Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

Сказал так и широким уверенным шагом пошел в тайгу. Алёнка помахала ему рукой вслед, а потом развернулась к Матвею и улыбнулась:

– Расскажешь про рысь?

По дороге, нимало не заботясь о том, увидит ли его кто или нет, шел здоровенный дед. Шагал он мерно, неся за плечом объемистый мешок. В правой руке могучий дед держал… наверное, можно было назвать это посохом, хотя размером он был с добрую оглоблю, под стать ходоку. Широкоплечий, высокий, статный, путник в свои годы не выглядел стариком. Ясные синие глаза взирали на мир со спокойной усмешкой, шаг был легким и неслышным, неожиданным при его-то богатырской стати. Он то и дело крутил головой, поглядывая на окрестные горы да на текущую по левую руку небольшую речку.

Дорога тянулась между невысоких горушек, сплошь поросших тайгой. Была она наезженной, но по весеннему времени разбитой тележными колесами. Дни стояли погожие, и грязь засохла колеями, изредка заставляя деда легко перепрыгивать неглубокие лужицы и колдобины. Дорога сделала очередной поворот, и путник увидел невдалеке деревню. Было раннее утро, и деревня только-только проснулась. Над плавающими в легком тумане крышами курились дымки, громко мычали коровы, лениво брехали собаки да где-то звенел подойник. Навстречу деду неспешно тянулось стадо. Коровы шагали по привычке неспешно, на ходу с громким хрупанием пережевывая жвачку. Пастушок, парнишка лет десяти, в грубых холщовых штанах и такой же рубахе, с сумой на плече гордо восседал на молодом гнедом жеребце. Седла под мальчишкой не было, но он словно бы и не замечал этого, правил конем легкими движениями ног.

Увидев деда, пастушок направил коня к нему:

– Здрасьте! – голос у него был звонкий. Дед усмехнулся и прогудел в бороду:

– Тише, чего шумишь так? Совсем оглушил. И тебе здравствовать. Как звать тебя?

– Аська – уже чуть тише, но все так же задорно ответил мальчонка. Жеребец под ним приплясывал – застоялся за ночь, рвался пуститься вскачь.

– Аська? Это Афонасий что ли?

– Ага – малец кивнул важно и шмыгнул носом.

Дед подошел ближе, протянул к жеребцу руку. Паренек опасливо сказал:

– Вы аккуратней, он злой, кусачий…

Дед усмехнулся и потрепал коня по шее. Тот ткнулся бархатными губами ему в ладонь, прося угощения. Дед скинул с плеча мешок, выудил краюху хлеба и протянул жеребцу. Тот осторожно взял угощение с ладони и принялся жевать. Малец только рот от удивления раскрыл:

– А как же…

Дед снова потрепал жеребца по шее:

– Животина, Афонасий, недоброго человека завсегда чует. И доброго тоже.

Дед зашагал дальше, а пастушок ткнул жеребца пятками, посылая его вдогон за уже скрывшимся за поворотом стадом…

Впереди раздался звон, который путник никогда ни с чем другим не перепутает – звон кузнечного молота. Поправив мешок на плече, он размашисто зашагал прямо к кузнице.

Войдя во двор кузни, дед сразу увидел девушку, лившую воду из кувшина на шею и спину склонившегося перед ней ражего мужика, шириной плеч никак не уступавшему деду. Девушка была очень красивой. Тонкие брови, чуть вздернутый нос, сочные губы, большие ярко-синие глаза и крупные русые локоны. Она вскинула испуганные глаза, руки ее дрогнули и вода полилась на голову хозяина двора. Он распрямился, встряхивая головой, увидел деда… секундная пауза, а затем он шагнул навстречу гостю, облапил его, гулко хлопая по спине:

– Дед Савелий, здравия тебе!

В голосе его звучала неподдельная радость, и девушка успокоилась, улыбнулась неуверенно. Дед Савелий отстранил его от себя, положив руки на плечи и оглядывая с улыбкой:

– Здравствуй, Иван. Ты все крепнешь, скоро уж шире меня станешь – и они рассмеялись оба. На шум из дома вышел второй Иван, и в просторном вроде бы дворе сразу же стало тесно. Девушка невольно залюбовалась могучими мужами, рядом с которыми сразу ощутила себя маленькой девочкой. И стало ей как-то очень спокойно, нахлынувшая было тревога улеглась. Она развернулась и пошла в дом.

Иван-старший хлопнул младшего по плечу:

– Знакомься, Савелий Микитич, это Иван. Его к нам в деревню человек хороший привел…

Дед хмыкнул:

– А человека того Матвеем кличут, не иначе.

Иваны переглянулись, посерьезнев мигом. Старший сказал:

– Так и есть. Только вот…

– У меня ваш Матвей.

Младший просиял:

– Живой?

– Живой.

Старший развернулся к дому и гаркнул на весь двор:

– Любава, тетку Аксинью зови да Анютку, живо!

Девушка выглянула, кивнула и поспешно скрылась за дверью.

Через мгновение все они стояли возле деда и обоих Иванов. Анютка – черненькая, хорошенькая, с пушистыми черными ресницами и зелеными глазами, держала под руку невысокую женщину. Та шла словно на казнь, в глазах застыла горечь. Они смотрели на гостя с ожиданием и страхом. Иван-старший улыбнулся:

– Жив наш Матвей.

Лица девчат вспыхнули радостью, а женщина тут же начала оседать. Иван-младший легко подхватил ее на руки, отнес к крыльцу, усадил. Девчата устремились следом, захлопотали вокруг. Из дома на крыльцо шагнула полнотелая девушка, вряд ли шибко старше девчат, опустилась рядом, заглянула в заплаканное лицо:

– Аксиньюшка, что не так? Матвей?

Дед шагнул к крыльцу:

– Здравствуй, Авдотья. Жив ваш Матвей, у меня он. Рысь его порвала…

И принялся рассказывать, как нашел Матвея в тайге, как Серко сначала не хотел подпускать к нему деда, но так обессилел, что только рычал, как он перенес обоих в свой дом, как выхаживал… Аксинья жадно слушала, уставив на деда мокрые от слез глаза и как-то мелко теребя угол платка, а когда он закончил, подхватилась вдруг и скрылась в доме. Девчата проводили ее взглядами и подступились к деду с расспросами. Он отвечал обстоятельно и подробно, с интересом разглядывая обеих.

Аксинья вышла на крыльцо, подступилась к деду:

– Пойдем.

– Далеко ли? – он удивленно посмотрел на стоящую перед ним женщину, решительную и собранную.

– К Матвею – уверенно ответила Аксинья.

Дед усмехнулся:

– Что, даже чаю с дороги не нальете?

Аксинья смутилась, и дед продолжил:

– Да ты не спеши, дочка. Все хорошо у него, ходит за ним внучка моя, Алёнка. А у меня еще дела тут есть. Завтра пойдем.

Аксинья жалобно на него посмотрела, но дед был непреклонен:

– Я пока все, что мне надобно, сделаю, вечер наступит. Куда нам в ночь в тайгу? Переночуем и поутру спокойно отправимся.

Девчата тут же загомонили наперебой:

– И мы, и мы с вами!

Дед замахал руками:

– Куда я с собой вас всех потащу? Нечего. Придет ваш Матвей через седмицу, подождете.

Оба Ивана поддержали его, а Авдотья так и вовсе сказала:

– Куда ж вы собрались, перепёлки? Придет ваш Матвей, никуда не денется. А у нас с вами и тут дел до неба. Или передумали? А пока заходите все в дом, сейчас обедать будем.