Екатерина Гордеева - Мой Сергей. История любви

Когда я снова вышла на лед, то уже не чувствовала в себе прежней мощи, зато успокоилась, была счастлива, даже радовалась тому, что происходит.

Первым на льду появился Скотт и пригласил остальных фигуристов присоединиться к нему. Они были в белых костюмах — все выглядело таким чистым, непорочным и прекрасным. Потом я прокатилась мимо них, словно обращаясь с просьбой: «Покажите мне, какими были Катя и Сергей».

И тогда они приняли позы, которые мы делали с Сергеем в разные годы нашей спортивной карьеры. Они оставались в этих позах без движения, пока я не повернула и не проехала обратно, как если бы говорила: «Спасибо за то, что вы показали мне Сергея и Катю в последний раз». А затем движением руки я заставила их ожить.

Затем я остановилась перед Скоттом Хамильтоном и будто просила его: «Благослови меня и разреши кататься теперь одной». Я представляла себе Скотта скорее не как короля, а как бога фигурного катания. Он всегда вел себе естественно и на льду, и вне его. Я так уважала его, что если бы и стала спрашивать у кого-нибудь разрешения, то выбрала бы Скотта Хамильтона. Затем я немного покаталась и поклонилась зрителям, как в русском народном танце. Должна признаться, что финальный номер вызывал у меня некоторое смущение: я хотела, чтобы в финале все катались, а не смотрели на меня. Ведь наше представление предназначалось Сергею. Это был его вечер.

Я знала, что должна что-то сказать в заключение. Нужно было приготовить речь заранее, но, как только Скотт вручил мне микрофон, я не смогла найти нужных слов. Позднее я расстроилась, что поблагодарила не всех.

Мне следовало упомянуть больше имен. Вот что я сказала:

— Я так счастлива, что этот вечер состоялся, и мне грустно, что он подошел к концу. Жаль, что нельзя его повторить, начать все сначала. Я говорю всем вам спасибо, потому что не вышла бы на этот лед, если бы вас здесь не было. Я рада, что смогла показать вам свое катание. Но я хочу, чтобы вы знали — вместе со мной сегодня катался Сергей. Именно поэтому у меня все получилось. Я была не одна.

Когда я принялась благодарить остальных фигуристов, самообладание начало мне изменять.

— Я так благодарна вам всем, ребята. Вы самые лучшие. Вы такие прекрасные друзья. Вы такие хорошие. Спасибо, Скотт. Спасибо всем. Спасибо, Сандра, Майкл, Ли Энн. Так много имен. Спасибо Соединенным Штатам. Большое спасибо. Я хочу познакомить вас с мамой Сергея. Она приехала сюда из Москвы, она первый раз в Соединенных Штатах. Она дала мне Сергея, и я хочу... Анна Филипповна взяла из моих рук микрофон, а я переводила ее слова.

Потом я поблагодарила своих родителей. И тут вспомнила то, что собиралась сказать:

— У меня не хватает слов, но я хочу пожелать вам всем: попытайтесь находить мгновения счастья в каждом дне. И не забывайте повторять лишний раз человеку, с которым вместе живете: «Я люблю тебя». Это так замечательно. Ладно? Спасибо всем. До свидания.

Я узнала, что время лечит. Оказалось, хороших дней намного больше, чем плохих. Я начала чаще и естественнее улыбаться. Моя тоска не прошла, но стала менее острой. Она всегда будет со мной, однако эту «комнату» в моей душе я не обязана теперь посещать каждый день.

Фигурное катание было для меня лучшим лекарством. Мне нравится проводить много времени с людьми; я люблю тренироваться; люблю ощущение усталости после напряженных занятий. Я долго не выходила на лед после смерти Сергея и начала терять себя. Чтобы снова стать собой, я должна кататься. Я не могу не быть фигуристкой.

На льду я в своей стихии. Ужасно признаваться: когда я постоянно живу дома, полностью отдавая себя родителям и дочери, я чувствую, как силы постепенно меня оставляют. Стоит мне выйти на лед, и они возвращаются. Приходит уверенность. Это полезно для меня, но и для Дарьи тоже. Она видит, что ее мама сильная, что она может что-то делать хорошо. Ей нравится, как я катаюсь, мои костюмы, то, как я выгляжу на льду. И это лучшая возможность для меня выплеснуть эмоции. Легче, чем писать, говорить или думать. Я просто один за другим выполняю элементы, которые учили меня делать всю жизнь, и если мне удается кататься так, как в вечер памяти Сергея, я счастлива.

Некоторые выступления получаются лучше, чем другие. Во время турне, когда я выхожу на лед одна, я не чувствую того, что пережила в Хартфорде, когда каталась для Сергея. Скотт Хамильтон сказал мне в тот вечер: «Заполни собой лед». И я сумела. Я чувствовала себя огромной, могучей, вдвойне сильной.

Теперь у меня такое ощущение, что не я участвовала в том представлении. У меня нет ничего, чем я могла бы поделиться со зрителями. Представляю себе, как они говорят: «Очень жаль, что она катается одна». Или: «Как приятно снова видеть ее на льду». Эти мысли всегда посещают меня во время выступлений и сильно мешают сосредоточиться. Я прекрасно понимаю, что все за мной наблюдают. Я не знаю, куда деть глаза. Раньше я никогда не думала о контакте с аудиторией. Мне был нужен лишь контакт с Сергеем.

Но я учусь. У меня получится. Придет день, и я стану тренером. Надеюсь, это будет не скоро, только когда не смогу больше выступать. Я должна передать секреты фигурного катания, которые мне известны. Так здорово помочь кому-нибудь вырасти и стать чемпионом. Мы с Сергеем один раз вместе тренировали юных фигуристов в Канаде; он замечал ошибки и мог объяснить, что нужно сделать, чтобы их избежать. Я же только переводила. Необходимо иметь большое терпение, чтобы быть тренером, — у Сергея оно было. Надо внимательно наблюдать за исполнением программы, видеть миллион ошибок, а твой ученик каждый раз должен находить на твоем лице полную уверенность в том, что все будет в порядке. Потом ты скажешь ему, что он отлично откатался, вот только лучше изменить одну вещь. А на следующий день — другую. И так день за днем. Терпение.

Я бы не хотела, чтобы Даша стала фигуристкой... Нет, не так. Просто я мечтаю, чтобы у нее была возможность выбора. Я надеюсь, что моя дочь будет разбираться в компьютерах, бизнесе и политике. Я позабочусь о том, чтобы она получила лучшее образование, чем я; чтобы проводила в школе побольше времени. Я хочу, чтобы она была красивой, как моя мама, умной, сильной, самоотверженной и с хорошим вкусом. Она должна быть в отличной физической форме, поэтому я позабочусь о том, чтобы Дарья с самых малых лет занималась спортом.

Но главное, она будет делать то, что посчитает правильным. Именно это меня в ней восхищает. Дарья знает, чего хочет, и ее мало беспокоит, что об этом думает ее мама. Она такой родилась. Может быть, это качество она унаследовала от Сергея. Если Дарья пожелает стать фигуристкой, значит, так тому и быть. И тогда я ей помогу.