Алиона Хильт - Любовь с немецким акцентом [litres]

На этих курсах я была самой молодой будущей мамой. Мои 24 против 35+ остальных женщин, рожавших впервые. Мне кажется, что именно тогда я впервые почувствовала себя мамолеткой, залетевшей по незнанию, а не будущей мамочкой долгожданного ребенка. В Германии вообще не принято рано рожать, и на то есть свои причины. Во-первых, они дольше учатся, во-вторых, тут нет государственных садиков до позднего вечера, а это значит, что мама не сможет работать полный день. В-третьих, понятия «декретный отпуск» на два-три года тут тоже не существует, а бабушкам отдавать детей на воспитание не принято. Чтобы иметь достойный уровень жизни, в паре должны работать оба, ведь все, включая жилье, продукты, коммунальные услуги и садики, тут стоит немалых денег! Поэтому семьи сначала становятся на ноги, взвешивают свои возможности, накапливают резервы, а уже потом задумываются о детях. Это не хорошо и не плохо, просто у немцев не прокатывает чисто русский принцип «Бог дал ребенка, даст и на ребенка».

Курсы проходили в той больнице, где мы планировали рожать. Точнее, в единственной больнице с родильным отделением в нашем городке. Просторные светлые коридоры с красивыми фотографиями новорожденных пяточек, ручек и ротиков, мягкие оранжевые кресла в холле и очень доброжелательный персонал… Мне нравилось там все! Оставалось подписать заранее все документы (страховка полностью покрывала роды), выбрать акушерку – патронажную сестру и ждать дня родов. Курсы по подготовке к ним страховка тоже оплачивала, но на втором занятии я почувствовала, как раскалывается моя голова от частоты голоса полячки, и попросила нас на них больше не ждать. Нам любезно выдали миллион брошюр и отпустили домой. На следующий день была назначена встреча с акушеркой Зарой, которая должна была, видимо, рассказать что-то очень важное, а может быть, просто познакомиться, чтобы у меня было в отделении хоть одно знакомое лицо.

К моему удивлению, Зара оказалась не просто обычной акушеркой, а доулой, хотя тогда я плохо понимала, что это за профессия. Это была милая девушка лет двадцати с густыми темно-русыми волосами, собранными в очаровательный пучок. Первый вопрос, который она мне задала, был таким: – А вы уже выбрали, в чем будете рожать?

Я была удивлена не меньше вашего, думала, что в родилке выдают какую-то одежду или халат, а оказывается, что нет. Как мне объяснила Зара, у них принято приносить на роды свою одежду, чтобы чувствовать себя комфортно. На самом деле, эта идея создания домашней обстановки на родах – гениальная: приглушенный свет, свечи и музыка по желанию и красивая рубашка. Будущая мамочка расслабляется и чувствует себя в безопасности. А мы с вами знаем, что чувство безопасности – это самое главное во время столь важного процесса!

– Муж хочет со мной рожать… У вас приняты партнерские роды? – уточнила я.

– Хотите, можно на роды пригласить хоть всю семью! – засмеялась доула.

Я слышала, что иногда в родовой присутствует и мама, и папа, и муж, и подруга; если я ничего не путаю, до пяти человек можно взять с собой.

– Смена доктора длится четыре часа, потом пересменок, – улыбаясь, сообщила Зара.

– То есть я могу начать рожать с одним врачом, а закончить с другим? – переспросила я.

– Совершенно верно! Мы работаем чуть дольше, но вполне вероятно, что вы будете рожать не в мою смену, либо ваша акушерка тоже поменяется. Хотя я стараюсь всегда пройти роды с будущей мамочкой до конца и не ухожу, если вижу, что осталось недолго. Не волнуйтесь, у нас все хебаммы очень хорошие и квалифицированные! – добавила она быстро, увидев тревогу на моем лице.

Кажется, в тот момент я поняла, зачем роженицы приводят с собой соседок и мужей. Чтобы точно иметь кого-то рядом.

– Потом я буду приходить к вам домой, смотреть, как малышка набирает вес, помогать наладить грудное вскармливание, научу вас ее купать, завязывать слинг… – Зара перечисляла все свои навыки и умения, а у меня голова шла кругом от обилия информации.

– А эпидуралка? В больнице делают эпидуральную анестезию? – перебила ее я.

– Вы хотите эпидуралку? – в замешательстве медленно переспросила доула. – Я не советую, если множество других способов облегчить процесс родов. – Зара пристально посмотрела мне в глаза, и мне показалось, что она меня гипнотизирует.

– Я бы хотела эпидуралку, – настойчиво произнесла я, не сводя с нее глаз.

– Давайте я вам дам буклет, вы сами внимательно прочитаете об этом, а на следующей встрече мы вернемся к этому вопросу. В любом случае, у вас еще два месяца до родов, вы можете еще десять раз передумать.

Я уже неоднократно слышала, что обезболивать в немецких роддомах не любят и что оттягивают до последнего, говоря, что пока рано, а потом – упс! – уже поздно, и что если ты хочешь анестезию, об этом нужно кричать чуть ли не с порога. Я молча взяла буклет и положила его себе в сумочку.

Зара показала нам родзалы, двухместные палаты, столовую и комнату для кормления. Все выглядело очень мило и совсем не было похоже на больницу. Мы попрощались до ПДР.

– Ты же занимаешься китайскими солнечными панелями? – спросил по телефону Рональд, приятель мужа из Голландии.

– Да, импортирую их в Европу. А что? – решил уточнить Армин.

– У меня возникла идея импортировать их в Турцию! – Его голос был полон энтузиазма. – Ты знаешь, сколько там электричество стоит? А ведь кондиционеры и холодильники тоже могут работать от солнечных панелей! – Я готова была поклясться, что физически ощущала, что Рональд на том конце провода довольно потирает руки.

– Идея отличная, – сказал Армин, – но нужно создать инфраструктуру, опросить владельцев отелей… – Мой муж всегда отличался следованием поговорки «семь раз отмерь – один раз отрежь».

– Я тоже так думаю! Поэтому мы летим на следующей неделе в Анталию. Вы с нами? Вроде твоя жена говорит по-турецки, я правильно понял?

– Послушай, мы бы с радостью, но, во-первых, в данный момент ограничены в средствах, а во-вторых, у нас полные 35 недель беременности.

– Не переживай, я оплачу поездку. На три дня. Поехали! Это отличная возможность для бизнеса! – уговаривал его Рональд, а я подошла к зеркалу, чтобы убедиться в том, что живот вряд ли получится скрыть.

Армин положил трубку и пристально на меня посмотрел:

– Либо нам придется врать, что у тебя 28 недель, либо ничего не выйдет. Ты вообще готова лететь?

При фразе Рональда о том, что мы летим вместе в Анталию, пусть хоть на три дня, да хоть на день, неважно, теплое и спокойное чувство разлилось по моему сердцу. Это чувство заполнило его целиком, стало так хорошо, как вдруг я почувствовала, что тысячи осколков воспоминаний больно впились в него изнутри. Будто кто-то бросил в мое сердце гранату, а она взорвалась внутри меня. Я очень хотела домой.