Никита Немцев - Ни ума, ни фантазии

(7) А. Ф. Шульгин. — В собрании сочинений философа и натуралиста Александра Фёдоровича Шульгина мы не обнаружили строк, приведённых в данном эпиграфе. Однако сходный пассаж содержится в романе Поля Тальмана «Езда в остров любви», переведённом Тредиаковским: «И злодеи его говорят только, что он немножко угрюм, а такой-де преразумный, да коли-де кого уж полюбит, так прямо и полюбит» 7 7 Василий Тредиаковский. Сочинения и переводы, как стихами, так и прозою. — М.: Наука, 1977. — С. 99. . По всей очевидности, Немцев имманентно сконтаминировал несколько цитат.

(11) Ну, то есть. Ну, может быть. Или про… — Немцев неоднократно заявлял, что его главный художественный принцип — это принцип неопределённости (им, в частности, объясняется робость Ноликова). Приведём слова Немцева из переписки с Е. Давыдовым: «…как только скажешь окончательное слово — всё: ложь начинается. Не бывает окончательных слов, вот что» 8 8 Давыдов Е. Немцев Н. Из переписки русских писателей. — Владивосток: 版社 海参崴, 2077. — С. 279. . Есть соблазн интерпретировать эти слова как своеобразное осмысление принципов полифонии Достоевского, изобретённых Бахтиным. Но, во-первых, Немцев терпеть не мог Достоевского (по воспоминаниям иллюстратора первого издания «Ни ума, ни фантазии» П. М. Кондратенко, когда он спросил Немцева про Достоевского, тот отвечал: «Достоевский? Неплохой писатель» 9 9 П. Кондратенко. Жил один персонаж. — Волгоград. Прогресс, 2071. — С. 55. ), а во-вторых, в его словах звучит явная попытка самооправдания (сходной чертой характера обладал и Карл Густав Маннергейм).

Ответ писателя Е. Давыдова мы находим достаточно остроумным, чтобы здесь процитировать: «Это довольно близко к истине, но чертовски коряво. Уж по-моему, если говоришь „а“ и затыкаешься, — то „б“ договаривает кто-то другой. Точку надо уметь ставить и грамотно, и чётко» 10 10 Немцев Н. Давыдов Е. Из переписки русских писателей. — Владивосток: 2077. — С. 279. . Далее следует обсуждение клипа Brian Jonestown Massacre «Detka, Detka, Detka», — что уже выходит за пределы нашего исследовательского поля.

(27) Роман вышел знатный. — Читателю может показаться, что вставные новеллы и рассказы о ненаписанном, к которым Немцев очевидно тяготеет (см. сцены из вставной пьесы), — это своего рода скерцо. Однако, по свидетельствам В. Т. Бабенко и А. С. Дежурова, — эти вещи были написаны. В частности, и роман про Агасфера (см. комментарий к 116).

Что интересно, хотя сам Немцев был открытым антисемитом (к тому же демонстративно использовавшим Ветхий Завет в качестве папиросной бумаги), — еврейский дискурс в его произведениях довольно постоянен.

(39) Сами всё, сами!.. — Неожиданно яркий эпизодический персонаж Володя послужил почвой для полемик среди исследователей. Если верить биографу Немцева — Д. М. Албацу, — в одной из бесед Немцев обмолвился, что под Володей разумеется Владимир Путин (был такой президент в России) 11 11 Д. М. Албац. Никита Немцев: pro et contra. — М.: Изд. центр РГГУ, 2069. — С. 98. . Гипотеза чрезвычайно основательная, хотя некоторые склонны считать, что подразумевается В. В. Набоков, которого Немцев в ту пору ожесточённо критиковал: как, кстати, и Маннергейм; правда, К.Г. критиковал не писателя, а его отца, политика (см. комментарий к 54).

(48) Каждый в своей клетке. — Е. С. Ушакова, в салоне которой Немцев часто бывал, в мемуарах описывает такой эпизод: «Очень странная туса это была. Выпили вообще немного, а он уже стал кривляться. Завязал рукава свитера — типа как в дурке, — сел на пол и рычал на нас. Стрёмно было» 12 12 Е. Ушакова. Былые времена, или ускользающее пшено. — М.: Филёвские чтения, вып. 9, 2068. — С. 145. . По дневникам Немцева понятно, что сам он в это время был уверен в собственной сочинённости. И хотя то не был чистого рода солипсизм, здесь явно прослеживается склонность Немцева к близоруким обобщениям.

(55) Приглашение на прогулку. — Такой подзаголовок для десятой главы явно пикирует Набокова (пародийность подчёркивает и то, что глава посвящена пьянке). Сам Немцев называл Набокова «прохладным трупом, который не воняет» 13 13 Н. Немцев. Дневники. — СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2075. — С. 353. , потому как он «даже ни разу не лажает» 14 14 Там же. — С. 354 . Стоит отметить, что «лажу» Немцев постулировал в качестве основного элемента творческого процесса (см. «Ненаписанный шедевр», Н. Н. Огородов).

(56) Это что? Коньяк? — Алкогольный мотив (особенно в линии Петька́) — один из важнейших в романе Немцева. Произведя подсчёт алкогольной семантики, мы пришли к выводам, что пиво упоминается 49 раз, вино — 23, водка — 99, виски — 14, абсент — 8, коньяк — 33, прочие алкогольные напитки — 58 раз. Это довольно странно, ведь Немцев, по свидетельствам современников, совершенно не пил.

Также частотны слова «фонари», «гуси», «брови» и «занавески». Очевидно, что под гусями разумеются гуси, которые спасли Рим. Постоянно фигурирующие в портретах брови — свидетельствуют о некотором фетише автора. Настойчивый образ фонарных столбов (и неестественного света вообще) — по всей вероятности, наследие увлечения Немцева оккультизмом. Жёлтые занавески — отсылают нас к Брюсову.

(79) 22 апреля 1870 — 21 января 1924. — Ввод Ленина в повествование и уделение ему роли «бога из машины» в выяснении отношений Ноликова и Нади был неоднократно оценён исследователями как «неубедительный» (А. А. Давыдов). Мы же склонны соглашаться с Ю. Н. Бахтиным, утверждавшим, что «понять жанр произведения можно только поняв жанровую борьбу внутри текста» 15 15 А. Веселовский. Историческая поэтика. — М.: Высшая школа, 1989. — С.66. . Эта компонента, пусть неудачная художественно, позволяет рассматривать «Ни ума, ни фантазии» как плутовской роман. Однако интересно другое: а именно, что Немцев даже тут допускает ошибку: Владимир Ленин родился 17 апреля.

(81) Феномен смерти касается до всего, а феномен жизни сводится к спонтанным путешествиям молекул. — Мы (Н. Н. Огородов) имеем все основания полагать, что в образе Чемоданова сатирически выведен Комментатор (Н. Н. Огородов). (Ср. 96: обменивались философемами, фантазмами, взглядами на историю, мыслями об искусстве и, в первую очередь, о литературе .)

(101) Это литература, а не пирожки. — Ближе к центру романа в Немцеве просыпается памфлетист и обличитель. И. А. Панкеев первым установил, что сцены, в которых Ноликов и Петёк посещают некое литературное объединение, — своеобычно искажённые восприятием Немцева занятия творческой студии А. С. Дежурова, на которую он стал ходить осенью 2017 года. Не имея материала для продолжения романа, Немцев берёт его из своей биографии — чем и объясняется рыхлость и невыразительность этих сцен (подобная желеобразность прослеживается и в других его романах — «Русский бунт» и «Вздох на заказ»).