Валерий Верхоглядов - Соло для одного

По традиции именно наша редакция массово-политической литературы выпускала книги и брошюры по истории.

Сейчас уже бытуют легенды о появлении на свет первого сборника «Краевед Карелии».

Расскажу, как это было на самом деле.

Мы с главным редактором издательства Вадимом Яшковым пошли пообедать в столовую Дома политпроса (сейчас в этом здании располагается государственная филармония). За столом я ему рассказал об «Олонецких сборниках», которые в это время тщательно изучал.

— Интересно, — сказал Яшков. — Очень интересно. — И предложил: — Почему бы не повторить этот опыт на современном уровне? Издать один за другим четыре сборника краеведческих материалов. Представляешь, какое подспорье получат наши учителя истории.

Вернувшись в издательство, мы, не откладывая дела в долгий ящик, составили список членов редколлегии, в которую кроме меня (составителя) вошли два историка: Константин Морозов (от Института ЯЛИ) и Александр Пашков (от университета), а также наш знаток деревянного зодчества академик архитектуры Вячеслав Орфинский.

Название сборника предложил Морозов, у меня было другое — «Карельский краевед». Помню, Константин Алексеевич еще пошутил, мол, все карельские краеведы пишут по-русски. Далее была рутина: письма и телефонные звонки предполагаемым авторам, уточнение тематики и объема очерков, подбор иллюстраций.

Так что идею этой книги предложил человек, лишь косвенно связанный с проблематикой краеведческой литературы. Сейчас издание «Краеведа» осуществляет наша Национальная библиотека, и о Вадиме Ивановиче Яшкове как-то забыли.

Жизнь в издательстве была чинная, спокойная и размеренная. Довольно скоро выяснилось, что мне гораздо интереснее придумывать книжки самому, чем наблюдать, как это делают другие. Самой значительной в тот период стала работа над книгой «Есть у Отечества пророки», в которой собраны документальные свидетельства о первых советских диссидентах. Ее выход весьма ответственно курировал директор издательства Олег Стрелков, и потому оно осуществлялось почти в газетном темпе. Появление сигнального экземпляра совпало с началом деятельности первого Верховного Совета СССР, избранного на демократической основе. Благодаря нашим народным депутатам часть тиража попала в Москву. «Небольшое региональное издательство выпустило книгу союзного значения», — удивился журнал «Коммунист». Самоё появление рецензии на страницах этого издания я расцениваю как один из парадоксов того времени, когда рушились запреты и от Бреста до Владивостока бродил по стране шалый ветер свободы. Сегодня это уже история. Один из героев книги, физиолог Иван Петрович Павлов, оказался абсолютно прав. В своей лекции, прочитанной в Петрограде в 1918 году, он говорил: «Русский ум не привязан к фактам. Он вообще любит слова и ими оперирует. Мы занимаемся коллекционированием слов, а не изучением жизни… Мы главным образом интересуемся и оперируем словами, мало заботясь о том, какова действительность». Что в очередной раз и подтвердилось самым блестящим образом.

Чем дальше углублялся я в нашу историю, тем чаше приходил в недоумение. Возникающих вопросов было на несколько порядков больше, чем находимых ответов. Нередко факт реальности подменяла бытовавшая легенда. На одну из них, высеченную в граните, я каждый день любовался из окна своего кабинета. Это был известный каждому петрозаводчанину памятник вождю пролетарской революции. Меня всегда поражала его несоразмерность с окружающими зданиями. Немногочисленные публикации в газетах данный феномен никак не объясняли. В них вообще было мало деталей и подробностей, что наводило на определенные размышления и догадки. Я обратился к старым документам и постепенно, по отдельным штрихам, восстановил картину возведения монумента. Она значительно отличалась от той, застывшей и ставшей хрестоматийной, о которой писали десятилетиями.

Итогом журналистского расследования, как и положено, стал газетный очерк. Приведу его с некоторыми сокращениями, чтобы наглядно показать, чем обычно заканчивался архивный поиск.

«Из безвестности приходят наши мысли и уходят в безвестность», — писал философ Василий Васильевич Розанов. Но остаются на Земле деяния рук и разума человека, и только время может беспристрастно указать, на пользу или во вред обществу было совершено то или иное действо. А наши памятники суть тщеславное желание опередить неторопливый, хотя и естественный ход истории, наивная вера в то, что желаемое может подменить действительное.

Гранитный монумент, растиражированный бесчисленное количество раз в книгах и альбомах, на открытках и плакатах, уже давно стал узнаваемой приметой города — эту славу мы себе создали сами. Незыблемо и тяжело стоит, не вписываясь в маленькую площадь Ленина, бывшую 25 Октября, бывшую Петровскую, бывшую Круглую, громадная серая фигура весом в 140 тонн. Десятки лет по красным дням календаря к ее подножью возлагались живые цветы, а сегодня все чаще говорят о демонтаже, о переносе…

Впервые мысль об использовании скульптурного образа Ленина для поднятия революционного духа и трудового энтузиазма масс появилась у петрозаводской власти в 1918 году.

По разработанному сценарию встречи первой годовщины октябрьского переворота предполагалось, что все местные руководители, стоящие во время демонстрации трудящихся на трибуне, будут держать в руках гипсовые бюсты Ленина и таким вот образом утверждать полное единение с политикой, проводимой партией и правительством. Этими же бюстами они должны были приветствовать проходящие колонны. Я не знаю, так или не так было на самом деле, — полного отчета о демонстрации найти не удалось, может, его и вообще нет, но это в конце концов и неважно, потому что самое предложение и серьезное обсуждение такого шутовства уже свидетельствует о многом.

О необходимости установки памятника вождю в городе всерьез заговорили в 1924 году, после его смерти.

27 января в день похорон В. И. Ленина в Петрозаводске состоялся траурный митинг, на котором трудящиеся поклялись «сохранить завоеванное, творцом которого был Ленин».

В начале февраля партийная организация Онежского завода предложила поставить в городе памятник вождю. Подавая пример всем рабочим и служащим, онежцы отчислили на его создание свой однодневный заработок.

19 февраля состоялся пленум Петрозаводского городского Совета. Председательствующий И. Данилов отметил, что в массах наметилось движение по увековечению памяти Ильича, есть предложение установить ему памятник, но часть населения высказывается за постройку в Петрозаводске Дома крестьянина имени В. И. Ленина.