Люсинда Райли - Семь сестер [litres]

– Спасибо, паи, – улыбнулась в ответ Изабелла, стараясь убедить его, а главным образом себя, что она действительно преисполнена благодарности за все его усилия и труды.

– Мы планируем свадьбу где-то после Нового года, до начала Карнавала. Три месяца на подготовку и на приведение в порядок твоего нового дома. Словом, у тебя, моя голубка, дел будет по горло.

Изабелла была почти уверена в том, что ее потащат под венец сразу же по возвращении в Рио. Ну, хоть что-то, подумала она, пока машина проезжала мимо «Дворца Копакабана». Океан волновался. Свинцовые волны с ревом накатывали на песок, обдавая его белой пеной. Небольшая, но все же отсрочка.

– Когда ты немножко отдохнешь с дороги, устроим для всех наших друзей парадный ужин, за которым ты поделишься с гостями своими впечатлениями от знакомства с культурными достопримечательностями Старого Света. Поразишь их, так сказать, своими познаниями.

– Я влюбилась в Париж, – призналась отцу Изабелла. – Такой красивый город. У профессора Ландовски, который делает макет статуи Христа для сеньора да Силва Коста, есть помощник. Он изваял мой скульптурный портрет.

– Что ж, если работа стоящая, мы с ним свяжемся. Я куплю эту скульптуру и перевезу ее в Бразилию.

– Сомневаюсь, что он делал ее для продажи, – задумчиво бросила Изабелла.

– Доченька моя, продается все. Вопрос лишь в цене, – уверенно заключил Антонио. – Ну, вот мы и приехали. Твоя мать наверняка поднялась с постели, чтобы поприветствовать тебя.

Если Антонио выразил озабоченность в самый первый момент встречи, увидев, как похудела и побледнела дочь после всех своих странствий по Европе, то потрясение самой Изабеллы при виде матери, вышедшей ей навстречу, не шло ни в какое сравнение с чувствами отца. Всегда цветущая, пышнотелая Карла за те восемь с половиной месяцев, что длилось путешествие Изабеллы, превратилась буквально в тень, потеряв половину своего веса.

– Мамочка! – воскликнула Изабелла, бросаясь ей на грудь и обнимая. – Что ты с собой сделала? Или ты села на какую-то особую диету?

Карла вымученно улыбнулась, а Изабелла заметила, какими огромными стали ее карие глаза на осунувшемся и исхудавшем лице.

– Вот шагаю в ногу с модой, хочу выглядеть достойно на свадьбе собственной дочери. – Карла попыталась превратить разговор в шутку. – Как думаешь, худоба мне идет?

Изабелла, привыкшая с раннего детства убаюкиваться на пышной маминой груди, окинула взглядом Карлу и с горечью подумала, что худоба сразу же состарила маму на много-много лет.

– Да, мамочка. Она тебе идет. Ты смотришься очень стильно.

– Вот и славно! – ответила Карла, беря дочь под руку, они вместе вошли в дом. – Мне так много нужно тебе сказать. Но вначале передохни немного с дороги.

Никакой усталости Изабелла не испытывала. Напротив! Все те долгие дни, что длился ее вояж в Бразилию, она только и делала, что отдыхала, и сейчас ей не терпелось поговорить с мамой по душам. Но Карла бросила на нее выразительный взгляд, и Изабелла тотчас же поняла, что это не ей, а матери нужна небольшая передышка, чтобы собраться с силами.

– Конечно, мама, – тут же согласилась она. – Мы с тобой сейчас обе немного вздремнем, а потом уже будем разговоры разговаривать. – Изабелла увидела, как просветлело после ее слов лицо Карлы. Остановившись у дверей родительской спальни, она добавила: – У тебя, мамочка, очень усталый вид. Можно я помогу тебе снова лечь в кровать?

– Нет, – достаточно твердым голосом отказалась от услуг дочери Карла. – В спальне меня уже поджидает Габриела. Она поможет мне раздеться и лечь. А с тобой мы увидимся попозже.

Карла кивком головы попрощалась с дочерью, взялась за ручку двери и тут же исчезла в спальне, плотно притворив за собой дверь.

Изабелла бросилась на поиски отца и застала его в рабочем кабинете.

– Паи, скажи мне, пожалуйста, что с мамой? Какая у нее болезнь?

Антонио в очках, которых он до ее отъезда не носил, сидел, погруженный в свои бумаги. Но вот он отложил бумаги в сторону и взглянул на дочь.

– Девочка моя, твоя мать не хотела лишний раз расстраивать тебя, пока ты была далеко от нас. Вот мы тебе ничего и не писали. Месяц тому назад ей сделали операцию, удалили опухоль в груди. Операция прошла успешно, врачи настроены оптимистично и надеются на полное выздоровление. Все случившееся не прошло для Карлы бесследно. Она еще слишком слаба. Но как только у нее восстановятся силы, дело тут же пойдет на поправку.

– Паи, но выглядит она просто ужасно! Пожалуйста, скажи мне правду. Насколько серьезна ее болезнь? Не скрывай от меня ничего.

– Клянусь тебе, Изабелла, я ничего не скрываю. Все, что ей сейчас нужно, это покой и хорошая пища. Но, к сожалению, после операции аппетит у нее стал хуже некуда.

– Ты уверен, что мама поправится?

– Абсолютно уверен.

– Хорошо, что я вернулась домой, сразу же займусь ее выхаживанием.

Как ни странно, но именно то обстоятельство, что мама так серьезно больна и за ней требуется особый уход, сильно помогло Изабелле. Хлопоты вокруг матери отвлекали ее от печальных мыслей о собственных невзгодах. Все последующие дни она целиком и полностью сосредоточилась на матери и всем том, что связано с уходом за ней. Она лично контролировала на кухне, как готовится еда для Карлы. Все блюда должны быть питательными, но легко усвояемыми, чтобы Карла могла не только проглотить пищу, но и переварить ее. По утрам Изабелла часами просиживала у постели матери, стараясь с самым беззаботным видом щебетать о том, что она видела в Европе. Рассказывала Карле о профессоре Ландовски, о своих посещениях лекций в Высшей школе изящных искусств, о замечательном проекте по воздвижению статуи Христа, которым руководит сеньор да Силва Коста.

– Говорят, уже приступили к закладке фундамента на вершине горы Корковадо, – как-то в один из дней заметила Карла. – Хотела бы я подняться туда когда-нибудь и увидеть все своими глазами.

– Обязательно поднимемся! Вместе, – с энтузиазмом подхватила Изабелла, а в глубине души взмолилась, чтобы такая экскурсия стала возможной и чтобы мама окончательно поправилась.

– И пора нам уже начинать думать о твоей свадьбе, – заявила Карла, сказав, что сегодня она чувствует себя гораздо лучше и может даже немного посидеть в кресле на террасе, на которую есть выход прямо из спальни. – Надо многое обсудить.

– Всему, мамочка, свое время. Вот окрепнешь немного, тогда и начнем обсуждать, – непреклонно возразила Изабелла.

Спустя три дня после возвращения Изабеллы домой, когда они все трое ужинали вместе, Антонио, обращаясь к дочери, сказал, что ему только что звонил Густаво.

– Спрашивал, может ли он навестить нас, чтобы встретиться с тобой.