Венди Хиггинс - Коллекция поцелуев

– А еще у него есть девушка, – раздался мамин голос из кухни, где она готовила энчиладу из курицы и зеленого перца на ужин.

– Ох, Зебби, прекращай расти!

Я схватила его за руку и потормошила. Зеб замялся и отвернулся, чтобы скрыть смущение. Хорошо быть дома.

На следующий день я припарковалась около автомастерской Руддика в девять утра, вооруженная листком бумаги, пролежавшим у меня в кармане с самого Парижа. Сегодня, если Джоэл позволит, я передам его ему.

Успокоившись, я подошла ко входу. Идя по коридору, машинально разглаживала на ходу топик. Глубоко вдохнув и выдохнув, я потянула дверь на себя и поморщилась, услышав звон дверного колокольчика. Я устремила взгляд прямо к конторке, за которой стоял Джоэл в синей спецовке на кнопках. На нем была форменная кепка, которую на этот раз он надел как полагается, а не набок, отчего я едва не засмеялась. Джоэл изумленно посмотрел на меня, пока его клиент подписывал какие‐то бумаги. Бегло проверив документы, он снова перевел взгляд на посетителя. Я оглядела небольшую комнатку, пахнувшую жженой резиной и машинным маслом. Там нашлось место, где можно было присесть: два потертых кресла, рядом с грязной кофемашиной. В середине комнаты стояла стойка с образцами шин. На стенах красовались всевозможные аксессуары для машин.

– Хорошего вам дня, сэр, – сказал Джоэл.

Посетитель вышел, оставив нас наедине. Я осторожно подошла, а Джоэл покосился на ведущую в мастерскую дверь. И тут же эта дверь распахнулась настежь – появился мистер Руд-дик, вытирая руки тряпкой. Он остановился и посмотрел сначала на меня, а затем на Джоэла. Мое сердце остановилось.

– Болтаешь языком в рабочее время? – рявкнул он на сына.

– Нет, сэр. Ей…

Я сглотнула, чтобы прочистить горло.

– Мне нужны, м-м, дворники на лобовое стекло.

Мистер Руддик перевел взгляд на Джоэла.

– Ну так дай девочке дворники! – взревел он так, что я вздрогнула.

Мрачно посмотрев на сына, он вернулся в ремонтный бокс. Вошел другой парень, молодой механик, и начал копаться в каких‐то бумагах на столе. Джоэл вздохнул, испытывая то ли стыд, то ли неловкость, а может, и то, и другое.

– Можно позвонить тебе после смены?

– Хорошо, – прошептала я, еще не придя в себя после того, как увидела, как с ним обращается отец. – У тебя есть перерыв на обед?

– Не уверен, – с трудом проговорил он.

– Эй! – сказал парень, копавшийся в бумагах. – У меня есть полчасика, пока ребята доделают машину, так что можешь выскочить и переговорить. Я тебя прикрою.

Джоэл колебался, глядя на дверь, за которой исчез его отец.

– Да, хорошо.

Повернув кепку козырьком назад, Джоэл вышел вместе со мной. Мы обошли здание мастерской с другой стороны, и мое сердце запрыгало, будто я выпила галлон шипучки. Он засунул руки в карманы, а я сложила руки на груди. Мне хотелось рассмеяться. Мы теперь снова незнакомцы? Как мне наверстать пробел длиною в год?

– Ты дал мне полную свободу, – начала я. – Спасибо. Это был потрясающий год.

Он сжал зубы и кивнул, не глядя на меня. Нервничал.

– Но знаешь, что было самым классным? – спросила я.

– Когда стали пускать в бары?

– Нет. – Я слегка ткнула его в живот, и он неохотно улыбнулся. – Твои стихи.

И снова он отвернулся, заставив меня поежиться. Я занервничала.

– Между нами все кончено, Джоэл?

Его руки еще глубже заползли в карманы, едва не по локоть. Он выглядел зажатым, даже беззащитным.

– Я не знал, что ты будешь чувствовать, когда вернешься. Насчет нас с тобой.

Я подавила волнение, подошла еще ближе, между нами были какие‐то сантиметры, и провела пальцами по его форменной рубашке.

– Если бы ты мог отправиться куда угодно, Джоэл Руддик, что бы ты выбрал?

Он скривил губы, глядя на меня, как на сумасшедшую. Я наклонила голову, ожидая ответа.

– Будет тебе, Зэй. Мне нужно вернуться.

– Просто ответь, и я оставлю тебя в покое.

Он выдохнул и посмотрел на соседнее здание.

– Не знаю. В большой город, наверное. Куда‐то, где я мог бы затеряться в толпе. Где музыканты играют на улице и можно остановиться и послушать их. Например, Новый Орлеан или Нью-Йорк. Лондон, Дублин, Амстердам, черт, да куда угодно, лишь бы не быть здесь.

Я улыбнулась. Ответ был как раз в его духе.

– Я заберу тебя с собой. И не противься.

– Стой.

Он покачал головой. Я потянулась к его рукам, он слегка вздрогнул, но позволил прикоснуться к ним.

– Вчера я прошла собеседование по телефону, – сказала я, – на должность стюардессы. Завтра поеду в Хьюстон на следующее собеседование. Их представительство находится в Вашингтоне, так что, скорее всего, я остановлюсь там. – Я заговорила быстрее, увидев, как он сжал губы. – Я буду летать зарубежными рейсами четыре дня в неделю, а три будут выходными. Для начала в Южную Америку и Канаду. Затем в Европу. Мы сможем видеться в мои выходные, а несколько раз в год ездить куда захотим! Будем ночевать в хостелах или где придется, пока у нас не появятся деньги, но мы сможем сбежать отсюда вместе.

Он сжал мою руку и отвел взгляд.

– Джоэл, ну давай помечтаем. Помечтай вместе со мной, а? Прошу тебя!

Я прижимаюсь к нему крепко-крепко. Его руки скользнули вниз, к талии, но он до сих пор избегал встречаться со мной взглядом.

Я потянулась к заднему карману и достала мятый листок бумаги. Сердце замерло, ведь это был последний козырь в моем рукаве.

– Помнишь мой так называемый список поцелуев? – спросила я. – Который вот здесь? – Я указала на свою голову.

Его взгляд потух, и он мрачно посмотрел на листок в моей руке.

– Я сожгла его, – сказала я. Теперь он недоумевающе взглянул на меня. – Образно выражаясь. А затем я сделала новый список – список желаний.

Я протянула ему бумагу, и он пристально посмотрел на нее.

– Смотри.

Он медленно развернул листок, и, клянусь, его руки дрожали. Все его тело трепетало, пока он смотрел на бумагу. Я знала, что он там увидел. Свое имя. Написанное тысячу раз тысячей разных способов. Курсивом, печатными, крошечными, огромными буквами.

– Я здесь, чтобы собирать поцелуи, – прошептала я.

Никогда так не нервничала, как в тот момент, когда его глаза оторвались от бумаги и устремились на меня. Очень медленно он сложил листок и положил в карман. Затем без единого слова взял меня рукой за шею, а другой еще сильнее обхватил за талию. Однако вместо того чтобы поцеловать меня, он прижался своим лбом к моему и закрыл глаза. Бабочки в животе рисковали разорвать меня изнутри.

– Думаешь, это глупо, что я боюсь мечтать? Что чувствую, будто застрял здесь навеки?

– Нет, – прошептала я. – Я тоже боялась, пока мне не помогли. Я могу мечтать за нас обоих, пока ты не начнешь сам. Это легче, чем кажется. Нужно просто сказать себе «да» и прыгнуть.