой факультет и с самого начала так взялся за учебу, что с ним почти не встречались. Во-вторых, нашему герою пришлось после окончания вуза строить отнюдь не останкинские башни, и даже не девятиэтажки, а обычные одноэтажные дома, причем, в сельской местности. Теперь только он понял — надо было в университет, на биофак. С детства любил возиться со всякой живностью…

Юный Карл Маркс в гимназическом сочинении «Размышления юноши при выборе профессии» писал очень верно: «…не одно только тщеславие может вызвать внезапно воодушевление той или иной профессией. Мы, быть может, разукрасили эту профессию в своей фантазии, — разукрасили так, что она превратилась в самое высшее благо, какое только в состоянии дать жизнь. Мы не подвергли эту профессию мысленному расчленению, не взвесили всей ее тяжести, той великой ответственности, которую она возлагает на нас; мы рассматривали ее только издалека, а даль обманчива»…

Чтобы даль не обманула, надо, так сказать, потрогать профессию руками. Только труд дает способностям человека объективную оценку. Никто не знает себя как следует, пока, засучив рукава, не примется за работу…

Со мной в школе училась девочка. Она мечтала стать художницей, а получился из нее главный инженер швейной фабрики. Стремление к красивому не исчезло, но создает она не картины, а женские платья. Она даже не подозревала, что в ней таится талант модельера, а теперь счастлива сама и доставляет радость другим.