Марк Вевиоровский - Сборник рассказов

Чтобы хоть чуть-чуть передохнуть я через окно вышел в переулочек — это был почти внутренний двор, далекий от города, и тихий. Там всегда можно было найти табурет или даже старое кресло из зрительного зала, и я с комфортом устроился с рукописью.

Потом ко мне подошел знакомый сотрудник, вышедший покурить, потом наш начальник, увидевший нас в переулке.

Они присели рядом, закурили, заглянули в развернутые страницы.

Выкладки вызвали сомнение, недоумение и даже спор.

Подошел знакомый с другой стороны переулка — из другого ящика, что было совершенно нормально несмотря на все условия строгой секретности в каждом из п/я…

Через некоторое время над выкладками спорили два члена-корреспондента и один полный академик и еще куча умников из всех трех организаций.

Но спор требовал мела и доски — мел быстро нашли, но отказались от асфальта и начали писать на глухих стальных воротах в торце переулка. Писали долго, спорили много, стирали и писали снова — без чинов, не считаясь со званиями.

И когда прослеживался смысловой тупик, то после некоторого молчания из задних раздавалось «Да пустите же меня!» и на воротах появлялась новая запись, а старую стирали галстуком кого-то из академиков.

Конечно, сборище вызвало зрителей в немногочисленных не замазанных белилами окнах, а потом даже один из начальников первого отдела выбежал и попытался навести порядок.

Но академики послали его по известному адресу, и он увял, отойдя к началу переулка.

И тут в этом пустом проеме переулка остановился блестящий «Мерседес» и оттуда вышел еще один Академик в чине Генерального, снял белый пиджак, забросил его на плечо и неспешно пошел к спорящим.

Его увидели не сразу, но первый увидевший растерянно произнес «Папа!..» и все мгновенно смолкли.

Этот Генеральный отличался бешеным нравом и умением вгонять в ступор самых стойких сотрудников. Его негласное имя «папа» наводило трепет не только на м. н. с-ов, а тут он неторопливо приближался к группе, где было немало и его подчиненных.

Он шел прямо на исписанные ворота, а не к услужливо открытой железной двери, и все раздвинулись, давая ему возможность увидеть все написанное.

«Папа» остановился перед воротами, рассматривая формулы, потом иронически хмыкнул и молча протянул руку — мел ему был вручен незамедлительно…

Через несколько мгновений творческий процесс переругивания и отталкивания друг друга возобновился, только теперь Генерального оберегали уже три начальника первых отделов и их сотрудники, а во всех окнах свободного места уже не было.

Из задних рядов раздался жалобный вопль «да ничего подобного!» и молодой парень, продравшись сквозь спорящих и отобрав почти силой мел у «папы» зачеркнул несколько интегралов и вписал свои.

Первым оценил написанное «папа» и одобрительно хмыкнул, но звонкий девичий голос произнес «хрень!» и к воротам протиснулась девушка, отобрала мел и вписала всего две формулы.

Громкий возглас «о-о!», больше похожий на стон был почти одновременным.

Потом после минутного молчания «папа» произнес «Вот таким путем» и стал отряхивать руки. Ему протянули его пиджак.

«Я понимаю, это диссертация? А где сам предмет?»

Все поняли, что под предметом «папа» имеет в виду автора и вытолкнули враз оробевшего парня, совсем недавно возопившего «ничего подобного!».

«Папа» протянул ему руку и уважительно пожал руку юноши. «Что ж ты такой худой? Но большой молодец!».

Молодец совсем растерялся, но «папа» спросил «А где же пиво?» и все вокруг рассмеялись. Из одной железной двери вынесли старые кресла из зрительного зала — целый ряд, из другой двери старую же скамейку, все расселись, а кто-то уже бежал за пивом в известный магазин.

— Кто руководитель?

— Филимонов Степан Васильевич.

— Дело. Когда защита?

— Да вот очередь…

— Я смотрю, у нас тут три Ученых совета почти в полном составе… Ты, когда будешь готов, приходи защищаться к нам — без очереди. И всех… всех соучастников приглашаю на защиту.

— Да к вам без допуска не попадешь…

— Допуск нужен как защита от дурака… Милая барышня, а вы не собираетесь защищаться?

— У меня и темы еще нет.

— У вас есть знания, ум, воображение… да и все прочее в наличие … — «папа» сделал неопределенный жест рукой.

Все думали, что девушка смутится, но она только приняла более эффектную позу.

— Да… Приходите к нам в аспирантуру — не пожалеете. Хотя все прочее здесь не поможет, а только может помешать…

— Не сманивайте наши кадры!

Два ящика пива усидели мгновенно и вскоре переулок опустел.

Но этот фантастический сон имел несколько неожиданное продолжение после некоторого периода бодрствования (с попытками запоминания!).

Помещение с оборудованием типа поточной линии сборки некрупных изделий, люди, стена в этот переулок — и тут, и там, напротив идет строительство.

Проемы в стене — окна старого дома и новые оконные проемы — видна примерно такая же стена напротив.

И вдруг стена валится на нас, все инстинктивно прячутся, никого не задевает, и мы собираем и убираем инструмент…

Записано не совсем точно, кое-что домыслено, но уловить грань мне не удается.

Теперь на углах бывшего переулка, а теперь тупика с одной стороны модный бутик, а с другой — дешевая гостиница с номерами, сдающимися даже на час…

Металлические ворота в торце тупика заменены на железобетонную стену, фирма за этой стеной процветает, а по слухам там Генеральным директором молодая эффектная женщина…