Джастин Пол - Дорогой Эван Хансен

– Знаю, многие из вас видели воодушевляющие видео на нашем сайте.

– Спасибо всем, кто смотрел видео с мистером и миссис Мерфи и сестрой Коннора Зо, что мы выложили на прошлой неделе…

– А также с лучшим другом Коннора, моим со-президентом Эваном Хансеном.

Я улыбаюсь. (Полагаю, смущенно.)

Я ни за что не разрешал кому-либо находиться в моей комнате, пока я работал над видео. Я снимал его сам, и мне пришлось сделать семнадцать дублей, прежде чем у меня получилось нечто пристойное. Алана задумала все так: каждый из нас должен поговорить об одной вещи, которой мы научились у Коннора. Для Синтии это было терпение. Для Лэрри – способность сопереживать другим. Я остановился на надежде. Больше ничего путного мне в голову не пришло.

Наверное, Зо больше нервничала, снимая свое видео, чем я свое. Она сказала, что знает, о чем собирается сказать, но каждый раз, когда я начинал записывать, она замыкалась в себе и замолкала. Наконец она заговорила о важности быть свободным и самодостаточным. Я гадал, тот ли это ответ, который Зо собиралась дать с самого начала, или же она поменяла свое мнение в последнюю секунду. Я никогда не спрашивал ее об этом. У меня создалось впечатление, будто она не хотела бы, чтобы я сделал это.

– Как вы знаете, самым любимым местом Коннора на всем белом свете был яблоневый сад «Осенняя улыбка», – говорю я.

– Как это ни трагично, но сад закрыли семь лет тому назад. Вот так сейчас выглядит это место.

На экране появляется фотография заросшего поля с пнями. Знак ПРОДАЕТСЯ висит на дышащем на ладан заборе.

Я никогда этот сад не видел. Я знаю, где он находится, но я там не был ни с Коннором (что очевидно), ни один. Представить себе не мог, что он в таком упадке и такой депрессивный. В мыслях вижу его зеленым и полным жизни – ряды деревьев, усыпанные красными яблоками.

Фотография исчезает, и снова появляются наши лица. Придаю бодрости моей потухшей улыбке и вношу вклад в общее дело:

– Коннор любил деревья.

– Коннор был помешан на них, – говорит Алана. – Они с Эваном по много часов сидели в яблоневом саду, смотрели на деревья, любовались ими, делились интересными фактами о них.

– Это правда. Например, знаете ли вы, что, если повесить на ветку птичий домик, он не будет подниматься выше по мере роста дерева?

– Я об этом понятия не имела, – говорит Алана. – Как интересно.

Согласно сценарию, который прислала мне Алана, я должен сделать важное объявление. Последние несколько недель мы пытались представить себе, каким будет «Проект Коннора» и чем он станет заниматься. Пока у нас есть лишь несколько буклетов, одобрение родителей и собрание, которое прошло куда лучше, чем все мы ожидали. Мы не были готовы к той реакции на мою речь, которую она получила, как в практическом смысле (наш сайт дважды падал от наплыва посетителей; Джаред был поставлен в тупик), так и в эмоциональном.

Мы с Джаредом пребывали в ужасном шоке, и потому пришлось остановиться и признать то, что раньше было невысказанным. Мы с ним сошлись на следующем: никто никогда не должен узнать правду. Наш проект действительно помогал людям. А правда теперь могла лишь навредить ему.

Прошла целая неделя после моей речи, прежде чем мы сообразили, что не используем в своих целях то внимание, что привлекли к себе. К нам присоединялись новые подписчики, но некоторые из первоначальных потеряли интерес и оставили нас. Люди продолжали стучаться в нашу дверь онлайн, вдохновленные вновь приобретенной надеждой на то, что они не одни, что им больше не придется страдать от этого бремени, что они смогут разделить его со многими другими людьми, которые чувствуют то же самое. И что мы пригласим их в наш новый дом. Вот только мы скоро поняли: мы не сможем предложить им ничего конкретного, если сделаем это. Мы не давали им руководства к действию.

Так что мы внесли изменения в нашу работу. Джаред установил на сайте форму для подписки на электронную рассылку, чтобы мы могли держать наших подписчиков в курсе новостей. Алана же заставила нас снять видео на тему «Чему научил меня Коннор». А теперь мы готовы реализовать наш наиболее амбициозный план.

– Была одна вещь, о которой Коннор мечтал больше, чем о чем-либо еще, – говорю я. – Он надеялся, что в один прекрасный день яблоневый сад возродится.

– Тот, куда вы ходили.

Алана выкладывает картинку с прекрасным новым садом: плодоносящие деревья и тихие скамейки в идиллическом парке. На ней есть даже парящая в солнечных лучах птица. Джаред показал Алане бесплатную программу для 3D-моделирования, и она научилась пользоваться ею всего за один уик-энд.

– Сегодня мы объявляем начало большой онлайн-кампании по сбору средств, – говорю я.

– Это наиболее амбициозная из такого рода инициатив со времени появления интернета.

– Мы хотим собрать пятьдесят тысяч долларов за три недели.

– Это куча денег, я понимаю. Но это также совершенно потрясающий план.

– Деньги пойдут на восстановление сада, – говорю я. – Все будут наслаждаться пребыванием в нем.

Я сказал Синтии, что мы решили воспользоваться тем вниманием, которое привлек к себе «Проект Коннора» для того, чтобы собрать деньги на сад, и она обняла меня крепче, чем кто-либо обнимал меня прежде. А когда я сказал ей, как хочу его назвать, то мне показалось, что она никогда меня не отпустит.

– В силах этих удивительных людей сделать так, чтобы Мемориальный яблоневый сад Коннора Мерфи оказался не просто мечтой… – сказала Алана.

Она ждет, прочищает горло и повторяет:

– Не просто мечтой…

Упс. Теперь – моя реплика.

– Но реальностью , – спохватываюсь я.

Мы благодарим наших зрителей и закругляемся.

Лицо Аланы занимает весь экран.

– Все прошло хорошо, – говорю я ей с облегчением, слегка впечатленный самим собой.

– Да, но в следующий раз надо будет сначала порепетировать, – решает Алана.

Иногда я чувствую себя скорее вице-президентом, чем со-президентом проекта. Но это хорошо. Это к лучшему.

– О'кей. А теперь давайте обсудим, как наладить связи с местным сообществом.

Смотрю, сколько времени. Уже позднее утро.

– Ты хочешь сделать это прямо сейчас?

– Почему нет?

– Я вообще-то сейчас не могу. Прошу прощения, но у меня есть планы.

Я привык восхищаться невозмутимостью улыбки Аланы. А теперь узнаю, что у нее бывает и несколько других выражений лица. На самом деле она улыбается вовсе не так часто, как я когда-то считал. Например, прямо в эту секунду она смотрит на меня откровенно холодно.

– Очень хорошо, – говорит она. – А я собираюсь распечатать открытки, чтобы продвинуть кампанию по восстановлению сада.

– Прекрасная идея, – соглашаюсь я.

– Что действительно будет прекрасно, так это если ты поможешь мне раздать их жителям города.