Марк Вевиоровский - Сборник рассказов

Подал один, от себя лично.

И получил А.С.

Самое интересное в том, что никто мне не сказал ни слова — ни похвалы, ни порицания.

Лишь много позже, когда завод-изготовитель отказался под благовидным предлогом от изготовления такого котла-утилизатора, на словах мне был высказан упрек — почему их, завод, не включили в А.С.

Тогда же я подал заявку на регулятор, который одним выведенным наружу штоком позволял менять соотношение потоков в трех каналах внутри аппарата высокого давления, и получил отказ по формальному признаку — устройство не являлось регулятором.

Назови это «золотником» я бы получил еще одно А.С., но тогда был абсолютно «зеленый», хотя и весьма наглый, и стеснительный одновременно.

После этого изобретений было много — конечно, можно поискать список научных трудов и изобретений, но лень.

Тем более, что из сотни изобретений примерно одна треть относится к материалам с грифом «для служебного пользования», а еще одна треть (или чуть меньше) — к материалам с грифом «секретно».

Сколько последних — не считал, от них остается лишь красивая бумажка с моей фамилией и номером А.С. — ни соавторы, ни названия.

Между прочим, изобретения рождаются по самым различным причинам, а не только при озарении новым техническим решением.

Качество разработок в науке оценивали в том числе и по числу заявок на а.с., и это тоже было стимулом для подачи заявок (хотя сама по себе подача заявки отнюдь не означала получение А.С.).

А в организациях в приказном порядке (сверху!) появились патентные службы, задачей которых был не только подбор аналогов или поиск аналогичных технических решений (аналогичные технические решения опытные авторы прятали в других тематических группах, и примеров этому масса), но и помощь авторам в составлении заявок на а.с.

Появились патентоведы, способные сформулировать существо заявки таким образом, что отказ становился практически невозможен; усложнялось патентное законодательство и одновременно этому совершенствовали свое мастерство патентоведы…

Где бы я ни работал — у меня всегда были заявки (хотя не всегда успешные) и я получал А.С.

Пожалуй, только в ВНИИПрБ, в Отделении физико-химической механики (на правах НИИ) я ничего не изобретал.

Бывали случаи, когда предметом изобретения становились не аппаратура, а технология — нередко при разработке технологического процесса разработчики не учитывали взаимного влияния отдельных стадий процесса друг на друга.

Подобный случай был в Московском филиале ВНИИЖ — там удалось повысить интенсивность процесса за счет изменения условий проведения реакции.

Вообще многие случаи организации технологических процессов проистекали из-за недостаточной квалификации разработчиков.

Яркий тому пример — разработка аппарата для нейтрализации отходов, что явилось предметом диссертации работавшего у нас молодого специалиста.

На предприятии нейтрализацию весьма активных отходов производили водой в емкостных аппаратах с мешалками, и скорость подачи раствора этих отходов сдерживал возможный перегрев среды в аппаратах.

Приступая к этой работе мы первым делом поинтересовались у технологов данными о кинетике процесса, а именно величиной среднего времени пребывания для этой реакции, и нам сообщили, что это несколько минут (даже до десяти!), хотя процесс считался весьма быстрым.

Мы практически сразу выбрали за основу аппарата для нейтрализации реактор петлевого типа, позволяющий не только изменять скорость подачи реагентов в широких пределах, но и эффективно отводить тепло, но для разработки конкретного образца были необходимы более точные данные о кинетике процесса.

Если коротко — нам самим пришлось заняться изучением кинетики процесса нейтрализации, создать соответствующую лабораторную установку и получить данные о скорости реакции.

Оказалось, что реакция весьма быстрая, постоянная времени измеряется величиной менее секунды, а для получения кинетических данных на нашей установке мы имели возможность получать до пяти экспериментальных значений за секунду (а о скорости процесса судили по объему выделившегося водорода).

С помощью аналого-цифрового преобразователя и быстродействующего печатного устройства мы получали данные, которыми должны были владеть технологи, но это им даже в голову не приходило. Или кому-то приходило, но низкая квалификация не позволяла даже приблизиться к этому.

Мы занимались лишь одной стадией очень большого технологического процесса, состоящего из многих последовательных стадий, и с аппаратурным оформлением остальных стадий я малознаком. Но общее впечатление таково, что разработчики производства кроме емкостных аппаратов с мешалками никаких иных видов аппаратуры не знали.

Это теперь кажется несколько странным, но и теперь специалисты по инженерной химии достаточно редки, а без таких знаний нельзя создавать современные производства.

Разработанный нами опытный образец реактора нейтрализации размером чуть выше человека и диаметром не больше самовара смог принять весь поток отходов (тот, что поступали на три емкостных аппарата по 10 м 3каждый!).

Этот опытный аппарат, изготовленный из титана в Сумах по нашим чертежам, монтировали молодые сотрудники нашего сектора — я присутствовал при монтаже и удивлялся энергии молодого специалиста, но ведь это был предмет его диссертации!

При увеличении нагрузки опытный реактор начинал гудеть и вибрировать, создавая впечатление, что он собирается взлететь.

Это было вполне естественно для размеров опытного аппарата, но вызывало нервозность персонала. Поэтому затем был запроектирован аппарат большего размера с большим запасом по производительности, и он тоже был изготовлен из титана в Сумах, установлен в цехе и принят в эксплуатацию.

С этим аппаратом связано еще одно приключение, возникшее опять-таки от низкой квалификации разработчиков.

Разработка процесса и производства спецпродукта была выполнена нашей организацией, и директор получил за это звезду Героя соцтруда.

Какую награду получил заместитель директора — ведущий проблему — не знаю.

Но персонал на производстве, молодой и вполне квалифицированный, безоговорочно выполнял указания разработчика, что было правильно, хотя иногда приводило к разногласиям.

Суть в том, что нейтрализация отходов производилась водой, а тепло реакции снимали охлаждающей рубашкой. Охлаждающая вода на производстве имела низкую температуру, и технологи категорически возражали против повышения температуры среды в аппарате.

В опытном реакторе объем воды составлял около 200 литров и использовать прием охлаждения реакционной среды за счет испарения воды не представлялось возможным.